— То есть я могу… — неуверенно начал Снейп.
— Без сомнения, — кивнул тот. — И я готов всю жизнь одеваться в красное с золотым, если у тебя окажется меньше двух аниформ.
— Не вздумай! Ты опозоришь Слизерин перед всеми факультетами! — усмехнулся Снейп.
— Я от своих слов не отступлюсь, — гордо вскинув голову, ответил Малфой. — Если желаешь, можем начать обучение уже сейчас.
— Без подготовки? — недоверчиво спросил Снейп.
— Она не нужна, — отмахнулся Драко. — Но должен сразу предупредить: это умение довольно своенравно. Если ты будешь испытывать очень сильные эмоции — гнев, страх, ненависть, страсть — превращения могут случаться независимо от твоего желания. Поэтому аниморфы больше всего боятся безумия: это ведёт к потере контроля над собой. Лишь очень немногие сильные чувства способны не вызывать спонтанных превращений — например, любовь. Хотя со временем подобные негативные эффекты сглаживаются, а лет через сорок-пятьдесят и вовсе исчезают, всё равно поначалу это приносит много неприятностей. — Он немного помолчал. — И потому я должен тебя спросить: хочешь ли ты научиться аниморфизму? Зная, что это может принести неудобства?
— А с тобой случалось нечто подобное? — спросил Снейп. — Когда твои превращения выходили из-под контроля?
— Да, — медленно кивнул Драко. — Недавно я с одной… впрочем, неважно. Изменения были частичными, но всё равно я не мог их контролировать. Точнее, просто не заметил, что превращаюсь. Итак, твой ответ?
— Я согласен, — твёрдо сказал алхимик.
— Уверен? — тихо спросил Драко. — Обратной дороги не будет: если ты начал обучаться, то придётся довести это до конца, иначе так навсегда и останешься наполовину превращённым.
— Знаешь, Рихар, — печально усмехнулся Снейп, — всю жизнь я мечтал быть анимагом. И не мог. Даже этот слизняк Петтигрю смог, а я — нет. Не помогли ни зелья, ни заклинания.
— Потому что твоё тело сопротивляется этому, — Малфой задумался. — Видимо, ты неверно избирал аниформу. Для начала нужно узнать, какой облик — твой. Попробуем?
— Хорошо, — кивнул тот. — А каким образом?
— Для начала расположимся поудобнее, — Драко щёлкнул пальцами, и влажная от изморози земля на поляне моментально высохла. — Присаживайтесь, профессор.
— Прямо на землю? — поморщился Снейп.
— Боишься задницу подморозить? — весело хмыкнул Драко. — Уж извини, я не Гео’сар, травку обеспечить не могу.
— Жаль, — вздохнул Снейп, и, усевшись на колени, скрестил руки на груди. — Ну?
— Не спеши, — Драко сосредоточился. — Закрой глаза.
Снейп послушался. Мрак принял его в свои объятья, и он услышал голос Вольдерихара, доносившийся, казалось, откуда-то издалека, мягко обволакивавший его со всех сторон, проникающий в самые сокровенные глубины разума.
— Ты должен понять, кто ты. Заглянуть в собственную душу. Сосредоточься. Лишь тогда ты сможешь увидеть свою истинную сущность.
Мрак сгустился, когда Снейп попытался последовать совету Рихара, создавая препятствие на пути взгляда алхимика, точно живое существо, охраняющее свои владения.
— Кто ты? — тихо спросил голос.
— Мрак, — ответил Северус и внезапно почувствовал, что гнёт темноты исчез, оставляя ощущение полёта, свободы, силы.
— Кто ты? — повторил вопрос Рихар.
— Воздух, — прошептал Северус.
Мрак, теперь уже не плотный, как раньше, а лёгкий и текучий, начал собираться в крупный сгусток, постепенно меняющий форму, становясь чем-то знакомым… Снейп не мог понять, чем именно…
— Кто ты? — в третий раз спросил Вольдерихар.
И внезапно Северус узнал этот образ. Чем-то родным, далёким веяло от него… воспоминание о единственном любимце, которого безжалостно убил его отец, когда он был ещё ребёнком…
— Ворон, — уверенно ответил Снейп. — Я — ворон.
Видение исчезло, и вновь пришла тьма, но в этот раз она не была живой; исчезло присутствие чужого разума, и только где-то в самой глубине души Северус чувствовал чьё-то незримое присутствие.
— Можешь открыть глаза, — голос Малфоя звучал устало.