— Слабак, — хмыкнул Говард. — Смотри.
Он запрокинул голову, допил остатки колы из банки и снова рыгнул — громко, раскатисто и протяжно. По коридору ковыляла престарелая американка в громадных очках от солнца. Морщинистое лицо говорило о том, что она слишком много загорает.
— Ведите себя прилично, молодые люди, — сердито бросила она.
— Не беспокойтесь, мэм, — сказал Говард и отвесил Джеймсу легкий подзатыльник. — Мальчик больше не будет.
— Это не я! — возмутился Джеймс, изо всех сил стараясь сдержать смех.
Старушка остановилась у дверей своего номера и стала рыться в сумке в поисках пластиковой карточки-ключа. Тем временем Говард рыгнул опять — уже не так громко, как в первые два раза, но все же внушительно. Джеймс не выдержал и покатился со смеху. Старушка нахмурилась и пронзила их свирепым взглядом, больше напоминавшим лазерный луч.
— В этом отеле всегда останавливались приличные люди! — раскричалась она. — Ведите себя, как подобает в вашем возрасте!
И скрылась, хлопнув дверью. Джеймс и Говард стояли, хохоча, еще минут десять. У Джеймса аж закололо в боку.
Говард посмотрел на часы.
— Тебе пора спать, уже полночь, а завтра нас ждет еще один парк аттракционов.
Джеймс на цыпочках вернулся к себе в номер, стараясь не разбудить Джуниора. Быстро заглянул в туалет и нырнул под простыню. Он очень устал, но никак не мог уснуть и долго лежал, прислушиваясь к дыханию Джуниора. В голове вихрем крутились мысли.
Неужели Говард действительно замышляет побег? Человек, благодаря которому он, Джеймс, провел лучшие дни в своей жизни, стоит перед нелегким выбором сесть в тюрьму на двадцать лет или скрыться за морям! И больше никогда не увидеть свою семью. Печально. Джеймс спросил себя: что он сделает, если увидит, что Говард удирает? Схватится за мобильник? Или даст Говарду уйти?
Рано утром они выехали из отеля и отправились и «Диснейуорлд», а после обеда резвились в аквапарке. Выехали из Орландо, когда уже начинало темнеть; впереди их ждал пятичасовой путь до Майами.
Когда в четверг Джеймс проснулся в Майами, на своей громадной кровати с балдахином, время было уже позднее. Он лежал поверх одеяла, прямо в кроссовках и одежде, которая была на нем вчера. Последнее, что он помнил, это как он уснул на заднем сиденье машины. Надо было поскорее принять душ, во рту был противный привкус, но первым делом мальчик спустился вниз — посмотреть, на месте ли Говард.
Джордж, Говард и Джуниор — все в шортах — сидели за кухонной стойкой и смотрели дневное ток-шоу.
— А вот и наша спящая красавица, — поприветствовал Джеймса Говард.
Джуниор прыснул.
— Чего? — заморгал Джеймс.
— Я тебя вчера и за щеку щипал, и чего только не делал, — пояснил Говард. — Но ты и ухом не повел. Тогда я попросил Джорджа отнести тебя наверх и положить на кровать.
— Это же надо так вымотаться! — хохотал Джуниор. — Дрых, как ангелочек.
— Ничего не помню, — вздохнул Джеймс. — Простите… Мне очень неудобно.
— А всё твои полуночные телефонные звонки, — сказал Говард. — Ты уже несколько дней не высыпался.
Тут Джеймс вздрогнул. Он вчера не позвонил Джону Джонсу в положенное время, и тот, наверное, волнуется.
— Пойду умоюсь, — пробормотал Джеймс.
Вернувшись к себе, он отыскал сумку, с которой ездил в Орландо, и вытащил мобильник. Попытался его включить, но аккумулятор сел. Пошарив по комнате, нашел зарядное устройство и переходник для американских розеток. Телефон, пискнув, ожил.
— А, Рип Ван Винкль*, — поприветствовал, мальчика Джон Джонс.
— Не надо о грустном, — промолвил Джеймс. — Откуда вы знаете?
— Когда миновал час ночи, а ты так и не вышел на связь, я забеспокоился. Мы отследили сигнал твоего мобильника и поняли, что ты возвращаешься из Орландо в Майами. Потом твой телефон прекратил передавать сигнал.
— Аккумулятор сел, — пояснил Джеймс. — Я забыл взять с собой зарядник.
— Это серьезная ошибка, Джеймс, — устыдил его Джон. — Но, я думаю, надо учитывать, что тебе всего тринадцать лет.
— Как хорошо, что вы в МИ-5 это учитываете, — усмехнулся Джеймс. — В «Херувиме» бы не сделали никаких поблажек.
— И все-таки я решил проверить, не случилось ли чего, поэтому спрятался в кустах и видел, как Джордж вынес тебя из машины. В его ручищах ты выглядел лет на шесть, не больше.
— Никогда себе не прощу, — сокрушенно вздохнул Джеймс. — Одним словом, если не считать того, что я выставил себя дураком, у меня вчера большое ничего интересного не случилось. А у вас
— Как я уже говорил, американцы с удовольствием помогли бы нам следить за Говардом, но у них не хватает людей. Пока мы набрали достаточно улик для того, чтобы обвинить Говарда в уклонении от налогов и отмывании денег, но это потянет на небольшой срок — от двух до пяти лет тюрьмы. Мы хотели бы дождаться момента, когда сумеем взять его за торговлю наркотиками, но без круглосуточной слежки на это мало шансов. К тому же Говард с минуты на минуту может скрыться навсегда. Поэтому, учитывая риск, мы решили действовать безотлагательно.
— Экстрадиция*? — спросил Джеймс.
— Верно, Джеймс. Ближе к концу дня бедфордширская полиция свяжется с американским Агентством по борьбе с наркотиками и потребует ареста Говарда за отмывание денег и высылки его в Англию. Для выдачи ордера на арест мы должны предоставить американскому суду неопровержимые улики. Мне понадобится целый день, чтобы оформить документы и подготовиться к слушанию дела.
— Значит, вы надеетесь, что за это время Говард не сбежит?
— Совершенно верно, — подтвердил Джон. — И еще, напоследок. Я получил известия от Зары. Доктор Мак-Афферти решил вывести «Херувим» из операции независимо от того, окажется Говард Моррисон в тюрьме или нет. Скажи Джуниору и Говарду, что Эварт нашел хорошую работу, и скоро вы переедете в Лондон.
29. НОЧЬ
Вечером Джеймс сидел в комнате у Джуниора и смотрел на DVD ужастик. Когда фильм закончился, он засобирался к себе.
— Этот диван раздвигается, — сказал ему Джуниор. — Если хочешь, можешь лечь здесь.
— Страшно спать одному? — поддразнил приятеля Джеймс. — Боишься, что в окно вломится маньяк с окровавленным топором?
Пока Джуниор раздвигал диван, Джеймс принес одеяло и подушку. Они выключили свет и лежали, болтая: «Если бы ты мог купить любую машину, какую захочешь, что бы ты выбрал?», «А если бы ты мог поселиться где угодно?..»
— Ты бы мог за миллион фунтов облизать собаке задницу? — спросил Джуниор.
Джеймс поразмыслил пару секунд.
— Да.
Джуниор покатился со смеху.
— Фу-у, Джеймс. Ну и гнусный же ты тип.
— Тебе легко говорить, — с хохотом отозвался Джеймс. — У тебя отец и так богат. А миллион фунтов стерлингов изменил бы мою жизнь. Мне бы никогда не пришлось работать. Я бы купил роскошный дом, шикарную тачку и еще много всего.
— А если бы это показывали по телевизору и все бы увидели?
— Не имеет значения, — ответил Джеймс. — Миллиона фунтов хватит на всю жизнь.
— Ладно, — не сдавался Джуниор. — А какова наименьшая сумма? Сделал бы ты это за десять тысяч?
— Ни за что,
— Тогда за сколько?
— Не знаю, — протянул Джеймс. — Может, за полмиллиона…
Тут от двери протянулась полоска света, в комнату заглянул Говард.
— Ребята, потише, — сказал он. — Хватит болтать. Уже час ночи. Завтра утром рано вставать, не успеете выспаться. Угомонитесь и спите.
Мальчишки с трудом сдерживали смех.
— Спокойной ночи, папа, — сказал Джуниор.
— Пора спать, — твердо повторил Говард и закрыл дверь. Ребята подождали, пока он вернется к себе в спальню.
— Знаешь, — грустно шепнул Джуниор, — если вы переедете в Лондон, я, наверное, никогда больше не увижу ни тебя, ни Николь.
— Я тоже буду по тебе скучать, — откликнулся Джеймс. — Ты очень хороший друг.
— Может, будем приезжать друг к другу в гости на каникулы? — предложил Джуниор.
— Может быть, — сказал Джеймс, хотя прекрасно понимал, что этого никогда не случится. — До Лондона всего полчаса на