Новгородские былины

Походил тут Василей Буслаевич
Со своею дружиною хороброю в Ерусалим-град,
Пришел во церкву соборную,
185 Служил обедни за здравие матушки
И за себя, Василья Буславьевича,
И обедню с панафидою служил
По родимом своем батюшке
И по всему роду своему.
190 На другой день служил обедни с молебнами
Про удалых добрых молодцов,
Что смолоду бито, много граблено.
И ко святой святыни приложился он,
И в Ердане-реке искупался,
195 И расплатился Василей с попами и с дьяконами,
И которыя старцы при церкви живут —
Дает золотой казны не считаючи,
И походит Василей ко дружине из Ерусалима
На свои червлен карабль.
200 Втапоры ево дружина хоробрая
Купалися во Ердане-реке,
Приходила к ним баба залесная,
Говорила таково слово:
«Почто вы купаетесь во Ердан-реке?
205 А некому купатися, опричь Василья Буславьевича,
Во Ердан-реке крестился
Сам господь Иисус Христос;
Потерять ево вам будет,
Большова атамана Василья Буславьевича».
210 И оне говорят таково слово:
«Наш Василей тому не верует,
Ни в сон, ни в чох».
И мало время по(и)зойдучи,
Пришел Василей ко дружине своей,
215 Приказал выводить карабль из ус(т)ья Ердань-реки.
Поднели тонки парусы полотняны,
Побежали по морю Каспицкому,
Приставали у острова Куминскова,
Приходили тут атаманы казачия
220 И стоят все на пристани карабельныя.
А и выскочил Василей Буслаевич
Из своего червленаго ка́рабля,
Поклонились ему атаманы казачия:
«Здравствуй, Василей Буслаевич!
225 Здорово ли съездил в Еруса́лим-град?»
Много Василей не ба̀ит с ними,
Подал письмо в руку им,
Что много трудов за их положил:
Служил обедни с молебнами за их, молодцов.
230 Втапоры атаманы казачия звали Василья обедати,
И он не пошел к ним,
Прощался со всеми теми атаманами казачими,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали по морю Каспицкому к Нову-городу.
235 А и едут неделю спо́ряду,
А и едут уже другую,
И завидел Василей гору высокую Сорочинскую,
Захотелось Василью на горе побывать.
Приставали к той Сорочинской горе,
240 Сходни бросали на ту гору,
Пошел Василей со дружиною,
И будет он в полгоры,
И на пути лежит пуста голова, человечья кость,
Пнул Василей тое голову с дороги прочь,
245 Провещится пуста голова:
«Гой еси ты, Василей Буслаевич!
К чему меня, голову, попиноваешь
И к чему побрасоваешь?
Я молодец, не хуже тебя был,
250 Да умею валятися на той горе Сорочинские.
Где лежит пуста голова,
Лежать будет и Васильевой голове!».
Плюнул Василей, прочь пошел.
Взашел на гору высокую,
255 На ту гору Сорочинскую,
Где стоит высокой камень,
В вышину три сажени печатныя,
А через ево только топором подать,
В долину — три аршина с четвертью.
260 И в том-та подпись подписана:
«А кто-де у камня станет тешиться,
А и тешиться-забавлятися,
Вдоль скакать по каменю, —
Сломить будет буйну голову».
265 Василей тому не верует,
Стал со дружиною тешиться и забавлятися,
Поперек каменю поскаковати,
Захотелось Василью вдоль скакать,
Разбежался, скочил вдоль по каменю —
270 И не доскочил только четверти
И тут убился под каменем.
Где лежит пуста голова,
Там Василья схоронили.
Побежали дружина с той Сорочинской горы
275 На свой червлен карабль,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали ко Нову-городу.
И будут у Нова-города,
Бросали с носу якорь и с кормы другой,
280 Чтобы крепко стоял и не шатался он,
Пошли к матерой вдове, к Амелфе Тимофеевне,
Пришли и поклонилися все,
Письмо в руки подали.
Прочитала письмо матера вдова, сама заплакала,
285 Говорила таковы слова:
«Гой вы еси, удалы добры молодцы!
У меня ныне вам делать нечево,
Подите в подвалы глубокия,
Берите золотой казны не считаючи».
290 Повела их девушка-чернавушка
К тем подвалам глубокиям,
Брали оне казны по малу числу,
Пришли оне к матерой вдове,
Взговорили таковы слова:
295 «Спасиба, матушка Амелфа Тимофеевна,
Что поила-кормила,
Обувала и одевала добрых молодцов!»
Втапоры матера вдова Амелфа Тимофеевна
Приказала наливать по чаре зелена вина,
300 Подносит девушка-чернавушка
Тем удалым добрым молодцам,
А и выпили оне, сами поклонилися,
И пошли добры молодцы, кому куды захотелося.