Понурая голова орка свесилась на грудь. Побелевшие пальцы стиснули рукоять кинжала, выглядывающего из-за пояса. Чи на миг успел озарить мелькнувшую и тут же высохшую слезу в углу глаза.
Гоблины, видя состояние своего спутника, виновато переглянулись.
— Да ладно тебе, Накуз!
— Они живы!
— Еще найдете друг друга!
Посыпались одобряющие слова.
— Спасибо, но это вряд ли. Я видел их растерзанные тела. Эти Чужаки совсем озверели. И эти непонятные существа, неведомые нашему племени. Наши воины бились из всех сил, но не смогли остановить их. А те двое воинов-людей просто исчезли во вспышке портала.
— Наш шаман говорил, что тут бродят измененные существа и ими правит страшный человек! Говорят, он может разрезать на части любого и собрать из него нового! Могучего и беспощадного и преданного только ему. Он говорил, что уже многие присягнули ему, и он чудовищно живуч, — взял слово один из гоблинов, судя по голосу, Радли.
— Наш тоже, — кивнул в сторону Мранк.
— Я чувствую в вашем хозяине могучую силу и что моя месть свершится! — заявил Накуз.
Чи и Кова продолжали свой небесный танец, сменяя друг друга. Группа скитальцев-беглецов двигалась к Мендросу, туда где по их мнению их не могли достать. От встреч они старались укрыться. Вел их молодой орк. Кормились тем, что удавалось добыть на охоте. Из-за постоянного напряжения и необходимости постоянно быть начеку все они валились с ног, не переставая тщательно оберегать молодого воина. Иногда он приходил в себя и окидывал их замутненным взором и никого не узнавая снова уходил в мир грез.
— Очнись, очнись Аржо! — нежный чарующий голос зовет и манит за собой. Боли нет. Тела нет. Одна легкость, и я, расправив призрачные крылья, заскользил на этот зов.
Миг. Я завис в неведомом чертоге. Сил поднять глаза нет. Могучая всепроникающая сила расчленила меня на мельчащие частички, внимательно изучила каждую из них и вынесла вердикт:
— Не готов!
Открываю глаза. Кова мерно отражает свет Чи, далекие звезды усыпали иссиня-черную высь. Я в лесу. Подо мной подогнутое войлочное одеяло, под ним чувствуется лежанка из лапника. Кругом, обступая небольшую полянку с журчащим ручейком, высятся махины исполинских дубов или грабов, в темноте не разобрать. Ночная жизнь бурлит своим чередом, кто-то шуршит, стрекочет, харчит. Что местным обитателям до горстки существ, даже не потревоживших их обыденный цикл.
Хаскр, что-то слишком много на меня свалилось. И что, дурья голова, я по-обычному тракту с каким-нибудь торговым караваном не пошел, срезать через горы решил. Вечно делаю не то, не там, не с теми.
Судя по всему мы миновали степь, и сейчас находились на ее северо-восточной оконечности, в тени огромного лесного массива Малас Вирь. За которым лежал Мендрос.
Оглядел свое тело, все зажило. Я поднялся на ноги, сделал разминку, попробовал перекинуться в ргула, получилось.
Вернулось воспоминание об этих двух мучителях. Ночную тишь пронзил полный неизбывной ярости полурёв — полуклекот, заставивший замолкнуть местную живность. Кое-как поборол охватившую меня ненависть и жажду крови. У костра меня уже ждали. Тройка, ставших родными гоблинов и один молодой орк, отличающийся от виденных мной более низким ростом, малым количеством каваров и, если можно так сказать об этих созданиях, учеными чертами лица.
— Молодчины, спасибо, что вытащили меня, — гоблины, видя, что я ими доволен засмущались. Приятно, демоны подери, — а теперь если у нас есть что пожевать несите и докладывайте. Говорит Мранк, остальные дополняют. Орк, с тобой после.
Пока Дранк, убежал за кушаньем для меня, я проведал Раужо. Видя меня ашал запрядал ушами и несколько раз приветственно рыкнул. Знаю, знаю, я погладил ему место между рогов и почесал зубы, как выяснилось, это ему нравилось больше всего. После чего я скормил ему тушку, припасенного гоблинами кролика. Сами они его до сих пор кормить побаивались, и большей частью он сам добывал еду, уходя на охоту. Почистив костяным скребком его шкуру, вернулся на поваленные бревна, где уже дожидались соратники.
Я взял, протянутый котелок, из которого приятно парила разваристая пшенная каша. Вкусно! Я зачерпнул деревянной ложкой первую порцию и отправил в рот, живот призывно заурчал, требуя добавки, и я не стал ему отказывать в этой прихоти, отправляя в рот порцию за порцией.
Когда наши ложки зашкрябали по днищам посуды, после чего были отмыты мной и тщательно облизаны другими наступило время узнать, что же там произошло.
Зная, что мелкие шкодники будут болтать без умолку, перебивая и мешая друг другу я не зря определил одного рассказчика и не прогадал. Мранк, зная мою нелюбовь к лишнему, четко, сжато и емко, насколько это вообще осуществимо гоблином поведал мне, что там произошло.