Сейчас, в середине ХХ века, мы начинаем понимать это все более ясно. Оторванные от передовых идей, которые содействовали развитию цивилизации у других народов, африканцы шли по пути прогресса, самостоятельно решая возникающие перед ними проблемы и руководствуясь при этом собственными законами развития. Медленно, но верно они шли вперед, оставаясь изолированными. Их развитие прекратилось лишь там, где работорговля нанесла наибольший урон. Большей части материка удалось избежать этой ужасной участи.
Ее избежало, например, племя лози в Северо-Западной Родезии. Законность и порядок в этом племени, а также существующая у него концепция правосудия опровергают все измышления о «безмозглости» и отсталости африканцев. Напротив, в ХХ веке правосудие у лози отличается такой же зрелостью и базируется на тех же принципах, что и современное правосудие в Европе и Америке. И там и тут, утверждает Глукмен, процессуальные нормы в основном сходны. «В целом, – продолжает он, – процесс правосудия у лози скорее совпадает с правосудием на Западе, чем отличается от него. Судопроизводство у этого племени основывается на тех же источниках закона, как и на Западе: стабильность окружающей среды, обычай, правосудие, прецедент, равенство, законы природы и общества, общественная политика, мораль...»
Таким образом, структура общества оказалась в Африке достаточно сильной, чтобы оно выжило. Однако бесспорно и то, что государства Южной Африки железного века пришли в упадок и распались. Их правителей либо изгнали, либо низвергли с высоты прежнего величия. Их сильно укрепленные каменные поселения и крепости, строившиеся многие годы, оказались заброшенными в одиночестве пустыни.
Варвары у ворот
Европейцы, вторгшиеся на земли матабеле и машона примерно 70 лет назад, не могли найти ничего, что подтверждало бы связь между обнаруженными ими развалинами и людьми, которые жили рядом с ними. Такой упадок африканской цивилизации вызван тремя основными причинами.
Первая из них – естественная непрочность системы феодальных или полуфеодальных государств, враждовавших друг с другом. В Африке, точно так же как и в средневековой Европе, династические междоусобицы неоднократно порождали войны. Второй причиной, которая в значительной степени нарушила соотношение сил и уничтожила систему торговли, была интервенция португальцев в начале XVI века. Третья причина, ввергнувшая эту цивилизацию в пучину хаоса после вторжения португальцев, – вторжение варварских народов с юга.
Если говорить о первой причине, у нас есть некоторые основания считать, что португальцы появились в Африке в тот период, когда тенденции к централизации в Центральной и Южной Африке железного века претерпевали радикальные изменения. Небольшие государства, объединявшие отдельные роды, втянули в свою орбиту целые племена и постепенно превращались в многоплеменные. Однако в процессе этого превращения перед ними возникали новые проблемы развития, обусловленные углублением внутриафриканских противоречий.
Таким образом, первые сведения португальцев о государствах бассейна Конго, собранные в конце XV века, показывают, что в ходе династических войн победители сконцентрировали в своих руках большую власть. Нзинга-а-Нкува, с которым они встретились, был только пятым отпрыском царской фамилии, но уже именовался царем Конго. В другой стороне южного континента, лежащей в глубь материка от Софалы, свирепствовали те же самые династические распри, о которых королю Португалии сообщали еще в 1506 году. Как утверждал Алькансова в том же году, в Мономотапе уже 13 лет длилась междоусобная война. Более поздние свидетельства указывают, что война ознаменовала конец периода распада Большого Зимбабве между первой и второй оккупацией его племенем машона.