Тогды шла-то девушка из Нова города,Подбегали ко его высокому терему,Ко тому бы ко окошечкю косявцету,Ко его-то бы нонь да ложни тёплоей,90 Говорит бы девушка таково слово:— Уж ты ой еси, Василей сын Буслаевич!Ты хорош был во славном Нове-городе,Ты удал был, боёк битьсе, ратитьсе,С мужиками новгородскими о велик заклад,95 А тепере ты, Василей, сам запрятался.Да твоей-то дружины мало можется,Не может стоят да со Новым городом,А у их-то вси головы приломаны,Кушаками ихны головы поверчены.100 Ото сну тогда Василей пробужаитсе,От великой хмелины просыпаитсе,Он учуюл на се железы злы — тежелые,Его ясны-ти очи помутилисе,Как горечи его слезы прокатилисе,105 А могучие плечи расходилисе:Он срывал тогды железы да со белых рук,А спихал-то железы да со резвых ног,Они лопнули железы, розлетелися,Потенулся-то он да могуцьми плецьми,110 Кабы сорвал железа занаплецные,Тогды стал молодец на своей воли,Кабы стал со кроватоцьки тисовоёй.Он белешинькё Василей умыва̀итсе,Тонким белым полотенцем утираитсе,115 А накладывал на ся тогды кунью шубу,Надевал сапоги тогды сафьянные,Опояску опоясывал он шелкову,Не того видно шелку, что российского,Дорогого славна шелку шематинского,120 Приходил ко дверям нонь ко железныим:— Уж вы ой еси, стражи каравульныя!Отмыкайте замки скоро весучия,Выпускайте меня удала добра молодца,Мне не времё-то жить теперь во комнаты,125 Мне-ка времё-то итти на свою волю,Как идти-то бежать во славной Нов-город.От стражей-то Василью нынь ответу нет;Как тогда-то Василью за беду стало,За великую досаду показалосе,130 Его ясные оци помутилисе,Как могучи-то плеци расходилися,Богатырско его сэрцо разъярилосе,Он пинал-то бы двери всё железныя,Розлетелися двери на середь двора,135 Кабы сорвал замки все весуция,А стражи-то бы все усторонилисе;Выходил-то бы Василей вон из комнаты,Да не хто бы не смет слова вымолвить,Говорил-то девице душе красноей:140 — Когда буду я, Василей, на своей воли,Наделю-то тебя я золотой казной,Я обсыплю тебя скатным жемчугом.Не берёт-то Василей золотой казны,А берёт толькё Василей свой черленой вяз,145 По весу коя палица буёвая,По весу она бы тенёт — девяносто пуд;Побежал то Василей в славной Нов-город,Ко своей-то дружинушке хороброей,Он бежал-то Василей по чисту полю,150 Ай не есен-то сокол перелёт летел,Ай то бел-то бы кречет перепурх пустил.Ой немного поры да миновалосе,Тут бы стретилась им женщина снарядная,Говорит-то она да таково слово:155 — Уж ты ой еси, Василей сын Буслаевич!Ты горазд был гостить да во Нове-городе,А горазд ты был биться о велик заклад,А теперь-то молодец да приюпряталсе,Уж ты выдал дружинушку хороброю;160 Как твоей-то дружине мало можется,А не может стоять да с Новым городом,У их вси-то головы испроломаны,Кушаками ихны головы поверчены.Ай Василью это слово за беду стало,165 За великую досаду показалося,Он срывал-то бы с женщины платьё цветное,Обнажил-то женщину всю до́нага,Отдавал-то бы платьё девице душе красноей:— Ты прими-тко девица душа красная!170 Когда буду-то я да на своей воли,Награжу я тебя да золотой казной.Он бежит-то бы Васька по чисту полю,Ай не есен-то сокол перелёт летит,Ак белой-то бы кречет перепу́рх пустил,175 Он бы столь скоро бежит по чисту полю;Повстречался ему калика перехожая,Кабы тот старичище Перегримищо,Ай несёт бы колокол да девяносто пуд,На своей-то несёт да буйной головы:180 — Уж ты молодо курё не попархивай,Молодыя Василей не похвастывай:Я ведь был богатырь, да не в твою пору,Не в твою-то бы пору, не тебе ровня;Уж ты выдал всю дружину хоробрую,185 А твоей-то бы дружины мало можотся,Все у их головы проломаны,Кушаками их головы поверчены.А Василью тогды да за беду стало,За большу ему досаду показалосе,190 Его ясны-ти оци помутилисе,Как горяци его слёзы покатилисе,Он выхватывал бы скоро свой червленой вяз,Он махнул старику по буйной головы,По тому колоколу всё великому;200 А и стоит старичонко, не ворохнетсе,Как на головы-то кудри всё не тряхнутся;А тогды-то Василью за беду стало,За большу бы досаду показалося,Побежал-то бы Васька к речки Волховой,205 А стоял под горой тут да сырой дуб,О двенатцети он сажен был печатныих,Вырывал-то бы сырой дуб из кореню,Он хвостал бы о матушку сыру землю,