— Ты её любишь? — тихо спросила Ровена, не поднимая глаз.
— Очень, — нежно ответил Драко.
— А меня не любит никто… — девочка снова всхлипнула.
— Ерунда, — убеждённо сказал он. — А Хельга? Она никому не даст говорить про тебя плохо. А Валькери? Ты для неё как дочь, и она заботится о тебе. А Шилара? Конечно, леди Ши не будет выражать своих чувств открыто, но ты и сама должна понимать, что ты важна для неё. И ты забыла про Северуса, который тобой искренне восхищается, — добавил он тише, чтобы Снейп, сидящий за учительским столом и внимательно следящий за тем, что происходит, не услышал его слов.
— А ты? — глухо спросила Ровена.
— А как ты сама думаешь? — ответил вопросом на вопрос Драко. — По-твоему, я с каждым стал бы возиться, обниматься, утешать, позволять мочить слезами мою дорогущую новую мантию… — Ровена сдавленно хихикнула, успокаиваясь.
— Не стал бы, — признала она.
— Так сделай выводы, — предложил Драко.
— Сделаю, — кивнула Ровена и отстранившись, смущённо вытерла слёзы. — Ты не говори никому, что я устроила истерику, ладно?
— Да если я это сделаю, ты же на меня таких демонов натравишь — Энаисшей не отобьюсь, — улыбнулся он.
— Это я могу, — задумчиво протянула Ровена.
— И что теперь с вами будет? — спросил Драко, имея в виду Ровену и Хельгу. — Кто стал вашим опекуном?
— Никто, — ответила она. — Нас удочерили.
— Кто? — опешил Драко.
— Валькери, — пожала плечами Ровена, но невольно по её лицу расползлась весёлая ухмылка. — Кстати, ведь вы уже женаты, не так ли… папа?
У Малфоя было такое выражение лица, словно к нему кто-то подкрался сзади и со всей силы ударил скамейкой по голове. Сказать, что он был ошарашен, — значило не сказать ничего.
— Что? — сдавленно пискнул он.
— Вечером узнаешь подробности, — хмыкнула Ровена. — Увидимся, папуля! — хихикнула она прежде чем выбежать из зала, и, оказавшись вдалеке от посторонних взглядов, телепортироваться.
Ещё несколько секунд Драко тупо таращился в пространство, не чувствуя, что его хлопают по плечу, чтобы привлечь внимание:
— Эй, Драко! Драко! Ты что, уснул?
— А?.. — встрепенулся Малфой. — Что ты спросила, Пэнси?
— Кто это был? — повторила вопрос слизеринка.
Драко странно ухмыльнулся:
— Ты мне поверишь, если я скажу, что это моя дочь? — невинно поинтересовался он.
Глава 16
Естественно, никто не поверил словам Малфоя о том, что Ровена — его дочь, несмотря на то, что они были немного похожи внешне. Просто в таком случае Малфою должно было быть десять лет, когда родилась Ровена, а подобное сложно было представить. И его высказывание все приняли за шутку-отговорку, тем более что о своей женитьбе он ничего никому не сказал, не желая пускать посторонних в свою личную жизнь.
Лонохарсскую церемонию бракосочетания провели ещё в конце июня, но с английской возникли проблемы — в первую очередь из-за возраста Драко: по идее ему было только шестнадцать, что на два года меньше положенного срока, но благодаря чиновнику Кендару, который после разговора с Рихаром серьёзно засуетился, Драко и Валькери стали мужем и женой по всем законам уже 13 сентября. Эту дату они и решили считать днём свадьбы, несмотря на то, что в тот день Вольдерихар смог появиться в Ашкелоне лишь на несколько часов, да и то благодаря Тропам, а с рассветом вернулся в Хогвартс. Он не хотел уходить, но Валькери настаивала на том, что он должен продолжить обучение, чтобы затем передать знания о простой магии лонохарцам, которые мало что знали о ней и невольно выделялись среди остальных магов своими необычными умениями, если появлялись в этом мире, и чтобы не остаться по меркам здешнего мира недоучкой, бросившем школу. Скрепя сердце, Драко согласился, но порой ему казалось, что это слишком тяжёлая обязанность — из-за того, что Пэнтекуин была далеко.
Совиная почта не приходила в Ашкелон, поэтому пришлось искать другой путь связи. И впервые в жизни Малфой возблагодарил небо за то, что в мире есть магглы — точнее, их изобретения: компьютеры и Интернет. Ночами, вместо того чтобы спать, Драко сидел в своей комнате за ноутбуком, подарком Валькери, и печатал целыми часами, с помощью клавиш говоря Пэнтекуин то, что не мог произнести вслух из-за тысяч миль, лежавших между ними, и с нетерпением дожидаясь ответов, которые приходили спустя считанные минуты.
Хорошо, что никто не мог видеть Драко в те минуты, потому что ни одна живая душа не поверила бы в то, что перед ними тот самый Малфой, когда он, устроившись в «позе лотоса» на кровати, держал на коленях маггловский ноутбук, и длинные аристократичные пальцы метались по клавишам, привычные к подобному способу выражения мыслей; когда он нетерпеливым жестом отбрасывал падавшие на лицо длинные серебристые волосы, которые не обстригал лишь потому, что Валькери однажды сказала, что обожает их; когда на его лице появлялась нежная улыбка в тот момент, как он читал ответные, полные любви письма Пэнтекуин, и еле слышно шептал: «Я тебя люблю».