Но с тех самых пор и по сей день девушки, точно сговорившись, вешались на шею Кириллу с утомительным однообразием, не давая ему ни малейшего шанса хотя бы поиграть в завоевание неприступной красавицы. Впрочем, Кирилл так привык к мгновенным победам, что наверняка страшно удивился бы даже чисто символическому сопротивлению. Точнее, просто не знал бы, что с ним делать. Одно дело – просто съесть вкусное пирожное и совсем другое – долго и старательно его выпекать, рискуя при этом создать нечто совершенно несъедобное. Вот Кирилл и не рисковал.
Да и не было у него особой охоты идти на какой-то риск. В конечном итоге, женщины значили для него примерно столько же, сколько вкусная еда и хорошая выпивка. А иногда проведенный в одиночестве вечер приносил куда больше удовлетворения, чем самая изысканная ночь любви. В принципе, он сам прекрасно понимал, что никаких особых душевных устремлений у него не было и вряд ли возникнет, что он – самый обыкновенный представитель мужской половины человечества, хотя скорее относится к лучшей его части, нежели к худшей.
– У тебя нет цели в жизни, – сказала ему как-то одна из мимолетных пассий. – Ты начисто лишен честолюбия и амбиций.
– Это плохо? – осведомился Кирилл.
– Это ненормально. Человек должен к чему-то стремиться. Например, сделать себе состояние. Или карьеру. Или жениться на самой красивой в мире женщине.
Кирилл с некоторым интересом посмотрел на девушку, которая была очень даже недурна собой, а в придачу оказалась чуть ли не философом. Как сказал один из поэтов современности: «Любимая, да ты и собеседник?!»
– А зачем? – после паузы поинтересовался Кирилл.
– Что – зачем?
– Зачем мне состояние? Я достаточно зарабатываю.
– Тебе что, не нужны деньги? – чуть ли не задохнулась от изумления девушка.
– Почему не нужны? Деньги нужны всем. Но состояние… Что я с ним буду делать?
– Жить в свое удовольствие.
– А чем я, по-твоему, занимаюсь?
– По-моему, ты существуешь на грани выживания. Квартира у тебя маленькая, машина – старая…
Кириллу стало смешно.
– Малыш, а если бы у меня были шикарные апартаменты, зашибенная тачка, яхта и вилла на каких-нибудь островах, тебе было бы слаще со мной в койке кувыркаться?
– Одно другому не мешает, – с некоторой растерянностью отозвалась его собеседница. – И вообще богатые люди…
– Как мне кто-то говорил, богатые и очень богатые люди имеют кучу проблем с психикой, во-первых, и с сексуальной жизнью, во-вторых. Оно мне надо?
– Ну-у… почему обязательно проблемы? Мы могли бы, например, совершить кругосветное путешествие на яхте. Или…
– Мы? – иронически приподнял брови Кирилл.
– А разве я тебе не нравлюсь?
– Детка, ты прелесть, но мне с тобой пока и без яхты хорошо. А если поругаемся посреди океана? Бросать тебя за борт в набежавшую волну? Или самому топиться?
– Но ведь люди иногда всю жизнь…
– Стоп! – решительно прервал ее Кирилл. – Масса людей делает то, что мне не нравится по определению. Например, женятся, рожают детей, скандалят по субботам, а по воскресеньям пылесосят квартиру. Все это без меня.
– В твоем возрасте…
– Дорогая, дискуссия закончена, – с несвойственной мягкостью заявил Кирилл. – Одевайся, я провожу тебя до дома, времени на это нам хватит. Извини, но на остаток вечера у меня другие планы.
– Мы же хотели… – растерялась девушка.
– Мы хотели приятно провести время. Этот пункт плана выполнен. Давай-давай, собирайся. Когда мне снова захочется побеседовать на философские темы, я тебе позвоню. Честное скаутское.
Известно: что легко достается, то дешево ценится. Данная красавица упала в объятия Кирилла в первый же вечер знакомства, а с тех пор прошло уже три недели и не меньше семи интимных встреч. Не начни она душеспасительные разговоры… может быть, еще пару недель это неземное блаженство и продлилось бы. Но – не срослось.
Посему Кирилл стоически перенес слезы (недолгие), сборы (затянувшиеся), бурный монолог в машине и клятвы в вечной неземной любви (у подъезда). Потом со вздохом облегчения развернулся и поехал в свой любимый бар, где женщины если и бывали, то крайне редко и со спутниками, и где всегда можно было спокойно выпить пару кружек крепкого темного пива и обрести слегка поколебленное душевное равновесие.
В общем-то, ничего принципиально нового не произошло. Ни один, даже самый бурный роман у Кирилла дольше месяца, ну, максимум, полутора, не продолжался. А вот меньше – сколько угодно. Правда, у Кирилла не водилось глупой привычки давать какие-то серьезные обещания и вообще распинаться о «больших и светлых чувствах», так что до крупных скандалов дело не доходило. Обходилось мелкими недоразумениями, типа сегодняшнего.