— Я знаю, ты сожалеешь, Каден, — тихо сказала я, касаясь его щеки. — И я простила тебя. Давно.
Он уткнулся носом в изгиб моей шеи.
— Тогда просто подожди до завтра.
— Снова пирожные? — с надеждой спросила я.
Каден покачал головой.
— Лучше. Намного лучше.
Что бы там ни было лучше теплых пирожных с жидкой начинкой, я с нетерпением ждала этого.
Глава 37
Когда на следующее утро зазвонил будильник, я сломя голову кинулась к двери и распахнула ее настежь. Ничего. Разочарованная, я закрыла ее.
День в университете тянулся медленно. В полдень пошел снег, два претендента на комнату отменили свой визит, поскольку жили за пределами Вудс-Хилла и не рискнули поехать в такую непогоду. Я не могла винить их за это.
— Это был еще один, — подняв мобильный, вздохнула я.
— Сколько осталось? — спросил Скотт, когда зашел вместе со мной в лекционный зал.
— Думаю, шесть, — вздохнула я. А если кто-то из них сомневался, то должен был предупредить. Я вспомнила свое начало в Вудс-Хилле и те странные встречи, случившиеся со мной, пока искала жилье. В этот раз отправная точка у меня была намного лучше.
— Кто-то из них обязательно подойдет тебе. Если нет, тогда мы вытолкаем всех их взашей.
Мы сели, как обычно, на задних рядах, чтобы не привлекать внимание преподавательницы. Улыбаясь, я сняла сумку с плеча и положила на сиденье рядом.
— А если тебе это не удастся, Доун уж точно справится.
Скотт искоса глянул на меня.
— Значит, ее пальцы уже целы?
Я кивнула.
— Поэтому она и отсутствует. Сегодня у нее последний прием у врача. Я дала ей свой запасной ключ, чтобы после этого она прямиком отправилась ко мне.
— Отлично. Я с нетерпением жду кастинга. — Он потер руки и изобразил дьявольский взгляд.
Я не знала, радоваться мне или бояться. Конечно, здорово, что Скотт и Доун будут со мной, и за мнение второй я была более благодарна. Но что, если ни один из претендентов не подойдет мне?
Во время лекции, как это часто бывало в последнее время, все мои мысли были о Кадене. Я с нетерпением и волнением ждала, что он преподнесет мне сегодня.
Пока не было ничего. Он не написал, не позвонил, я даже не видела его. Но я доверяла ему, поэтому продолжала быть терпеливой, как бы тяжело мне это ни давалось.
— Ты такая влюбленная, что аж больно смотреть, — тихо пробормотал Скотт мне на ухо, чтобы миссис Фалкони не услышала.
Я ухмыльнулась, опустив взгляд.
— Ты даже не споришь.
Я пожала плечами.
— Зачем? Я ничего не могу с этим поделать.
— Он действительно борется за тебя.
— Он показал мне вчера свою новую татуировку, — взволнованно прошептала я.
— И-и-и? Думаю, это не твое лицо на его заднице. — Скотт выжидающе приподнял брови и махнул рукой, поэтому я продолжила.
— Он набил слова, которые... — мне пришлось быстро подыскивать подходящие слова — ...которые многое значат для нас обоих. Я сказала их ему в особенный момент.
Скотт тихо присвистнул.
— А парень знает толк в этом деле.
— Я же говорю, — прошептала я в ответ, снова улыбаясь.
— Если джентльмен и леди с заднего ряда уделят нам свое внимание, я перейду к следующему слайду, — громко объявила миссис Фалкони.
Половина аудитории сразу же повернулась к нам, и мы со Скоттом вжались в наши стулья. У женщины, должно быть, слух, как у Сорвиголовы, раз она слышала на таком расстоянии. (Примеч. Сорвиголова — супергерой в комиксах, издаваемых компанией «Марвел», который в детском возрасте ослеп, но получил обостренные чувства, например, слух).
После лекции мы отправились ко мне. Хотя то, как мы ехали, нельзя назвать ездой — просто ползли по улице. Снег все продолжал идти, превращаясь в слякоть, из-за чего машины заносило. Поездка заняла больше времени, чем обычно, но, все же, в какой-то момент мы со Скотом благополучно добрались до дома. По пути говорили об эссе, которое нам задала миссис Фалкони, как вдруг Скотт схватил меня за руку и остановился посреди коридора. Я тут же повернула голову и увидела коробку возле двери. Она была большой, намного больше предыдущих. Я добежала до нее и осмотрела со всех сторон. Сверху был прикреплен лист, который я тут же взяла и развернула.
— «Не открывай без меня!» — прочитала я вслух.
Что это значило? Каден не говорил о том, что приедет сегодня. Как долго мне придется ждать, чтобы узнать, что там? Ведь я не была особо терпеливым человеком относительно таких вещей, и Каден прекрасно об этом знал.
— Зачем дарить подарок, если его нельзя открывать? — разочарованно произнес Скотт.
— Без понятия, — пробормотала я.
Это, должно быть, и есть большой сюрприз Кадена. Я попыталась поднять коробку, однако потерпела неудачу. Она была тяжелой, действительно тяжелой.
— Ты берешь справа, а я слева, — предложил Скотт, просовывая руку сквозь отверстие сбоку. Вместе мы затолкали ее в коридор моей квартиры и застонали, прижавшись к коробке. Я увидела обувь Доун в коридоре и ее куртку на комоде. Она появилась из гостиной прежде, чем я успела ее позвать.
— Смотрите оба! — Она протянула вперед свою руку и пошевелила пальцами. — Я свободна!
— О, покажи! — Я вблизи осмотрела ее суставы. Никакого отека не было видно, и она одинаково свободно шевелила каждым пальцем.
— Все снова в норме. — Она вся светилась. Потом, заметив коробку, нахмурилась.
— Что это?
— Последний сюрприз Кадена для Элли, — ответил Скотт.
— Когда я пришла, еще ничего не было, — задумчиво произнесла Доун, затем ее глаза вспыхнули. — Давайте посмотрим, что там!
Она уже потянулась к углу коробки, намереваясь отрыть ее, когда заметила записку.
— Вот как. Зануда. Наверняка там секс-игрушки.
— Никому не нужно столько игрушек, — сказал Скотт. — Она очень тяжелая. Попробуй поднять.
Доун попыталась, но безуспешно.
— Ни хрена себе! Что он туда положил?
Вместе со Скоттом мы перенесли коробку в мою спальню, чтобы она не мешала при осмотре квартиры. И когда ставили ее на пол, изнутри донесся громкий шорох.
— Может, это секс-качели? — предположил Скотт.
— Даже если так, я не собираюсь их ставить в этой квартире. — И выгнала обоих из спальни.
— Но у тебя достаточно места. Мы с Миком однажды…
— Нет! — крикнула Доун в тот момент, когда я громко сказала: — Стоп!
Скотт скрестил руки на груди и хотел было сесть на диван, когда его взгляд зацепился за рамки на стене. Он одобрительно присвистнул и подошел ближе.
— Красивые фотографии. Особенно эта. — Он указал на снимок, где была только я. — Они от Кадена?
— Я нашла их вчера под дверью, — кивнула я.
— Ладно, думаю, теперь я тоже немного в него влюблен.
— Фотографии действительно красивые, — согласилась Доун. — Мне понравилась эта. — Она указала на ту, где я лизнула ухо Скота.
— Да, мне тоже, — хихикнула я.
— Согласись, это потому, что мой жир вкусный, — громко причмокнул Скотт, и мы с Доун затряслись от смеха и отвращения.
Мы немного прибрались в гостиной, пропылесосили свободную комнату, чтобы она выглядела максимально презентабельно. При этом громко пели песни и танцевали по квартире, словно сумасшедшие. Я давно так много не смеялась, и поняла, что действительно нахожусь на правильном пути. Все будет хорошо.
Первый претендент прибыл на четверть часа раньше. Я нажала на кнопку домофона и пригласила внутрь. Его звали Айзек, казалось, что он изучал двести предметов одновременно и был невероятно привлекателен в этих очках с роговой оправой и с галстуком-бабочкой на шее. Скотт сразу же загорелся и начал показывать непристойные жесты за спиной парня, отчего я рассмеялась, а Доун покраснела. Это продолжалось недолго, поскольку послышался второй, а затем и третий звонок в дверь. Вскоре квартира заполнилась посетителями, которые, прогуливаясь по комнатам, задавали мне вопросы, и, я уверена, в своих мыслях уже обставляли свободную комнату.
Снова послышался звонок в дверь, и я отправила Доун посмотреть, кто там, пока сама объясняла Айзеку и другим о залоге и коммунальных платежах.