— Ну ты и лошадь, — пробормотал Малфой, теребя ухо здоровенного пса, который млел от его прикосновений. — Вот чёрт! — внезапно спохватился он, убрав руку. — Ты же сегодня весь день голодный! Я тебя только утром кормил… — в голосе слизеринца мелькнули виноватые нотки.
Эсси отрицательно помотал головой.
— Не голодный? А кто тебя покормил? — спросил Драко, неясно как почувствовав, что ему ответил пёс — глаза слизеринца по-прежнему не открывались.
— Сев-врус, — проурчал вризрак.
— Хвала Хаосу, что в этом дурдоме есть хоть один нормальный человек, который всегда заботится о других, — проворчал Малфой.
— Не смеши меня! Это ты о Снейпе?! — фыркнула Джинни, с любопытством разглядывая пса, которого Малфой держал в своей комнате и показывал очень редко, получив несколько замечаний о том, что его питомец до икоты пугает учеников — и не только первокурсников. Оказывается, эта зверюга ещё и говорить умеет!
— Профессор Северус Снейп — ангел-хранитель Слизерина, — пафосно произнёс Малфой. — Без него нас бы давно сожрали остальные факультеты. Силы ведь неравны: трое против одного.
— Ну и правильно. Все вы — сволочи, каких ещё поискать, — убеждённо произнесла она.
— А если Слизерина не будет, все сволочи распределятся по остальным факультетам, — пожал плечами Малфой. — Мы оказываем вам неоценимую услугу, а вы даже не понимаете.
— Никогда не задумывалась об этом, — призналась Джинни.
— Ты вообще, кажется, никогда ни над чем не задумывалась, — хмыкнул Малфой.
Джинни раздражённо вздохнула — этот кошмарный язвительный слизеринец любого мог вывести из себя. Чтобы не раздражаться ещё больше, она решила сменить тему:
— Как зовут твоего пса?
— Эсс, представься даме, — строго произнёс Малфой.
Вризрак, мягко ступая, подошёл к Джинни и, сев, протянул ей лапу:
— Эс-се-ссили, — проурчал он.
— Очень приятно, — невольно улыбнулась она, пожимая лапу, настолько огромную, что она не умещалась в ладони девушки. — А это что за порода? Такой огромный…
— Это вризрак, — невозмутимо отозвался Малфой.
— Вризрак?! — изумилась Джинни. — А почему он не меняет форму?
— Не хочет, — сухо отозвался слизеринец, думая о своём. — Ему нравится быть собакой.
— Хватит прикалываться, — не поверила она.
Малфой хмыкнул и произнёс несколько шипящих слов. Эссессили отступил на несколько шагов и с тихим хлопком превратился в высокого человека, лицо которого было закрыто серебряной маской — Упивающегося Смертью. Джинни сдавленно охнула, невольно вспоминая недавнюю битву в Министерстве Магии, и метнулась за волшебной палочкой.
— Не смей! — резкий голос Малфоя ожёг её, точно удар хлыста. Слизеринец опять каким-то шестым чувством сумел угадать её намерения, не видя, что происходит. — Эсс, хватит.
Упивающийся снова превратился в собаку, и Джинни перевела дух.
— Убедилась? — будничным тоном осведомился Малфой. — Кстати, в кого он превратился?
— Не твоё дело, — огрызнулась Джинни.
— В Уп-ва-щеся, — ответил вризрак; в образе собаки произносить звуки человеческой речи было нелегко, хоть Эссессили и старался.
— Ясно, — отозвался Малфой и почему-то умолк.
— Что затих, Хорёк? — с вызовом спросила Джинни. — Не собираешься поиздеваться по поводу моих страхов?
— Лень, — скучающе протянул тот. — И они и в самом деле страшные. Когда напьются и буянят.
Джинни невольно фыркнула. Её взгляд снова привлек рисунок на плече слизеринца — гипнотические чары на него наложены, что ли?
— Пялишься на мою татуировку? — понимающе кивнул Малфой.
— С чего ты взял? — возмутилась Джинни, быстро отводя взгляд.
— Все пялятся, — пояснил он. — Ещё и потрогать норовят.
— А можно? — машинально спросила Джинни и покраснела, когда поняла, что именно только что произнесла.
На лице слизеринца появилась самодовольная ухмылка — точнее, половина ухмылки. Левая сторона лица оставалась каменно неподвижной.
— Если не можешь устоять, — хмыкнул он.
Джинни, сочтя это разрешением, приблизилась и медленно коснулась татуировки, понимая, что не удивится, если рисунок окажется объёмным. Пальцы ощутили мягкую, почти по-женски нежную, гладкую кожу, под которой, тем не менее, таились стальные мышцы; скользнули вниз по руке, следуя изгибам тел драконов; снова поднялись вверх и двинулись выше, к плечу.