Валенс развернулся и полетел прочь от портала, уверенно набирая высоту. В классе было тихо, единственным звуком было тяжелое дыхание Ловетт, минуты шли. Пейзаж, казалось, еще больше опустел, деревьев становилось все меньше, пока единственным, что они все еще видели, не осталась голая земля.
— Откуда вы знаете, куда идти? — спросил Тарквин. — По-моему, вокруг все одинаковое.
Флетчер признал, что это хороший вопрос. Юный аристократ был кем угодно, но не тупицей.
— Когда демон появляется, портал всегда обращен к центру эфира, так что как только входишь, то сразу ориентируешься на местности. К тому же всех демонов инстинктивно тянет к центру, и у них есть внутренний компас, который подсказывает их местоположение. Я могу использовать это для определения направления, но для этого нужен опыт и это не очень точный способ. Именно поэтому входить в эфир рискованно. Я в силах держать портал открытым лишь непродолжительное время, и если я закрою его, прежде чем Валенс вернется, наша связь разорвется, и я его потеряю, — объяснила Ловетт. Тарквин открыл рот, чтобы задать еще вопрос, но Флетчер его опередил.
— Что значит «центр»? То есть эфир имеет форму? — спросил он, пытаясь понять.
— Насколько нам известно, эфир имеет форму диска. Более слабые демоны, как правило, пребывают на внешних кругах, тогда как сильные демоны притягиваются к центру. Это элементарная пищевая цепь, в которой Клещи низших уровней ближе всего к мертвым землям.
Тарквин снова заговорил, но Ловетт подняла руку, заставляя его замолчать.
— Прибереги вопросы на потом. Мне тяжело держать портал открытым и направлять Валенса и без твоих вопросов. — Даже когда она говорила, пентаграмма мигала. Она что-то проворчала, и пентаграмма снова засветилась спокойным фиолетовым светом.
Несмотря на напряженность урока Флетчер был расслаблен, возможно, впервые за долгое время. Все здесь чему-то учились, даже Тарквин. Для Флетчера все имело смысл, как будто он вспоминал что-то давным-давно позабытое. Он был создан для этого.
Горизонт начал исчезать, резко темнея. Свечение неба перешло в чистую беззвездную черноту, однако маленький Клещ взлетал все выше и выше. Наконец, он остановился, и снова повернулся к земле.
— Смотрите внимательно. Вы должны их увидеть, — произнесла Ловетт напряженным голосом.
Земля резко обрывалась, виднелась скалистая пропасть с ровным краем, которая уходила вниз в черноту. Флетчер видел, что край скалы простирался далеко-далеко, почти незаметно изгибаясь, пока не пропадал из виду. Он понял, что диск, должно быть, был огромным, в тысячу раз больше Гоминиума. Тут лучше не теряться, — хмуро подумал он.
Его мысли прервало какое-то шевеление в пропасти. Когда глаза демона-жука привыкли к темноте, они увидели бурлящую массу. Она сложно извивалась и кишела, спутанный клубок щупалец, глаз и острых зубов.
— Сетеаны, — выдохнула Сильва в тихом ужасе.
— Ага, Сетеаны. Ты сделала домашнюю работу, Сильва, — мрачно пробормотала Ловетт, вытирая пот со лба. — Некоторые зовут их Древними. Они умирают от голода там, внизу, пожирая друг друга в ожидании. Сетеаны поймают любого демона, который заберется настолько далеко, обычно раненого или больного, пытающегося найти, где бы восстановиться. Именно поэтому мы летаем так высоко. Это первый и единственный раз, когда я рискнула подойти к ним так близко, так что запомните этот урок как следует. Держитесь подальше отсюда.
Валенс развернулся и полетел обратно. В этот раз никаких вопросов не было, группа думала о кошмарных созданиях, которых они только что видели. Гигантские монстры были уродливыми и измученными существами, в этом Флетчер не сомневался. Хоть он ничего и не слышал, ему не составило труда представить их страдальческие крики.
Голубой шар портала висел под ними, но Валенс пролетел над ним. Учитывая его набранную высоту, они все хорошенько рассмотрели, земля проносилась внизу как опавшие листья в реке. Флетчер задался вопросом, каково было Ловетт лететь на Грифоне над полем боя, и почувствовал укол зависти, когда осознал, что никогда не сможет полетать на Игнатусе.
— Я быстренько покажу, где начинаются охотничьи земли, затем надо возвращаться, — прошипела Ловетт сквозь стиснутые зубы. — Вообще-то я могу оставаться в эфире намного дольше, но я еще не оправилась полностью от поимки Выдры Атласа несколько дней назад. Мне повезло, что ректор Сципион был там и привязал его.