- Почему магия действует только от эльфийского или драконьего языка?- Мариэльдержала этот вопрос в голове, пока Иналия не закончила говорить.
- Драконий – язык правды. Соврать нем нельзя, а если сказать, что камень летает, то камень взлетит. А эльфы специально создавали руны, буквы и слова, соответствующие природе магии. Они столетиями изучали ее и наблюдали за тем, как магия реагирует на определенные сочетания звуков.
- Почему же нельзя так же пользоваться гномьим наречием или всеобщим?
- слова этих языков были придуманы лишь для общения и выражения мыслей и никакого отношения к магии не имеют. Поэтому среди людей и гномов так мало магов.
- А ты знаешь драконий язык?
- Да, его обязан знать каждый эльф.
- Может, и ему меня научишь?
- Если тебе так этого хочется, но только когда мы вернемся в Маргинг. В походе ты не сможешь усвоить все сразу.
- Просто я подумала, если говорить с драконами на их языке, мы добьемся доверия с их стороны. Ведь на этом наречии нельзя соврать и тогда они наверняка будут знать, что мы говорим правду.
- Ты права, но с другой стороны, драконы и без этого прекрасно отличают лож от истины. Однако, я могу сказать тебе фразы или предложения, что бы ты их заучила.
Мариэль радостно кивнула. А потом еще примерно два часа слушала Иналию. Она давала ей пока только теоретические знания и к практике они не переходили. Мариэль с удовольствием внимала каждое слово эльфийки. Раньше она и подумать не могла, что станет настоящей волшебницей, а теперь, когда выдалась такая возможность, она не хотела упустить ни одной мелочи. Когда же Иналия закончила, Мариэль уже была готова приступить к практическому обучению, но эльфийская принцесса настояла на том, что бы заняться этим завтра. Она объяснила это тем, что сегодня Мариэль затратила слишком многосил на это и терзать себя еще, ни к чему.
Эльфийка ушла разговаривать о чем-то с Фаолином, оставив Мариэль отдыхать. Однако усталость у нее пропала. Мариэль достала из своей сумки расческу, она решила наконец распустить собранные в «шишку» волосы и заплести их в красивую прическу. Когда она закончила, по голове ее, словно змейки, вились три косы: одна посередине и две побокам. Они соединились у самой шеи и продолжились одной косой, которая в мире Маргариты называлась «рыбий хвост». Но что бы не тратить время зря, пока пальцы ее были заняты плетением, она повторяла слова эльфийского языка, которые уже успела выучить.
Солнце – Аурун, небо –нангАрсол,тучи – тАвшех, скала – дУнсэнк, птицы – валОрис, дерево – жЕгнар.Дерево… кстати, а что это за дерево, под которым Мариэль так мирно отдыхает?
Порывом ветра с ветки сдуло лист идеально круглой формы. Он приземлился прямо Мариэль на колени. Величиной с ладонь. Мариэль взяла его, крутя меж пальцев и дивясь тому, как он отливает перламутрово-зеленым.
- Красивый, правда? – Валсидал опустился на землю рядом с ней.
- Очень. – Неотрывая глаз от листка, ответила Мариэль.- Что это за дерево, у нас таких нет?
- ТриАгаш. Его сок – чистейший яд. Достаточно ему коснуться твоей кожи, тебе не выжить. Если.. не съесть парочку его листьев. Они – лучшее противоядие не только от сока Триагаша, но и от любого яда. Этому растению воды нужно мно-ого, его корни разрастаются на многие мили в разные стороны и по этому никакое другое дерево по близости расти не растет. А трава растет. Света он много не выносит, вот и растет у скалы. Утром – прямые солнечные лучи, а чуть за полдень – тень и прохлада.
- Какое умное дерево. По умнее некоторых людей будет.- посмеялась Мариэль и Валсидал посмеялся вместе с ней.
Мимо них к стволу Триагаша прошел Лаврен. Нарвав несколько листьев с низко нависшей ветки, он зажал один меж зубов, а остальные положил в карман из которого тут же вытащил стеклянную колбочку. Он отломил тонкую веточку и из той полилась белая жидкость – яд. Лаврен подставил под струйку колбу и, когда она наполнилась, плотно закрыл пробкой и убрал обратно в карман.
- На всякий случай.- пояснил он, заметив долгие взгляды Мариэль и Валсидала.
Солнце клонилось к закату, его золотисто-красными лучами залилась вся степь. По траве пробегали волны ветра. Путники отправились по зеленому морю в отблесках закатного солнца к широкой ленте реки Джиет.По левую руку от них возвышалась, одиноко стоящая, Золотая гора. Сейчас в лучах заката она действительно была золотой с прозеленью, а макушка ее утопала в алых пушистых облаках. Во всей округе только над ней висели облака, если, конечно, не считать тучи далеко на западе, за спинами отряда Мариэль.