— Эй, вот ты где! — воскликнула Моника и взяла меня за руку.
Застигнутая в врасплох, я позволила утянуть себя к кухонной стойке.
— Будешь пиво?
— Нет, спасибо, — сказала я. Заметив ее разочарованный вид, быстро продолжила: — Пиво — это не мое.
— Ах. Посмотрите-ка, что у нас здесь... Думаю, Спенсеру удалось стащить у своего отца дорогущее вино.
— Вино будет в самый раз, — заверила я ее, наблюдая за тем, как она с проворством подошла к одному из кухонных шкафов и взяла для меня бокал. Затем схватила упомянутую бутылку и наполнила бокал настолько, что с трудом могла его удержать, чтобы ничего не пролить.
Я поблагодарила ее и сделала глоток. С точностью эксперта я могла назвать сорт и даже догадывалась о дате выдержки. В последние годы у меня все чаще складывалось впечатление, что отец гордился мной только в те моменты, когда я обсуждала с его деловыми партнерами качество редкого урожая. К этому привело то, что я в слишком раннем возрасте приобрела обширные знания о вине.
— Элли, ты еще не спишь!
Я повернулась в сторону, откуда раздался голос Спенсера. Он сидел на одном из высоких стульев около стойки, делая жест рукой, чтобы я подошла к нему.
— Ага, Капитан Очевидность, — буркнула я в свой стакан. Я посмотрела на Монику, которая, хихикая, схватила меня за руку и тянула за собой до тех пор, пока мы не подошли к Спенсеру.
Моника сразу же начала рассказать ему о впечатлении, произведенном на Итана в моей комнате, отчего Спенсер, пытаясь сдержать смех, фыркнул, и половина его выпивки разбрызгалась по столешнице, а другая вытекла из его носа.
— Итак, Элли, что привело тебя в Вудс-Хилл? — спросила Моника, после того как мы успешно спасли Спенсера от удушья, и он смог наконец равномерно дышать.
Я боком прислонилась к стойке, держа в руке бутылку Моники, пока она взбиралась на стул рядом со Спенсером. Затем она кивком головы поблагодарила меня и забрала ее обратно.
— Я просто хотела сменить обстановку. — Это был мой стандартный ответ. Я в совершенстве отрепетировала его вместе с неопределенным пожатием плечами.
— Со мной так же, — ответила Моника и протянула мне свою бутылку. Мы с ней чокнулись, и я отпила еще один глоток вина. Постепенно я начала расслабляться. Это было не так уж и плохо — я была обычной девушкой, на обычной вечеринке, и общалась с обычными людьми. Никто здесь меня не знал. Я могла произвести совершенно новые первые впечатления. И до сих пор я вовсе не выставила себя в плохом свете. Совсем наоборот, все шло лучше, чем ожидалось. Вероятно, это даже стоило того, чтобы подняться с кровати.
— Я здесь только потому, что меня не приняли в Портленд, — вздохнул Спенсер.
Моника хотела дать ему подзатыльник, но он с усмешкой уклонился.
— Я ничего такого не сказал, кроме того, что Вудс-Хилл не был моим приоритетом, — добавил он примирительно.
— Я возмущена! — Моника сердито нахмурилась. — Здесь так много всего интересного! Помимо красивого пейзажа есть масса удивительных достопримечательностей. Кабаре, музей искусства и археологии в центре города и прекрасный кампус со статуей Шекспира...
Казалось, достопримечательности Вудс-Хилла стали сердечной темой Моники, поэтому Спенсер и я поспешно закивали.
— Я считаю это место действительно красивым, — сказала я. — Пейзаж был одной из причин, почему я хотела уехать в Вудс-Хилл. С тех пор как я здесь, я получила так много свежего воздуха, что мое тело, должно быть, полностью очистилось.
Моника блаженно улыбнулась.
— Думаю, это происходит с каждым, кто приезжает из большого города.
За ее спиной появился Итан и обнял ее.
— Она снова читает лекцию о том, почему Вудс-Хилл является лучшим городом для студентов?
— Она пытается убедить в этом Элли. — Спенсер кивнул в мою сторону. — Хотя она уже здесь живет.
— Эй! Ты та девушка из моей комнаты, — сказал Итан, обращаясь ко мне. — В смысле, теперь она уже не моя. Отныне это твое королевство со всем вытекающим из этого.
Я улыбнулась тому, как он цеплялся за свою девушку, чтобы устоять прямо.
— Спасибо за полку и письменный стол, Итан.
— Спасибо, что забрала этот хлам. Ты освободила нас от лишних дел при переезде, — ответил он, а затем уткнулся лицом в изгиб шеи Моники, тем самым вынуждая ее захихикать.
Они оба такие очаровательные. Он — благодаря своему образу серфера, а она — из-за этих восхитительных разноцветных волос и черному лаку на ногтях. То, что они выглядели такими разными, делало их еще более милой парой.
— Так всегда, когда я вижу этих двоих, — тихо сказал Спенсер и наклонился ко мне, состроив заговорщическую мину. У него были невероятные голубые глаза. — Вначале это выглядит мило, но в какой-то момент надоедает и начинает раздражать.
— Между прочим, я вас прекрасно слышу, — бросила Моника, причем ее голос был приглушен тем, что Итан не мог оторвать от нее ни свой рот, ни руки. Его растрепанные волосы закрывали половину ее лица.
Спенсер презрительно сморщил нос.
— Вы просто отвратительны. Извините, но это факт.
— Отвратительны? Я покажу тебе, что такое отвратительно. — Моника вскочила со своего стула и бросилась на Спенсера. Итан потерял равновесие и неожиданно повалился вперед, тщетно пытаясь дотянуться до стойки. Инстинктивно я схватила его за руку и удержала, чтобы он не упал.
— Думаю, тебе стоит выпить стакан воды. Что скажешь, Итан?
Он ухмыльнулся и откинул волосы с лица. Затем начал кивать. И не смог прекратить это делать. Очевидно, у него закружилась голова, потому что стал шататься еще сильней, чем раньше. Я помогла ему взобраться на стул, в то время как Моника и Спенсер с громкими, наигранными боевыми кличами недалеко от нас продолжили борьбу, которая являлась смесью из каратэ, бокса и щекотки. Пока я обходила кухонную стойку, чтобы налить для Итана воды, краем глаза могла видеть, как Моника взяла голову Спенсера в захват и трепала его тщательно уложенные волосы. Тогда мой взгляд сам собой скользнул через гостиную к дивану.
Я замерла.
Темные глаза Кадена были устремлены прямо на меня.
Девушка больше не сидела у него на коленях, но тесно прижималась к нему. Он обнимал ее за плечи, а ее рот находился вплотную к его уху. Теперь я понимала, почему она казалась такой знакомой — это была девушка, которая была с ним в квартире в тот день, когда я пришла сюда в первый раз.
Я подумала о правилах Кадена. Пялиться на него, пока он с кем-то обжимается, определенно было на верхней строчке списка того, что ни при каких обстоятельствах не было нормальным. Поэтому я отвернулась и вместо этого сосредоточилась на стакане воды для Итана.
Когда я поставила стакан перед Итаном на столешницу, Моника и Спенсер наконец-то прекратили бой. Они оба были довольно помятыми, и мне пришлось помочь Монике привести прическу в порядок, потому что ее волосы были растрепаны.
— Мне нравятся твои волосы, — сказала я, в последний раз пропуская пальцы сквозь яркие пряди. — Думаю, я никогда бы на такое не осмелилась.
— Если на чистоту, иногда я хочу быть менее смелой, — сказала она с отрешенным взглядом. — Я всегда размышляю не слишком долго, когда речь заходит о каких-либо изменениях. Я слишком импульсивная и никогда не могу остановиться на чем-то одном. Взять, к примеру, цвет волос — я просто выбрала оттенки, на которые у меня в данный момент было настроение.
— Мне нравится. Самая большая перемена, на которую я осмелилась, вот это. — Я указала на свои короткие волосы.
Моника нахмурилась.
— Как ты выглядела до этого?
На мгновение я задумалась, стоит ли показать ей фотографию, пока не вспомнила, что все до единой удалила со своего телефона.
— Мои волосы были оттенка медовый блонд, — ответила я вместо этого. — И достигали мне до груди.
Ее глаза округлились.
— Ты совсем не выглядишь как блондинка.
— Но я была ею. Я выглядела примерно так же, как... — Я позволила своему взгляду поблуждать по комнате, пока он не зацепился за спутницу Кадена. — ...как она, только немного темнее.