— Пузырек?
Его низкий голос прервал мои мысли, и я посмотрела на него, ощущая, как пылают мои щеки.
— Да?
— Ты не слушала?
— Прости.
— Как на счет этой? — повторил он вопрос и подошел к стене за диваном.
На этой стене я смогу видеть фотографии каждый день, как и мои друзья, когда придут ко мне. Но... что, если мой новый сосед или соседка почувствует себя обделенным? Ведь это будут фотографии только моего круга друзей.
— Я не знаю, — нерешительно ответила я. — Может быть, в спальне?
— Ты не хочешь вешать их в спальне, поэтому я не буду вешать их там, — твердо сказал Каден.
— Откуда ты знаешь?
— Я знаю тебя, — пробормотал он, доставая линейку из ящика с инструментами. Он рассчитал расстояния, измерив ширину и высоту стены. Затем обернулся и посмотрел на меня.
— Я бы сказал, что нужно повесить чуть выше. Иначе, когда ты захочешь прислониться головой к стене, то ударишься о них. Как думаешь?
Я кивнула несколько раз. Мне казалось это логичным.
— Ты уже знаешь, в каком порядке будешь их вешать?
Я посмотрела на фотографии и попыталась воспроизвести некоторые вариации в голове.
— Думаю, будет лучше врозь, а не упорядоченно в ряд.
Каден кивнул.
— Я хотел сказать, что ты можешь попробовать, пока я подберу подходящие гвозди.
Я последовала его предложению и разложила рамки с фотографиями на полу. Большая выделялась, поэтому она обязательно должна быть посредине. Я смешивала фото моих друзей с фото Кадена, Спенсера и себя, пока не нашла тот вариант, который мне понравился.
— Смотри, — сказала я Кадену.
Он встал позади меня и посмотрел через мое плечо на расположение фотографий.
— Круто. Но я сделаю расстояние между ними немного побольше, — размышлял он вслух. — Стена довольно широкая, не хочется, чтобы они смотрелись, словно их свалили в одну кучу.
— Я доверяю тебе. — Запрокинув голову назад, я посмотрела на него.
Секунду он выглядел озадаченно, но потом удовлетворенно улыбнулся мне. Затем сразу же принялся за работу. Забрался на диван и вбивал гвозди в стену, а я подавала соответствующую фотографию. Повесив вторую рамку, Каден использовал водяной уровень, чтобы проверить, ровно ли, потом попросил меня подержать недолго молоток, пока снимет свой вязаный свитер. Когда он стягивал его через голову, футболка, что была под свитером, задралась следом. При виде его оголившегося пресса мое тело окутал жар. Я прикусила щеку изнутри, чтобы удержаться и не потянуться к нему рукой. Но момент был упущен. Каден бросил свой свитер на диван, а я вернула ему молоток, чтобы он мог продолжить. Он сразу же забил следующий гвоздь. И тут его рукав немного соскользнул…
— Стоп.
Слово сорвалось с губ неосознанно. Я словно замерла и уставилась на его поднятую руку. Когда Каден заметил свою ошибку, его плечи напряглись. Он сразу же захотел опустить руку, но я схватила его и повернула, чтобы рассмотреть бицепс с другой стороны. Там была черная надпись, незнакомая мне ранее.
«Не сломлен, лишь согнут».
Я провела пальцем по черным линиям, и Каден поморщился, но не сдвинулся с места.
— Что это? — прошептала я, подняв на него взгляд. Каден выглядел почти смущенно.
— Твои слова, — так же тихо ответил он. Его глаза были темными и полными эмоций. — Слова, которые заставили меня снова поверить в себя. Слова, которые приводили меня в бешенство, потому что я не мог поверить, что кто-то может видеть меня так, как ты.
Его голос сорвался, и он с трудом сглотнул.
Я вспомнила тот день у водопада. Наш разговор, все скрытые сигналы, которые он мне посылал. Все, что он доверил мне, а я ему.
Ты не сломлен, Каден. Просто чуть согнулся. И с этим можно справиться.
— Ты... это мои слова. На твоей коже, — выдохнула я и снова уставилась на изогнутые линии. Кожа вокруг надписи была еще немного красной.
— Все в тебе попадает мне под кожу, Элли, — Каден медленно спустился с дивана и встал передо мной. Его кадык дернулся, когда он сглотнул; мой взгляд блуждал между его многообещающими глазами, татуировкой и губами.
— Я изо всех сил пытаюсь сдерживать себя, Пузырек. Но если ты продолжишь так смотреть на меня... я ни за что не ручаюсь.
Я не могла остановиться. Не хотела останавливаться. В тот момент у меня была лишь одна потребность — показать Кадену, как сильно я по нему соскучилась.
— Пожалуйста, Каден, — с трудом произнесла я.
Он издал звук, который, должно быть, шел из самой глубины души, и резко притянул меня к себе. Крепко обняв, он коснулся губами моих губ. Каден так сильно сжал меня, что это почти причиняло боль, но я позволила ему. Он глубоко вздохнул, когда мои губы раскрылись ему навстречу, а языком я скользнула ему в рот. У меня подкосились ноги, Каден поймал меня, и мы вместе опустились на диван. Я цеплялась за него, вкладывая в свой поцелуй все пережитые чувства: мгновения, полные боли, угнетающего одиночества, счастья, которое он заставлял меня испытывать, и всю тоску последних дней и ночей. Абсолютно все.
Каден со стоном обхватил мой затылок. Казалось, будто он хотел поглотить меня всю — с кожей и волосами. И все равно этого было недостаточно. С ним всегда будет недостаточно. Я позволила себе исследовать его тело руками, и мне показалось, что мое сердце впервые так взволнованно забилось. Наш поцелуй стал нежней, но не менее отчаянным. Каден бормотал слова и целовал мои щеки, лоб, шею.
— Я люблю тебя.
Я замерла под ним.
— Что ты только что сказал? — едва слышно прошептала я.
— Я люблю тебя, — прошептал он мне в губы. — Люблю тебя так сильно, что это причиняет боль.
Я провела пальцами по четкой линии его челюсти. Мне хотелось притянуть его ближе, но, когда я начала тянуть его футболку, он схватил меня за руку и завел ее мне за голову.
Каден поднял взгляд и долго смотрел мне в глаза. Не знаю, что он там увидел, но на его лице вдруг расползлась кривая ухмылка. И выглядел он чуть застенчивым.
— Вау, Пузырек. Наконец-то мне удалось эффективно заставить тебя замолчать.
Я поняла, что он пытается как-то разрядить обстановку. После короткой попытки унять свое дыхание, я сухо сказала:
— Не знала, что любить меня больно.
Уголки его рта дернулись.
— Если бы ты знала.
— Как больно? — спросила я. Это была шутка, но, к моему удивлению, Каден начал подбирать подходящие слова. Я слушала его, как завороженная.
— Как будто все мое тело находится в огне. Но в хорошем смысле. Все сжимается во мне и тут же рвется наружу, кода я вижу тебя, слышу или чувствую... Мне трудно описать это. — Он хищно улыбнулся, затем наклонил голову и захватил мою нижнюю губу зубами. — Так определенно лучше.
И снова поцеловал меня. Мне было тяжело под ним, но хотелось притянуть его еще ближе, и я потянула его за футболку. В следующий миг он оторвался от меня и сел. Так как он все время держал меня, то я оказалась верхом на его коленях. Кончики наших носов соприкоснулись, и глаза Кадена сверкнули в опасной близости.
— Я так много запланировал, — сказал он.
Удивленная, я наклонила голову.
— Еще подарки?
— Конечно, Пузырек.
— Как приятно знать. Потому что я уже привыкла получать десерт во время перерыва. — Я поиграла бровями, как это всегда делал Скотт.
— Я придумал кое-что особенное на завтра, — продолжил Каден, откинувшись назад. Он положил руки мне на бедра и притянул меня еще ближе, если такое вообще возможно.
— И поэтому ты хочешь сейчас уйти, — констатировала я.
— Нет, — удивлено сказал он. — Если ты не выгонишь меня.
Я медленно покачала головой.
— Хорошо. Итак... поскольку на завтра я планировал нечто грандиозное, сегодня я хотел бы... — Он нежно поправил мою задравшуюся рубашку. Я и не заметила, что она оголила мой живот.
— Ты хочешь сделать это постепенно.
Каден кивнул один раз и поморщился.
— Ни о каком «хочешь» здесь не может быть и речи. Но я хочу заслужить это. — Его голос был хриплый, а полуулыбка довольно грустной.