— Ваша европейская осень — это хуже нашей зимы! — говорил он.
— Осень? — спрашивал его. — Какой же месяц?
— Октябрь. Мы, наш отряд, тронулись в поход в конце этого месяца.
— В октябре? Одновременно со второй эскадрой? Как же мы ничего о вас не знали? Под каким флагом вы были? Когда прошли Суэцкий канал?
— Слишком много вопросов!.. — смеялся японец. — Под каким флагом? Конечно, не под японским. Почему вы не знали? Об этом надо спросить вас… Когда прошли Суэцкий канал? Следом за отрядом адмирала Фелькерзама!
— Но тогда… не вы ли фигурировали в знаменитом „гулльском инциденте“?..
— Ха-ха-ха! Это — уж совсем нескромный вопрос!..
Больше от него не могли добиться никаких объяснений, но мне кажется, что и этого было достаточно. Тем более что в европейских газетах около того времени (октябрь — ноябрь 1904 г.) прорывались временами какие-то смутные сообщения о каких-то миноносцах, которые (в числе четырёх, построенных в Европе) идут на восток для усиления азиатской эскадры Северо-американских Соединённых Штатов…»
По мнению В. Шигина и других исследователей, тайна событий у Доггербанки не раскрыта и по сей день.
Следствием «гулльского инцидента» стала задержка первого броненосного отряда, с которым шёл транспорт «Анадырь», в испанском порту Виго, куда корабли прибыли 13 октября.
Сложившаяся ситуация в любую минуту могла разразиться войной с Англией. Как пишет В. Шигин, газеты неистовствовали, называя идущие на Восток русские корабли не иначе как «эскадрой бешеной собаки».
Россия предложила уладить инцидент цивилизованно и создать международную следственную комиссию. После того как Англия приняла предложение[11], первый броненосный отряд 19 октября отбыл из Виго, а 21 октября прибыл в Танжер (Марокко), где уже находились другие корабли эскадры.
В тот же вечер броненосцы «Наварин» и «Сисой Великий» с крейсерами «Светлана», «Жемчуг» и «Алмаз» под общим командованием контр-адмирала Д. Г. Фелькерзама вышли из Танжера и отправились через Средиземное море и Суэцкий канал на Мадагаскар. Миноносцы ушли этим маршрутом раньше; отряд Д. Г. Фелькерзама соединился с ними 28 октября в бухте Суда на острове Крит. В период с 25 октября по 1 ноября туда пришли с Чёрного моря транспорты «Ярославль», «Воронеж», «Владимир», «Тамбов», «Киев», «Юпитер» и «Меркурий». 8 ноября отряд покинул Суду и, совершив по пути заходы в Порт-Саид и Джибути, 15 декабря пришёл в Носси-Бэ на Мадагаскаре.
Остальные корабли эскадры под командованием З. П. Рожественского вышли из Танжера 23 октября и пошли на Мадагаскар вокруг Африки, по пути посетив Дакар и несколько бухт на атлантическом побережье Африки.
Быстро проходили дни. Работы хватало всем, было её немало и у баталера Новикова, в основном бумажной: ведомости, отчёты. Но его интересовала жизнь корабля, и он старался во всё вникать.
Командовал броненосцем «Орёл» капитан 1-го ранга Николай Викторович Юнг. В самом начале своей службы он принадлежал к народовольческому морскому кружку в Кронштадте, за что был арестован и привлечён к дознанию, но вскоре его освободили и дали возможность искупить вину примерной службой. Будучи холостяком, он полностью посвятил свою жизнь флоту. Перед назначением на «Орёл» он командовал лучшим парусным крейсером «Генерал-адмирал Апраксин», имел огромный опыт больших океанских походов.
Новиков-Прибой так описывает своего командира:
«Этот среднего роста, ладно сложённый пожилой холостяк, как всегда, был аккуратно одет в новенькую тужурку, с золотыми двухпросветными погонами на плечах, в накрахмаленном воротничке безукоризненной белизны. Несмотря на порядочный возраст, он сохранил удивительную свежесть лица. Что-то располагающее было в его румяных щеках, в русой бороде, в приветливом взгляде синих глаз. Он запретил на судне мордобойство».
Опытный морской волк, порядочный человек и храбрый офицер, однако, не очень хорошо разбирался в новой флотской технике. В своих воспоминаниях «На „Орле“ в Цусиме» инженер Костенко по этому поводу напишет:
«Юнг имеет большой опыт океанских плаваний на старых фрегатах с парусным вооружением, хорошо знает море, чувствует корабль, но всё, что находится ниже броневой палубы, его мало интересует и для него непонятно. <…> В его руках после плаваний на фрегатах с парусным вооружением оказался броненосец самого нового типа, к тому же ещё недостаточно испытанный и требующий от руководителя больших технических знаний. Между тем командир по старой привычке прирос к ходовому мостику. <…> Влияние командира на организацию жизни корабля постепенно сошло на нет. Вопросы обучения команды и боевой подготовки корабля целиком перешли в ведение старших специалистов, которые негласно принимают все ответственные решения, лишь формально санкционируемые командиром, без проверки и обсуждения их».
11
Инцидент был окончательно исчерпан только в конце февраля 1905 года. Большую роль в этом сыграл член следственной комиссии от России адмирал Дубасов, о котором император потом говорил: «Дубасов предотвратил возможное столкновение с Англией и спас честь России!»