Пэнси Паркинсон выскочила замуж за какого-то аристократа, богатого и старого, и с тех пор сорила деньгами направо-налево до самой смерти незадачливого муженька. После чего ей пришлось умерить свои аппетиты, поскольку состояние стало быстро иссякать. Увидев Драко, она пришла в такой неестественный восторг, что Валькери отозвала её в сторонку на пару слов, и радость Пэнси быстро улетучилась. Нет, Вал никогда не ревновала своего мужа к кому бы то ни было, тем более что, в отличие от неё самой, он и не подавал особых поводов, но эта смазливая блондиночка вызывала у Валькери невероятное отвращение, и у Драко — тоже, хоть он это и успешно скрывал много лет.
Грэм Макнейр женился на Миллисент Баллстрок. Остряки утверждали, что это превосходный брак, поскольку супруги находятся в одной весовой категории — сверхтяжёлой.
Что касается более старших участников войны, то среди них тоже были большие потери. Тонкс, Диггл… профессор Флитвик… профессор Люпин… Те, кто сумел выжить, долго приходили в себя.
Сириус, последний из Мародёров, тяжело переживал смерть друга, и ничто не сумело заставить его забыть горе. Он теперь жил у Гарри, поскольку лишился всего имущества «по причине смерти», как выразился нотариус. То, что Сириус снова вернулся в этот мир, никого не волновало. Поскольку половина имущества была отдана Малфою, а тот её потратил, состояние Блэков — то есть, уже Поттера — уменьшилось, хотя всё равно было огромным и вполне достаточным для содержания двух непривередливых холостяков ближайшие… три тысячи лет, как минимум.
Хагрид вместе со своим сводным братом Граупи остался при Хогвартсе. Со временем гигант стал более управляемым и даже иногда помогал Хагриду по хозяйству — например, расчищал зимой снег или убирал поваленные бурей деревья.
Артур Уизли отошёл от дел, передав всё в руки Перси, и наслаждался покоем дома вместе с Молли, нянча многочисленных внуков.
А в общем, жизнь налаживалась. Новое поколение уже не помнило Вольдеморта и воспринимало рассказы о нём если не как сказки, то как преувеличения, точно. Хогвартс вновь наполнился шумом детских голосов, и война постепенно начала восприниматься как дурной сон…
— …Как дурной сон, — ухмыльнулся Воланд. — Эх, знали бы они… А может, тряхнуть стариной, а, Керс?
— А старина не отвалится? — язвительно поинтересовалась Валькери. — Ещё раз помереть захотелось?
— Вредина! — смешно наморщил нос Воланд и чуть было не показал язык сестре, но сдержался и лишь царственно махнул рукой. — Ладно, так и быть. Эй, Влад, очнись!
Юноша сфокусировал взгляд на отце:
— Знаешь, я сумел всё-таки соединить те потоки, которые пытались слить вы с Ровеной — ну, когда три комнаты выгорело, — чистым и звонким тенором пояснил он. — Довольно любопытный эффект получается… — он снова ушёл в свои мысли, дорабатывая заклинание.
— И в кого он такой? — обречённо вздохнул Воланд. — Адель, это точно мой сын?.. Да я пошутил, пошутил, — миролюбиво заметил он, когда Адель грозно прищурила голубые глаза, а с кончиков её тонких пальцев в землю, заискрившись, побежали маленькие молнии.
— За такие шутки в зубах бывают промежутки, — отозвалась Валькери вместо Адель. — И о-о-чень большие — с кулак, не меньше!
Она перевела взгляд на Лейлу и еле заметно улыбнулась.
«…Лейла, маленький совет: прикрой шею волосами, а то Салазар явно перестарался!»
Лейла смущённо порозовела и вроде бы невзначай перебросила кудри на плечо, закрыв багровый след поцелуя Салазара. Видимо, она что-то передала ему мысленно, потому что он улыбнулся и, кивнув, притянул её ближе к себе, сомкнув руки на тонкой талии. Валькери невольно порадовалась за сына: ему повезло с девушкой. Хоть в чём-то ему повезло…
Она прерывисто вздохнула, и Драко, нащупав под столом её руку, ободряюще пожал её. Уже давно они передавали все мысли друг другу, никогда не ставя блокировок, соединяя свои разумы в единое целое. Валькери сжала его руку в ответ и успокаивающе улыбнулась.
Вдруг раздался дикий вопль Воланда:
— Что ты сказал, ублюдок полукровный?! Да я тебя по стенке размажу!!
— Опять!! — одновременно простонали лонохарцы.
Северус с вызовом ухмыльнулся, ощерив вампирские клыки, и, вскочив, кинулся прочь от стола. За ним помчался разъярённый Воланд, сыпавший ругательствами сразу на нескольких языках:
— Tu esti mort, Sev!!! D’laeth saaure! Pridushu, svoloch’! Шрам на ж*** натяну!!!
— Не получится! — расхохотался Северус, не сбавляя скорости. — Я тебе не Поттер, у меня шрам побольше, чем от Авады! Не налезет!