В качестве одного из примеров можно взять карьеру Отмара фон Фершуэра — немецкого ученого-медика, в годы Третьего рейха занимавшегося проблемами расовой гигиены и евгеники. В 1942 г. он был назначен директором берлинского Института кайзера Вильгельма. Фер-шуэр поддерживал тесный контакт с пресловутым Й. Менгеле, участвовал в реализации программ принудительной стерилизации и занимался исследованиями, призванными подкрепить концепцию расового превосходства германцев. После войны его карьера ненадолго застопорилась, однако в конце 1946 г. он успешно прошел процедуру денацификации. Фершуэр утверждал, что ничего не знал о происходящем в Освенциме и занимался «чистой наукой», а по отношению к режиму сохранял критическую дистанцию. Несмотря на довольно скудные доказательства наличия этой дистанции, ему удалось в конечном итоге снять с себя все обвинения. Он не только продолжил академическую карьеру, но и стал в 1952 г. председателем Немецкого антропологического общества, а в 1954 г. — деканом медицинского факультета в Мюнстере [Hitlers Eliten… 2001: 33]. Такого рода биографии исчислялись тысячами, и вплоть до 1970-х гг. во многих западногерманских профессиональных сообществах попытки «ворошить прошлое» встречали дружный отпор.
Здесь следует, опять же, подчеркнуть многообразие как человеческих судеб, так и реакций на поражение и крушение Третьего рейха. Для одних это было просто сменой декораций, в которых они продолжали свою деятельность, не изменив взгляды и не подвергая какой-либо критической оценке собственное прошлое. Для других катастрофа государства стала поводом к глубокому переосмыслению собственных убеждений. Третьим в принципе было глубоко безразлично, кто находится у власти. Это многообразие хорошо отражено в работе Б. Швеллинг, где реконструируются различные типы реакции на смену режима в 1945 г. [Schwelling 2001].
В качестве примера совершенно разных реакций людей из одного профессионального круга и со схожей биографией в период национал-социализма можно привести двух крупных немецких историков ХХ в. — Теодора Шидера и Фрица Фишера.
Родившийся в 1908 г., Шидер еще в студенческие годы являлся членом радикально националистической и антисемитской молодежной организации. По своим взглядам он был ближе к деятелям «консервативной революции», чем к нацистам, но тем не менее приветствовал приход Гитлера к власти и немало выиграл от него. В 1937 г. Шидер вступил в НСДАП. Далее он работал в архивной службе в Кёнигсберге, входил в состав экспертной группы при гауляйтере Э. Кохе, разрабатывавшей, в частности, план действий на оккупированных польских территориях. Осенью 1939 г. в представленном начальству меморандуме требовал массовой депортации поляков и полной «очистки» Польши от евреев. В годы Второй мировой войны обрабатывал трофейные документы, снабжая гауляйтера ценной информацией. Кох, в свою очередь, считал Шидера незаменимым сотрудником. Молодой историк активно участвовал в пропагандистской работе, выступал с публичными лекциями на тему исторической миссии немецкой нации, под занавес войны вступил в «Рабочую группу по изучению большевистской мировой угрозы». В 1945 г. успел бежать на территорию западных оккупационных зон, поначалу имел некоторые проблемы с трудоустройством, однако в конце 1947 г. был официально признан невиновным в преступлениях режима. Это открыло перед ним возможность дальнейшей блестящей карьеры: в 1948 г. Шидер стал профессором Кёльнского университета. Впоследствии он принимал участие в создании ряда исторических обществ и Би-лефельдского университета, долгие годы работал ведущим редактором всемирно известного «Исторического журнала», в 1967-72 гг. возглавлял Союз немецких историков, пользовался широкой известностью и признанием за пределами Германии, получил две высшие государственные награды ФРГ. Являлся автором множества работ по германской истории, при этом особое внимание уделял послевоенной трагедии немцев, изгнанных из утраченных по результатам Второй мировой войны восточных областей. До конца жизни Шидер не пытался публично высказаться по поводу первой половины собственной биографии (не говоря уже о каком-либо покаянии). В конце концов, именно так поступали очень многие его ровесники, работавшие в самых различных областях — от бизнеса до общественных наук.