Ислам сокрушил нубийское христианство в XIV-XV веках. Нубийский аванпост в Дарфуре, если считать, что здесь исповедовали христианство, не избежал общей участи. Церкви стали мечетями, монастыри – дворцами или правительственными зданиями. Возможно, завоевателем нубийцев был маи Идрис Алума из Борну, который правил «новой империей» Канем – Борну между 1571 и 1603 годами, а возможно, другой забытый теперь правитель. Но как бы то ни было, Дарфур стал независимым государством после смерти маи Идриса, и местные султаны из династии Кейра (племя фур) стали строить дворцы и мечети. Эта династия правила до 1916 года, когда султан Али Динар уступил свою власть англичанам. Развалины резиденций султанов Кейра, порой массивные и высокие, можно обнаружить во многих местах на склонах Гебель Марра.
Полная история Дарфура, когда ее наконец напишут, воспроизведет, таким образом, тот же самый многообразный процесс неуклонного объединения, упрочения государственных институтов и династических войн, которые характерны для всего Судана от Нила до Атлантики. Но почему же после такого долгого периода развития и расцвета эта цивилизация Средней Африки пришла в упадок, позволив последующим поколениям полностью игнорировать ее существование?
Не следует переоценивать величие этих развалин. 350 лет отделяют нас от вторжения мавров в Сонгаи, от смерти Идриса Алума и распада империи Борну, от появления «Тарих аль-фатташ» и интеллектуального расцвета Дженне. В то время, когда в Европе происходила промышленная революция, в результате которой европейские государства приняли теперешние очертания и выработали новую идеологию, цивилизации суданских равнин продолжали жить не торопясь, обмениваясь нехитрыми продуктами своего труда. Они пришли в упадок, но не исчезли. Обществу земледельцев и скотоводов с его простой, хотя и довольно прочной структурой пришлось вынести сильные удары. Торговля намного сократилась.
Причина упадка суданской цивилизации в течение последних веков заключается не в ней самой, а, скорее, в развитии капитализма в Европе. Эти слова справедливы и по отношению к другим частям Африки. Общество, с которым Генрих Барт познакомился в Западном Судане 100 лет назад, мало чем отличалось от общества государства Мали при Ибн Баттуте, то есть за 500 лет до путешествий Барта. Зато Европа его времени сильно изменилась по сравнению с Европой Ибн Баттуты. Но, даже принимая во внимание это различие в оценке, побудившее многих европейцев заявить, будто суданская цивилизация никогда не существовала, а то, что существовало, считать не заслуживающим такого громкого названия, мы можем поставить вопрос в другой форме: если цивилизация Средней Африки, вернее, ее социальная и экономическая структура, никогда не приходила в упадок и сохранялась примерно на одном и том же уровне развития, то чем объяснить эту неподвижность? Что мешало суданцам подняться, на новую, более современную ступень развития?
Упадок и возрождение
Ответ на этот вопрос частично уже ясен.
К нашему счастью, сохранился труд Льва Африканского, из которого мы можем извлечь сведения о Сонгаи и некоторых государствах Судана. Лев Африканский родился в Гранаде, в южной Испании, в том самом году, когда аския Великий сверг преемника Сонни Али. Он получил блестящее образование в учебных заведениях и библиотеках Феса, куда переехали его родители, спасаясь от преследования христиан. Достигнув зрелости, он совершил несколько путешествий в Магриб и Западный Судан. Этот человек обладал всеми качествами наблюдателя и был достаточно подготовлен, чтобы извлечь пользу из своих наблюдений.
Примерно в 1518 году на пути из Стамбула в Тунис он попал в плен к христианским пиратам. У этих пиратов хватило здравого смысла понять, что этот пленник – человек необычный; они не продали его вместе с другими маврами на невольничьем рынке в одном из приморских городов Италии, а привезли в Рим и отдали в руки папы. В то время папой был Лев Х – сын Лоренцо Медичи, принадлежавший к блестящей семье, достигшей славы и могущества благодаря торговым операциям и участию в правительстве Флоренции.
Могущественным и богатым представителям торгового мира тогдашней Европы очень хотелось иметь сведения о странах, расположенных за мусульманским барьером в Северной Африке, и папа вскоре получил их от умного молодого мавра. Лев Х предоставил пленнику свободу и пенсию, а также обратил его в христианство, дав ему имя Джованни Леони. Европейскому миру он стал известен под именем Льва Африканского. Его первое описание Африки, законченное в 1526 году, было опубликовано Рамузио в 1550 году. Английское издание этого труда, переведенное другом Хаклюйта, вышло в 1600 году. Книга была встречена в Англии с огромным интересом, хотя содержащиеся в ней сведения к тому времени давно уже устарели.