— Мне показалось, что сейчас тебе это не помешает, — улыбнулась девушка.
— И многие получают от тебя такие подарки?
— Только ты.
— Знать бы, чем я удостоился подобной чести, — пробормотал маг.
— Ну-у… — она на мгновенье прикрыла глаза. — Ты мне нравишься. Я даже замуж за тебя собиралась…
— Что?!
Лара весело рассмеялась в ответ на его замешательство:
— Расслабься, Сэл. Это было давно, и я так и не определилась между тобой и Тином. — Ее улыбка померкла, уступая место задумчивости: — Очень давно…
— Я решил, что будет неплохо прогуляться, — неожиданно поделился мужчина. — С Витаром. Только вдвоем, как когда-то. Мне кажется, он переживает из-за рождения малышей, боится, что теперь все изменится. Хочу, чтобы он понял, что это не так.
— Он поймет, когда увидит. Но прогулка — хорошая идея. Уже решил, куда? Нет? Сходите на Алеузу. Мои будут рады вам обоим. Особенно мама. Она любит детей. Сейчас как раз готовит подарки для Дэви. У него день рождения через два дня. Он не любит праздновать, никогда не зовет гостей, но она все равно готовит…
Лара вдруг нахмурилась.
— Скажи, она часто жалуется на нас? На меня и Дэви?
— Мне — никогда.
— Значит, не жалуется. Кроме тебя ведь и некому. Иногда я думаю, что было бы хорошо, если бы у них с отцом был еще один ребенок. Нормальный.
— Что за глупости? — Сэл присел рядом, на подлокотник. — Родители вас любят, и им не нужны никакие другие дети. А нормальных… хм… Нормальных у них по умолчанию не получится. Наследственность.
— Точно, — девушка встряхнулась, быстро обняла его за шею и поцеловала в щеку, шепнув на ухо: — Наверное, я выбрала бы тебя.
И тут же, не оставляя времени ему на смущение, вскочила и сердито топнула ногой:
— Это уже слишком!
А в следующую секунду маг уже остался один.
Рин разворошил угли, подбросил дров и поставил на металлическую поверхность плиты наполненный водой чайник. Для Ленира, в родном мире которого еду до сих пор готовили на открытом огне подобная конструкция печи была в новинку, но Эн-Ферро решил, что в доме есть более интересные для изучения объекты.
— Тут была спальня родителей, — указал он на одну из дверей, снова втащив эльфа в гостиную. — А тут — моя. То есть, сначала — теть Галлина, но потом уже моя.
Он по-хозяйски распахнул двери и остановился на пороге.
— А теперь, кажется, Ларина.
На убранной постели лежало выходное атласное платье, пышное, нежно-зеленое, с изящной вышивкой. Тщательно отутюженное, оно словно ждало того часа, когда его наденут.
На столе были разложены книги, около десятка, все открытые: видимо, Лара делала какие-то выписки. Ленира привлек небольшой нож, вырезанный из оникса, но Эн-Ферро перехватил потянувшуюся к оружию руку.
— У тети Галлы был такой, только черный. Лучше не трогать. Сюда погляди!
На тумбочке у кровати сидела большая фарфоровая кукла. Игрушке, судя по всему, уделяли немало внимания: льняные локоны были завиты и уложены в красивую прическу, платье отглажено, а маленькие бархатные туфельки старательно вычищены.
— Надо же, — изумился принц, — Лара до сих пор играет в куклы?
— Неправильная постановка вопроса, Ленни. Надо так: «О боги, неужели Лара знает, что такое куклы?»!
— Верно. Я думал, у нее вместо игрушек были черепа и кости.
— Точно! Так и вижу, как малышка Лара прибегает в слезах к своему зануде-братцу и жалуется: «Дэви, Дэви! У моего зомби оторвалась ножка!»
— А он ей говорит, — включился в игру Ленир, — «Не плачь, я сделаю тебе нового!»
— Даже двух! Из наглого карда и тощего эльфа!
Парни испуганно застыли — последняя фраза принадлежала возникшей в дверях девушке.
— Ой, — выдавил улыбку принц, — а мы тут…
— На чай зашли, — закончил Рин.
— Моя комната — вам не чайная!
— Мы просто заглянули, — Эн-Ферро уже пришел в себя и не понимал, из-за чего, собственно, шум. — Если у тебя тут что-то сверхсекретное, могла бы защиту поставить.
— Я поставила, — хмуро сообщила Лара.
— Да? Что-то не заметил.
— А как же муравьи-убийцы?
— К-какие муравьи? — севшим голосом спросил кард, чувствуя, как что-то ползет у него по руке.
— Желтые джентайские муравьи, — обворожительно улыбнулась девушка.
Рин медленно поднял к лицу кисть и встретился взглядом с огромными фасеточными глазами янтарно-желтой букашки. Если, конечно, можно назвать букашкой создание величиной с мизинец, с толстым полупрозрачным брюшком, длинными усиками и зловеще шевелящимися жвалами.
— Оно ползет по мне, — закатив глаза и боясь пошевелиться, пропищал Ленир. — Рин, эта тварь ползет по моей ноге! Она у меня под одеждой!