Он представил, как стражники упираются плечами в ворота по ту сторону. Одна за другой лампы внутри гасли, когда огромный портал захлопывался.
Удары копыт раздавались все ближе, пока у Хуэя не закружилась голова от этого стука. Его шею покалывало при мысли о глубоком уколе лезвия, и среди агонии последних ощущений он услышал смех Кена.
А потом он проскочил через щель и растянулся на каменных плитах, когда ворота закрылись за ним.
Огромный брус с грохотом опустился на свою стойку.
Хуэй прижался к камню лицом вниз, моргая от слез, втягивая воздух в свои пылающие легкие. Пока что в безопасности. Затем, с трудом веря, что выжил, Хуэй поднялся на ноги и смахнул с себя пыль. Глядя на ворота, он представил себе, как его брат в ярости кричит и потрясает кулаком от того, что ему отказали... в чем? В мести? Хуэй ничего не сделал Кену. Должно быть, эта ненависть так долго горела в его сердце.
Рев варварской орды был таким громким, что он не слышал, как капитан стражи кричал на своих людей. Развернувшись, Хуэй помчался прочь в город, но даже тогда не было спасения от суматохи. Осада Фив началась.
Когда Хуэй добрался до дома, он обнаружил Ипвет и Ахуру, съежившихся на скамейке и крепко обнимающих друг друга. Его сестра вскочила и обняла его.
- Ты в безопасности! - воскликнула она, и ее глаза наполнились слезами.
- Боги благословили меня крыльями Гора, чтобы я был выше опасностей, - сказал Хуэй.
Ипвет пристально посмотрела ему в глаза. - Значит, это правда.
На этот раз у Хуэя не было слов.
- До нас дошли слухи. - Ахура расхаживала по комнате, прислушиваясь к шуму, пульсирующему сквозь стены. - Но армия исчезла, фараон тоже, а двор укрылся вдали от простых людей. Правду было трудно узнать, и некому было защитить нас, кроме горстки людей, оставшихся в гарнизоне для поддержания порядка.
- Фараон мертв, - сказал Хуэй.
Когда выражение ужаса появилось на лицах двух женщин, он рассказал обо всем, что произошло с момента его прибытия на равнину Абнуб.
Ипвет заломила руки. - Тогда не остается никакой надежды...
- Надежда есть всегда!
Голос Хуэя звенел от страсти, и ему хотелось в это верить. Но орда варваров была огромной. Они могли бы закрыть город на столько, сколько захотят, пока склады с зерном не опустеют, а люди не будут голодать и болеть, и не распахнут ворота в безумии, которое приходит, когда смерть близка.
- Тан спасет нас, - сказал Хуэй твердым голосом.
Глаза Ипвет заблестели. - Конечно. Такой великий полководец, как Тан, с армией за спиной. Он нападет на варваров с тыла и проредит их, как ячмень в поле.
У Хуэя не хватило духу сказать своей сестре, что армия была всего лишь тенью ее былой мощи. Тан, который искал выход из надвигающейся катастрофы, не стал бы жертвовать своими людьми без конца. Он почувствовал, что Ахура смотрит на него, и отвел взгляд. Она всегда могла видеть его браваду и коварство насквозь.
Прежде чем Хуэй успел сказать еще хоть слово, раздались тревожные крики. Глаза Ипвет расширились.
- Это пришло из города!
Хуэй выскочил из дома и помчался по улице. Крики тревоги становились все громче, становясь все более интенсивными, вместе со звоном бронзы о бронзу. Конечно, варвары не могли взять город штурмом так быстро. Ворота были толщиной с его вытянутую руку, стены более чем в шесть раз длиннее, и они возвышались намного выше его головы.
Когда Хуэй, спотыкаясь, вышел на длинную улицу, идущую от речных ворот мимо дворца, он увидел яростную схватку между плотной группой варваров и горсткой дворцовой стражи. Однако в конце улицы ворота оставались закрытыми, и их защищала еще одна шеренга стражников.
- Как варвары проникли внутрь?
Ахура стояла рядом с ним, затаив дыхание. Ипвет спешила следом.
- Возвращайтесь в дом! - закричал он, но Ахура оттолкнула его в сторону. Она указала туда, где еще больше воинов-гиксосов спешили на битву.
Если бы одни из ворот были разбиты, в город хлынул бы поток людей. Но это была лишь горстка. Однако Хуэй мог видеть, что это были опытные воины, возможно, элита. Серповидные мечи вращались вокруг их голов в плавных движениях, и они танцевали с грацией и ловкостью, уклоняясь от неуклюжих клинков стражников. Их лунные мечи то взмывали ввысь, то опускались, рассекая стражников, сбегавшихся со всех сторон. Египетские защитники были не более чем толпой, нападавшей неуклюже и без всякой стратегии.