— Чего ты хочешь? — я сложила руки на груди.
— Вооот, это уже другой разговор, — радостно хлопнул в ладоши Альфред. — Мне нужно от тебя две вещи, а взамен я подарю тебе жизнь и здоровье, как тебе такая сделка?
— Конкретнее, — процедила я.
— Сначала сделаешь одно дело, потом узнаешь про второе, если справишься. В Святогронском монастыре на севере есть одна вещица, — мгновенно посерьезнев, начал Герера и, повозив рукой по столу, поднял квадратный лист бумаги с рисунком, сделанным карандашом. — Мне нужно, чтобы ты ее достала для меня.
— Это что? — я приблизила к себе изображение, насколько смогла, чтобы рассмотреть получше. Винтерс тоже подошел сбоку и, вытянув шею, рассматривал рисунок так, чтобы Герера его не увидел. — Это какой-то… эээ… плафон?
Нарисованный предмет и правда напоминал конусообразный плафон для обычной немагической лампочки с непонятным орнаментом, идущим по кромке. В одном месте был едва заметный скол. Я непонимающе уставилась на Гереру.
— Сама ты плафон, тупая девчонка! — внезапно взорвался тот, подскочив в кресле и склонившись над магопроектором так, что теперь я видела только его огромное лицо и бешеные глаза. — Не задавай вопросов! Мне нужна именно эта вещь, я пошлю тебе магический слепок этого рисунка, будь добра его изучить до последней черточки и доставить в целости и сохранности! Сроку тебе — неделя.
— Неделя?! — я аж задохнулась от негодования. — Какая неделя, когда я даже с кровати встать не могу?!
— О, об этом не волнуйся, — так же внезапно успокоился отец Марты и снова уселся в кресло, демонстративно глянув на наручные часы. — Сколько сейчас времени? О, без двух минут полдень по вашему времени. Ровно в двенадцать к тебе придет один человек и передаст лекарство. Человек не при делах, но, если не веришь мне, можешь запытать его до смерти, мне все равно, — тут он снова мерзко захихикал, после чего продолжил. — Лекарство нужно выпить. Его хватит ровно на семь дней.
— А если я не успею добыть эту вещь? — спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не послать Гереру подальше.
— О, тогда твой мозг будет продолжать преподносить тебе сюрпризы, пока ты не разобьешь себе голову об стену, — улыбнулся Альфред и, посмотрев куда-то в сторону, торопливо закончил, — так что советую поторопиться. Ну все, мне пора, лови картинку, выздоравливай и не вздумай брыкаться. Звякну тебе через неделю!
И отключился.
— Дисса Софи, Лео передает, что в ворота звонит какой-то мужчина, — сообщил мне Винтерс и тут же отдал приказ в браслет. — Человека запустить и не выпускать, посылку забрать и срочно принести в комнату диссы Софи.
Все верно. На время болезни с меня сняли браслет и каплю наушник, так что сейчас моими глазами и ушами был секретарь. Не много ли он себе позволяет в последнее время? С другой стороны, он хорошо показал себя за последние дни и много мне помогает. Хотя, таким вот образом и усыпляют бдительность! Вон уже раскомандовался, как будто я немощная. Хотя я и была немощной. Попыталась подняться, но слабость была такая, что ничего у меня не получилось и я откинулась на подушки, скрипя зубами. Какого шарта так плохо? Что использовал Альфред, что это не видят местные светила медицины? Как теперь вырваться из лап безумного шантажиста?
Пока я предавалась упадническим мыслям, в дверь постучали, и Винтерс забрал у Чарли замотанную в черный пакет коробочку.
— Давай ее сюда, — протянула я руку.
— Не так быстро, дисса Софи, — покачал головой секретарь, пододвинул к моей кровати стул и разодрал упаковку. — Сначала я посмотрю.
В коробочке оказалась обыкновенная стеклянная бутылочка, в которых в аптеках продаются различные настойки, на четверть заполненная какой-то жидкостью. Подцепив крышку ногтем, Винтерс не без труда выковырял тугую пробку и осторожно понюхал, тотчас же отпрянув.
— Что, так воняет? — скривилась я. — Дай понюхать.
— Вам нельзя это пить, дисса Софи! — медленно покачал головой секретарь.
— Да я только понюхаю, — я отмахнулась. — Только сумасшедшие будут пить неизвестное пойло.
Не без колебаний, Грегори, наконец, протянул бутылку.
Я поднесла ее к носу и вдохнула. Странно, чего он так задергался, жидкость абсолютно ничем не пахла. И, резко опрокинув ее себе в рот, я залпом выпила содержимое.
— Что вы делаете! — воскликнул Грегори, вскакивая со стула и глядя на меня с таким испуганным выражением, что я даже засомневалась, правильно ли я поступила.
— Исцеляюсь! — рявкнула я и прислушалась к себе.
Еще что-то кричал Винтерс, но я не слышала. Неведомое лекарство Альфреда прокатилось по всему организму прохладной волной, а затем я почувствовала, как силы возвращаются. Затихла головная боль, отступила слабость, мышцы налились силой, пропали отголоски тошноты, резко захотелось есть.