48 ГВНиП, с. 300, № 307.49 Савич А. А. Соловецкая вотчина XV–XVII вв.: (Опыт изучения хозяйства и социальных отношений на крайнем русском Севере в древней Руси). Пермь, 1927, с. 33.50 Досифей. Географическое, историческое и статистическое описание ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря. М., 1836, с. 63–64.51 ГВНщП, с. 151–153, № 96.52 Там же, с. 242, № 219.53 В этой связи не следует ограничивать 14169 годом и даты других грамот, называющих соловецким игуменом Иону (там же, с. 151— 1,53, № 96; с. 296–300, № 298–306).54 ПСРЛ. СПб., 1901, т. 12, с. 126; т. 25, с. 284.55 Арциховский А. ВБорковский В. И. Новгородские грамоты на бересте: (из раскопок 1953–1954 гг.), с. 62.56 НПЛ, с. 396.57 Там же, с. 405.58 ПСРЛ, т. 4, ч. 1, вып. 2, с. 431; СПб., 1897, т. 11, с. 237; СПб., 1889, т. 16, стб. 176.59 Арциховский А. В., Борковский В. И. Новгородские грамоты на бересте: (из раскопок 1956–1957 гг.), с. 142.60 ГВ-НиП, с. 147, № 90.61 Там же, с. 119–120, № 73; с. 124, № 74; с. 150–151, № 95; с. 290–293, № 290, 291, 294; ПСРЛ, т. 6, с. 201–202.62 Василий Кузминич вместе с Юрием Онцифоровичем в 1376 г. сопровождал в Москву архиепископа Алексея (НПЛ, с. 374). Иван Данилович был воеводой в 1411 г. (там же, с. 402), а с середины 10-х годов посадником (там же, с. 164, 472; ГВНи-П, с. 184–187, № 127, 130).63 НПЛ, с. 91.64 Там же,с. 416; ПСРЛ, т. 4, ч. 1, вып. 3, с. 607.65 ПСРЛ, т. 4, ч. 1, вып. 2, с. 510; т. 6, с. 12, 193; т. 8, с. 166; т. 25, с. 2891 —290.66 Там же, т. 4, ч. 1, вып. 2, с. 449; т. 6, с. 18, 33, 200, 202–205; т. 8, с. 182; т. 25, с. 304–308.67 Там же, т. 6, с. 17; т. 25, с. 307.68 Там же, т. 6, с. 17.69 Там же, т. 8, с. 198–199; т. 25, с. 322.Глава III«ШЕНКУРСКИЕ АКТЫ» И ОДИН ИЗ БОЯРСКИХ КЛАНОВСЛАВЕНСКОГО КОНЦА фВ конце XVIII в. в поле зрения любителя местной старины шенкурского протопопа И. Ф. Розова оказалось несколько любопытных документов. Им была обнаружена «на Ваге, в доме Едемских» книжечка в восьмушку, в которой, на 38 страницах почерком начала XVII в. были написаны копии трех древних грамот. Книжечка имела заглавие «Список с старых новгородцких крепостей своеземца Ивана Васильева сына Едемского. Писаны на хартиях, а печати оловяные, на печатях образ пречистыя богородицы честнаго ея Знамения, а на другой стране животворящий крест».Этот небольшой сборник списков открывался мировой грамотой старосты Азики и его «братьи» с Василием Матвеевым по спорному делу о владении Шенкурским погостом \ после текста которой Розов сделал примечание: «Лета 6823 (1315), зри летопись новогородскую». Далее следовала духовная грамота Остафьи Ананьевича2, снабженная в конце пометой Розова: «Лета 6901». Третьим документом была духовная грамота Федора Остафьевича3, после текста которой Розов сделал запись: «Лета 6943. Сообразуясь с словарем о князьях российских, лета под вышеописанными статьями написал Шенгкурскаго Благовещенскаго собора протопоп Иван Розов. 1786-го года 12 июня. Шенгкурск».Спустя пять лет Розов снял копии еще с четырех актов, отысканных им в частных руках и в Богословском Важском монастыре. В «доме Левачева» им была обнаружена полюбовная раздельная грамота Василия Федоровича и его братана Василия Степановича''', относительно которой он сделал запись: «Подлинник писан уставно на пергамине, подлинник отыскан и остался в доме Левачева 1791-го года октября 3. Списал я точным в подлиннике положением без всякой перемены не только слога, но и букв. Протопоп И. Розов». В Богословском монастыре Розов скопировал список XVI в. с данной новгородского посадника Василия Степановича5, с данной Ивана Васильевича6 и с данной Исака Семеновича7 об их вкладах в Важский монастырь. Последние два документа копировались с подлинников.Сборник копий начала XVII в. и собрание копий Розова затем перешли к М. Н. Мясникову, а от него к М. П. Погодину; при этом Мясников заменил розовские копии своими, снабдив их дополнительными примечаниями. Перед полюбовной раздельной он написал: «Список с делного условия новгородцев Василия Федоровича с братаничем своим Василием Степановичем (зачеркнуто: что Варлаам Важсский) Своеземцовых», а после примечания Розова в конце этого документа: «Подлинную сию делную, писаную на пергамине старинным почерком, видел я в доме протопопа Розова в Шенкурске 1812-го ген-варя … дня». После текста данной Василия Степановича он написал: «А на копии, найденной у г. Левачева, подписано: Данная Варлаама Важеского в лето 6960–1452, списана в Государственной Коллегии экономии — в Архиве»8. Перед текстом данной Ивана Васильевича Мясников сделал помету: «Список с даныя Ивана Васильевича, сына Василья Степановича или Варлаама Важеского». Наконец, список с данной Исака Семеновича Мясниковым озаглавлен: «Список с даные Исака Семеновича, сродника Василья Степановича, что Варлаам Важеский».В 1813 и 1827 гг. первые сведения об этих документах появились в печати9. Еще до передачи М. П. Погодину, в 1829 г. с книжки начала XVII в. и Мясниковских копий сделал список П. М. Строев 10. По этому списку все перечисленные документы и были опубликованы в 1838 г.11 В настоящее время все оригинальные материалы шенкурского фонда находятся в государственных хранилищах. В Государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (из погодинского собрания) — книжка копий начала XVII в., там же (из собрания Общества любителей древней письменности) — подлинная раздельная Василия Федоровича и Василия Степановича; в Ленинградском отделении Института истории СССР АН СССР (Собрание актов до 1613 г.) — копия XVI в. с данной Василия Степановича и подлинная данная Исака Семеновича; в Центральном государственном архиве древних актов (из фонда Грамот Коллегии экономии) — подлинная данная Ивана Васильевича. Но подлинникам или древним копиям они воспроизведены в последнем издании 1949 г.Я подробно изложил историю открытия и введения в научный оборот «шенкурских актов», чтобы показать, как уже в начале XIX в. сформировалось представление о взаимоотношении этих грамот, оказавшее влияние на всю последующую литературу вопроса.С этого времени и до сегодняшнего дня за фигурирующей в актах семьей закрепилась фамилия Своеземце-вых, возникшая в результате неправильного понимания термина «своеземец» в заголовке копийной книжки начала XVII в. Это искажение, как видно из помет на списках документов, восходит к М. Н. Мясникову 12, который, по-видимому, термина «своеземец» не знал. Своеземцем был Иван Васильевич Едемский, землевладелец XVI в., для которого был изготовлен оригинал списка «старых новгородских крепостей»; в XIV в. этого термина вообще еще не существовало. Кроме того, Мясников не знал, что употребление фамилий или родовых прозвищ было в Новгороде явлением сравнительно поздним, распространившимся в XV в.Другой — более значительной — частью концепции Мясников а было представление о том, что Едемские, в доме которых сохранилась копийная книжка начала XVII в., были потомками не только Ивана Васильевича Едемского, жившего в XVI в., но и землевладельцев новгородского времени, фигурирующих в «старых новгородских крепостях» этой книжки, а также в раздельной полюбовной грамоте из «дома Левачева».Следует отдать должное Мясникову: он, по-видимому, не решился настаивать на принадлежности к той же семье лиц из документов Богословского Важского монастыря, сгруппированных им около имени Василия Степановича, «что Варлаам Важеский», хотя имя Василия Степановича имеется и в раздельной полюбовной грамоте «Своеземцевых». В надписи перед копией раздельной «Список с делного условия новгородцев Василия Федоровича с братаничем своим Василием Степановичем Своеземцовых» слова «что Варлаам Важеский», написанные им после имени Василия Степановича, затем были зачеркнуты. В пометах на копиях монастырских актов фамилия «Своеземцевых» ни разу не употреблена, хотя интерес Мясникова к генеалогии проявляется и здесь достаточно наглядно в обозначении Ивана Васильевича сыном, а Исака Семеновича — сродником Варлаама Важского, что из текста самих документов прямо не вытекает. Таким образом, Мясников не отождествлял Василия Степановича раздельной с Василием Степановичем, «что Варлаам Важеский», а воспринимал фонд шенкурских документов как две группы актов, не связанных между собой непосредственно. Так же независимо одна от другой эти группы изданы и в обеих академических их публикациях, в 1838 и 1949 гг.Между тем стремление идентифицировать Василия-Варлаама Степановича с Василием Степановичем раздельной грамоты существовало уже в конце XVIII— начале XIX в. Оно проявилось в колебаниях Мясникова, который сначала предпринял такое отождествление, а затем отказался от него, и было, вероятно, присуще семье Едемских, тешившихся самодовольной уверенностью в своем родстве с популярным на севере святым, основателем Богословского монастыря. Более чем вероятный член этой семьи Левачев (в его доме хранился подлинник раздельной грамоты Василия Федоровича и Василия Степановича «Своеземцевых»), как мы уже видели, даже обращался в архив Государственной Коллегии экономии за копией духовной грамоты Василия-Вар-лаама Степановича и хранил эту копию вместе с раздельной грамотой.То, что в начале XIX в. составляло предмет лишь тщеславного интереса г. Левачева, в наше время приобрело характер достаточно важной и сложной проблемы. Каким был характер боярского «вывода» в северных землях Новгорода? Лишились ли здесь бояре своих вотчин полностью или часть их смогла удержать свою собственность? Ведут ли своеземцы XVI в. свое происхождение от новгородских посадников или это сословие землевладельцев имеет иное происхождение? Следовательно, речь идет о взаимосвязи социально-экономических процессов, а не только о родственной взаимосвязи разных поколений предполагаемой одной семьи.Впервые в научной литературе идентификация Василия Степановича раздельной грамоты с Василием-Вар-лаамом Степановичем была предложена Н. В. Мятле-вым в статье, написанной в 1905 г. и опубликованной в 1909 г.13 Исследователь сформулировал свой вывод в генеалогической таблице (схема 5).Семен Иван1446 f до 1476 1476IИсаак 1476—1524Относительно родства этих лиц с Едемскими Мятлев писал:«Исак Семенович… сведен был после покорения Новгорода великим князем Московским на Кострому, где сделался родоначальником угасшего в первой половине XVII столетия рода дворян Шенкурских, между тем как от дяди Василия Степановича — Василия Федоровича… повелся процветавший долгое время в Шенкурье на Ваге род Едемских или Едомских, заимствовавших свое фамильное прозвище от принадлежавших Василию Федоровичу по раздельной грамоте Верхней и Нижней Ед-мы» 14.Я не касаюсь здесь других деталей построения Мят-лева и его аргументов, так как они будут подробно рассмотрены при анализе самих актов. Здесь нужно отметить, что версия Мятлева безоговорочно принималась исследователями Новгорода15, и его построение вызвало критические замечания — да и то в самой общей форме — лишь в самое недавнее время. Ю. С. Васильев, заметив, что в статье Мятлева родословная, «на наш взгляд, не совсем точная», предложил иной вариант понимания взаимосвязи имен. Он исходит из идентификации Василия Степановича раздельной грамоты с Василием-Варлаамом, но линию Едемских ведет от сына Василия Степановича — Ивана Васильевича, отождествляя последнего с тем лицом, которое в заголовке ко-пийной книжки начала XVII в. называется «своеземцем Иваном Васильевым сыном Едемского»: «В то время, как Исак Шенкурский был сведен и стал родоначальником дворянского рода Шенкурских в Костромском уезде, его родственник Иван Васильевич Едемский остался на Ваге, превратившись в своеземца. Часть земельных владений из его вотчин закрепляется за ним в писцовых книгах, а в 1552 г. жалованной вотчинной грамотой Ивана IV»16; «таким образом, лишь в XV–XVI вв. представители этого боярского рода стали именоваться Шенкурскими и Едемскими» 17.