Ее голос принадлежал гораздо более молодой женщине. И хотя глаза говорили об обратном, голос был похож на голос его матери.
Кто ты?" - спросил Хуэй.
Старуха затряслась от беззвучного смеха.
Хуэй присмотрелся повнимательнее. Исетнофрет выглянула из тени шали, на ее лице не было ни одной морщинки, которую заметил Хуэй. Ее тело больше не выглядело таким сгорбленным, и она казалась выше приземистой старухи. Неужели его глаза предали его после стольких лет, проведенных в темноте? Или это было колдовство? Обладала ли Изетнофрет силой преображаться?
- Мой сын, - сказала она. Ее улыбка была жестокой.
- Мама?
- Ты страдаешь?
- Я... терплю.
Еще один беззвучный смех. - То, что ты терпишь, - это проклятие, которое я наложила на тебя, - сказала она. - Проклятие, получившее силу от самого Сета.
Хуэй попытался осмыслить то, что он слышал.
- Ты понимаешь? - Она наклонилась, ее глаза сверкали. - Я верная слуга Сета, и я призвала его, чтобы он уничтожил тебя - чтобы ты страдал, как, надеюсь, страдал в конце концов мой червь-муж.
Проклят собственной матерью! Проклят Сетом! Хуэй пошатнулся. Он не мог себе представить, что что-то, что он сделал, могло оправдать эти мучения, которые теперь сокрушали его дух.
- Но... Но почему? - Отец проявлял только любовь к тебе.
Исетнофрет откашлялась и сплюнула. - Он не любил ни меня, ни Кена. Нет, единственное место в его сердце было для этой мерзкой ведьмы Кии и для сына, которого она родила. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу ее, и это тоже видел твой отец. Даже после ее смерти, когда я думала, что освободилась от нее, она продолжала жить.
Хуэй едва мог поверить в то отвращение, которое исказило лицо его матери. За все свои дни он не чувствовал, насколько глубок был ее гнев.
- Я могла бы жить с любовью твоего отца к этой пустоголовой корове, - продолжила она. - Хотя это и раздражало меня, это ничего не значило, особенно после того, как она стала не более чем воспоминанием. Но потом твой отец обратил всю свою любовь на тебя. Кен, мой прекрасный Кен, его первенец, стал ничем в его глазах. Ничтожный чужак...
- Неправда...
- Правда! - Исетнофрет оскалила зубы, как загнанный в угол шакал. - Хави был слишком слаб. Слишком ведомый своим жалким сердцем. Слишком легкомысленным. Он постепенно крал наследие Кена. Высасывая надежду из всех его грядущих дней. И всех моих дней тоже! - Она посмотрела на его халат. - Когда Хави дал тебе это... Я поняла, что мы больше не можем продолжать в том же духе. На этом все не закончится. Он отдал бы тебе все и оставил бы Кена и меня ни с чем.
Хуэй покачал головой. - Отец благоволил ко мне, это правда. Но он никогда бы не отрекся ни от Кена, ни от тебя. Он был слишком хорошим человеком.
- Я отравила его.
Хуэй отшатнулся, ее слова были подобны пощечине. Несмотря на это, часть его отказывалась верить, что его мать была способна на такое зверство. Убийство его отца, ее мужа. Проклиная его.
- Теперь Хави мертв. И твое наказание будет поистине ужасным. Я буду пить лучшее вино и поднимать тост за победу, которую я купила для себя и Кена.
- Ты заплатишь за это, - прорычал он.
Он был потрясен холодной яростью, захлестнувшей его. Он думал, что не способен на такую ярость.
Смех Исетнофрет только раззадорил его еще больше. Хуэй просунул руки в щель, и он знал, что если бы они сомкнулись вокруг ее горла, он бы задушил ее тут же, возможно, даже до смерти.
Но его мать отступила назад, за пределы досягаемости его цепких пальцев.
Она сказала: - Я могла бы оставить тебя на произвол судьбы таким же растерянным, как овца, которую тащат на бойню. Но это не было бы справедливой платой за все те страдания, которые я пережила. Ты должен чувствовать боль так же, как и я. Когда ты прячешься здесь, в темноте, знай, что для тебя нет надежды. Как бы ты ни умолял, твоя судьба уже решена. Ты заплатишь за убийство своего отца. И ты будешь страдать от невообразимых мук. И только тогда справедливость восторжествует.
Исетнофрет была безумна - другого объяснения быть не могло. Представить себе, что она так страдала, когда его отец осыпал ее и Кена только добром.
- Это еще не конец, - продолжила она, ее голос был полон эйфории. - Теперь у меня есть сила достичь всего, о чем я когда-либо мечтала. Сет исполнил мои желания. Лахун будет принадлежать мне.