— На это нет времени! Вы что, не видите, что капитан Ловетт умирает? — воскликнул Флетчер, злясь на них обоих. Дыхание преподавателя становилось все более и более затрудненным, распростертая на полу, она хватала ртом воздух, как будто борясь за каждую секунду.
— Пусть полурослик сражается, если хочет, — сказал Тарквин, вызвав ахи остальных этим расистским оскорблением. Даже Флетчер знал, что слово «полурослик» было очень оскорбительным обозначением среди гномов. Отелло сжал кулаки, но не заглотил наживку.
— Закрой свой рот! Ты не будешь так с ним разговаривать! — взревел Флетчер, ярость наполнила его вены, как жидкий огонь.
— Гном возомнил, что раз те, кто лучше него, были вынуждены дать ему ценного демона, он теперь им равный, — невозмутимо продолжил Тарквин. — Я покажу ему, что он ошибается. А потом я убью твоего смешного бесенка, Флетчер. Его огненные фокусы не пугают Требия. — При звуке своего имени Гидра зашипела и начала рыть лапой землю.
— Дражайший братец, не думай веселиться в одиночку. Я тоже хочу участвовать в дуэли! — Исадора вышла на свет. Она сделала реверанс, при этом потерев край ближайшей пентаграммы. Из нее вылетели тонкие нити белого света и начали формироваться, закручиваясь и изгибаясь, пока в середине пентаграммы не появился ее демон.
Он был похож на большую кошку, но скорее двуногую, передвигаясь сгорбленно, как шимпанзе из джунглей. Его мех был в оранжево-черную полоску, как у тигра, с мощными мускулами, которые перекатывались под кожей. По краям рта торчали огромные клыки как у саблезубого тигра, каждый с четыре дюйма в длину и острый, как игла. Как и Собака, у этого демона была дополнительная пара глаз.
— Никогда раньше не видел Кошку? — спросила Исадора, поймав удивленный взгляд Флетчера. — Мой Тамил особенный. Ты такого никогда больше не увидишь. Дорогая мама была достаточно добра, чтобы передать его мне. Это было меньшее, что она могла сделать, после того, как Тарквину досталась вся гордость и любовь отца.
Тамил возбужденно завыл, махая хвостом из стороны в сторону. Он обратил свои горящие глаза к Игнатусу, с легкостью выпуская смертельные когти.
Флетчер сглотнул, когда два демона двинулись вперед, его злость схлынула, так как он осознал положение вещей. Оба, скорее всего, были главными демонами их родителей, а это значило, что они были чрезвычайно сильны. Даже с поддержкой Соломона Флетчер был уверен, что Игнатус не дотянет. Он приказал Игнатусу выпустить в воздух струю оранжевого пламени, но демоны аристократов едва ли вздрогнули, когда над ними пронесся огонь.
— Давай, Требий! — закричал Тарквин, посылая вперед шипящую Гидру, за которой по пятам последовал Тамил. Соломон расставил ноги и издал гортанный рев, поднимая каменные кулаки. Игнатус присел на задние лапы и сделал глубокий вдох, готовясь выстрелить струей огня.
Внезапно между четырьмя демонами мелькнула золотая шерстка. На сцену вышла Сариэль. Ее золотистая грива была встопорщена, все четыре глаза сверкали злостью. Обычно элегантная морда Собаки была искажена угрожающим оскалом, выставляя напоказ все зубы и капая слюной. Она провела когтями по полу, оставив на коже четыре царапины. В этот раз гидра замедлилась.
— Прекратите! — крикнула Сильва. — Вы что, забыли, кто настоящий враг? Мы все на одной стороне!
— Официально нет. Или эльфы уже сдались? — зло огрызнулся Тарквин. — Ты просто ценная заложница, не более.
При этих словах Сильва ощетинилась, и Сариэль гавкнула, чувствуя ее гнев.
— Оставь, Тарквин, давай не забываться, — сказала Исадора, успокаивающе положив руку на плечо Тарквина. — Эльфы совсем скоро могут стать нашими союзниками. Форсайты и вожди эльфийских кланов могут помочь друг другу… помнишь?
Флетчер видел, как она сжала руку Тарквина, вонзив ногти глубоко в плоть. Тарквин помедлил, потом склонил голову и поманил Требия сделать несколько шагов назад.
— Приношу свои извинения. Я забылся. Жар битвы, вы понимаете, — пробормотал Тарквин, но его лицо все еще горело от злости. Он наградил Флетчера угрожающим взглядом.
— Так, Сильва, кого ты выбираешь? Гнома и плебея… или нас? — спросила Исадора. Но она так и не услышала ответ эльфийки.
Дверь распахнулась, и ворвался Арктур, за ним следовала Женевьева и двое слуг с носилками в руках.
— Что тут происходит? — взревел он. Прибежала Сахарисса и встала около Сариэль, возвышаясь над ней на целую голову. Щелчком пасти она отогнала другую Собаку обратно к Сильве.
— Сейчас же отнесите ее в лазарет, — пробормотал Арктур, поднимая Ловетт и осторожно опуская ее на носилки. Он отвел прядь волос от ее лица и закрыл ее глаза, так как они невидяще смотрели в потолок. Слуги поспешили прочь, спотыкаясь второпях.