Страхом сыновей мотивировано обращение Офимьи за помощью к князю Владимиру (ст. 122—124). Однако Хотенко не хочет «мараться» (ст. 127) и посылает против силы дядюшку (слугу) Пануту Панутовича. Имя и отчество дядюшки образовались из слова «панюточка» в значении «слуга». Описание его лапоточек (ст. 130—133) заимствовано из былин об Илье Муромце.
Традиция затем все же возымела свое. Хотенко и сыновья Офимьи все-таки оказались в поле, правда, в качестве «караульщиков», подстраховывающих каждый свою сторону, и Хотенко берет в плен братьев. Сценой пленения текст наиболее близок мезенскому варианту (№ 59).
БЫЛИНЫ О СКОМОРОХАХ
Упоминания о скоморохах, их искусстве, инструментах и платье встречаются в целом ряде былин, однако только в двух сюжетах скоморохи — основная движущая сила в развертывании фабулы. Это — уникальная былина «Вавило и скоморохи» и сравнительно редкая былина-скоморошина о госте Терентии. Большинство исследователей относят обе эти былины к новгородской традиции.
Независимо от того, как решается вопрос о происхождении скоморохов (одни исследователи считают их «захожими», другие утверждают, что скоморошество на Руси — самостоятельное явление русской национальной культуры), значимость роли их в истории русского искусства несомненна. Недаром за сто с лишним лет о скоморохах накопилась обширная исследовательская литература, которая продолжает пополняться по сегодняшний день[192].
Как правило, авторы исследований о скоморохах (археологи, историки, этнографы, фольклористы, театроведы, литературоведы, музыковеды, искусствоведы) раскрывают прогрессивную роль скоморохов в жизни русского общества: «Скоморох, — пишет Н. Н. Воронин, — был подлинным «учителем общественности»[193]. Особенно детально и убедительно значение скоморохов для русского искусства, в частности для былевого эпоса, раскрыто в статьях А. А. Морозова[194], посвященных последнему, «северному», этапу скоморошества, крайне существенному для понимания обеих былин о скоморохах.
70. Вавило и скоморохи. Впервые записана от пинежской сказительницы М. Д. Кривополеновой и опубликована А. Д. Григорьевым в 1904 г. в I т. сборника «Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым в 1899—1901 гг.», № 85 (далее: Григорьев, 1). Вторично записана с незначительными разночтеньями от той же сказительницы О. Э. Озаровской в 1915 г. и опубликована в сборнике «Бабушкины старины» (Пг., 1916; 2-ое изд. — М., 1922) и в книге «Пятиречье» (Л., 1931, № 37). Текст этой былины неоднократно публиковался в антологиях и хрестоматиях.
Изучением творчества замечательной сказительницы М. Д. Кривополеновой занимались многие исследователи, особого внимания заслуживают высказывания о ней А. Д. Григорьева, О. Э. Озаровской, Б. М. Соколова и А. А. Морозова.
В 1971 г. студенты МГУ записали на Пинеге значительно деформированный текст этой былины от дальней родственницы М. Д. Кривополеновой.
Большинство исследователей, в частности М. О. Скрипиль, А. А. Зимин, относит возникновение былины «Вавило и скоморохи» к XVI в.
Несмотря на уникальность записи, былина о Вавиле и скоморохах получила широкую известность, что объясняется ее художественным совершенством, демократизмом и идейной глубиной[195]. Скоморохи рисуются в ней святыми людьми, которые силой своего искусства преображают действительность, наказывают зло и награждают добро, побеждают царя Собаку и возводят на престол пахаря Вавилу. А. А. Морозов, доказывая, что эта былина является порождением новгородской культуры, справедливо утверждает, что, «создавая свою поэму, скоморохи по-своему утверждали святость и чистоту народного искусства»[196]. Б. М. Соколов, устанавливая наличие в этой былине житийных и апокрифических мотивов, считает ее «любопытной апологией» скоморошьего искусства, созданной в ответ на преследования[197].
Святость искусства скоморохов раскрывается и в легенде о скоморохе в «Прологе» и в фольклорных рассказах[198]. Не исключена возможность сближения былины и с фресками Мелётовской церкви, изображающими музыканта, сидящего на высоком троне и играющего на гудке. Д. С. Лихачев устанавливает связь этого изображения с рассказом «О некоем скоморохе, хулившем пречистую богородицу»[199]. В другой статье он высказывает предположение, что в былине о Вавиле содержится скрытая полемика с переводной статьей «О скомрасе Вавиле»[200].
192
Основная литература о скоморохах, к сожалению, со значительными пропусками указана в книге А. А. Белкина «Русские скоморохи» (М., «Наука», 1975, с. 181—191). После выхода этой книги появилась статья А. А. Морозова «К вопросу об исторической роли и значении скоморохов» (Русский фольклор, XVI. Л., «Наука», 1975, с. 35—67), богатая библиографическими указаниями, и статья Р. Л. Садокова «Веселые скоморохи» (Советская этнография, 1976, № 5, с. 126—145).
193
194
195
197
198
Сказки и преданья Самарского края. Собраны и записаны Д. Н. Садовниковым. СПб., 1885, № 98. «Вавила скоморох», с. 289—291;
199
200