Лес кончился внезапно, спустя примерно час, когда я уже вовсю высказывала свое мнение по поводу Гереры, настоятеля, монахов и самого неведомого Грона, забравшихся в такую глухомань. Раз, и мы вывалились на поляну, залитую ярким, почти полуденным солнцем. Монастырь с высоким забором был прямо перед нами на небольшом холме, и я поняла откуда были сделаны редкие фотографии в Мирпау. Вот с этого самого места. Все, как на картинке. Купола с молотами на вершине торчали из-за высоких стен, а больше ничего видно и не было.
— Вон ворота, — Винтерс ткнул вправо. — Идем?
— Наконец-то! — пробурчала я, отчего-то волнуясь.
Добравшись до вполне приличных кованных глухих ворот, Ван взял в руки деревянный молоточек, привязанный тут же на простую веревку, и ударил по створкам. Судя по звуку, очень толстым створкам.
Нам пришлось подождать около десяти минут, прежде чем в воротах открылось небольшое окошечко и на нас уставился бородатый мужик лет сорока.
— Теплого дня, мы три брата, пришли на послушание, — отрапортовал Ван.
Монах молча оглядел нас по очереди, задержавшись взглядом на моем животе, а затем выдал слегка сиплым голосом:
— Могучий Грон сегодня не велел принимать, — и ловко подцепив веревку с молотком, втянул его вовнутрь и захлопнул окошко.
— Эй, подождите!!! — мы втроем кинулись к воротам и начали колотить в них руками. Получалось не очень громко. — Постойте, примите нас! Эй!!!
Но никто больше не выглядывал ни на наши крики, ни на глухие удары по створкам.
— Что делать будем? — хмуро спросил Винтерс, двадцать минут спустя, когда мы, уставшие от бесполезных криков, сели перед воротами прямо на землю.
— Пойдем в Старые Люли, — пожал плечами Ван. — Монах сказал сегодня не принимают, может, завтра повезет.
— А если и завтра не принимают? — взвилась я, чувствуя, как ярость снова берет надо мной верх. — И послезавтра, и вообще!
— Успокойся, Кайл, — Эрик решительно поднялся. — Пойдем в Люли, подумаем и все обсудим.
Да уж, почти в припрыжку добежав до леса, я достала из пуза термос и хорошенько к нему приложилась.
— Что это ты постоянно пьешь? — спросил Командир и посмотрел на Винтерса, как будто тот главный.
— Алкашку!
— Тогда дай мне тоже
— Обойдешься! — огрызнулась я, пряча баклажку. — Пошлите уже.
Вернувшись по лесу обратно в Старые Люли, засели в единственное на всю деревню кафе — просторный деревенский дом, переделанный под бар. Тут даже стойка была. Но мы сели за столик в углу, хоть посетителей в это время еще не было.
— Чего желают уважаемые дэры? — около нас появился официант, бармен и хозяин заведения в одном лице, худощавый седовласый мужчина в годах, протягивая засаленное меню.
— Чего-нибудь горячего на ваш выбор, — отмахнулась я, погруженная в свои мысли.
— А не подскажете, как попасть в монастырь? — бархатным голосом начал Ван, и я удивленно на него воззрилась. Ну, точно с барышней разговаривает! — Мы пришли на послушание, но нас не приняли, есть какие-то правила, вы не в курсе?
— А я сразу понял, что вы в Святогрон! — обрадовался мужчина. — Сюда много богатых дэров приезжает, но все почти сразу восвояси отправляются, не выдерживают испытания.
— Какого испытания? — все так же ласково спросил Ван, но я-то почувствовала, как он напрягся.
Как, впрочем, и все мы.
— Так на силу духа, уважаемые дэры, на стамину[1]! — еще шире улыбнулся официант. — Грон принимает в свои объятия только тех, кто достоин, кто готов ждать! Дэры приезжают, получают отказ, да домой укатывают.
— Так, а что получается, мил человек, надо утром опять пойти проситься к ним? — уточнил Винтерс.
— Зачем же идти, вам тама, у стен монастыря надо бдеть, молиться Грону, чтобы принял.
Ясно-понятно. Чую, если придется с Винтерсом и Ваном там на поляне сидеть сутками, фляжка с чаем меня не спасет, надо будет следить, чтоб своя не брызнула.
Секретарь с Командиром тоже задумались. Официант принес еду, которая оказалась на удивление вкусной, хотя, скорее всего это Хэнбо выручает. Горячий, наваристый суп и жаркое из мяса чуть-чуть примирили меня с действительностью — если для того, чтобы туда попасть надо сидеть у ворот, значит будем сидеть.
— Ну что, возвращаемся? — доев, мы расплатились и вышли на улицу.
— Возвращаемся, — кивнул Ван. — Только давайте сначала сходим в магазин.
К монастырю через лес мы шли гораздо медленнее, чем в первый раз. Торопиться было некуда, мне было тяжело нести свой живот, а Винтерсу с Ваном — пакеты с едой, водой и пледами. Не представляю, что Грон думает насчет какой-то там стамины, даже не знаю, что это значит, но без воды под палящим солнцем нам не высидеть.