— Кроме вас… То есть, нет.
Значит, пока он никого не убил. Не то, чтобы это было главной его заботой, но все же…
— Нужно идти, — ерзал на сидении врач.
Нервничал. Прикидывал, хватит ли воздуха запертому в холодильнике водителю. Или надеялся привлечь внимание второй бригады? Возможно. Сэл рассмотрел людей у фургона: трое медиков, трое солдат. Еще двое военных — у входной двери.
— Выкинете какую-нибудь глупость, перестреляю всех, — предупредил он трясущегося мужчину. — Идите первым.
Если сейчас у него сдадут нервы, и он побежит… Но человек держал себя в руках. Вышел из кабины, обошел машину и остановился у задней двери фургона. Вдвоем они вытащили контейнер и покатили к зданию. Никто не остановил, не окликнул. Караульные с тревожным любопытством косились на холодильник, но спросить о чем-либо не решились. Шедший впереди врач приложил ладонь к детектору у входа, металлическая створка отползла в сторону, и Сэл втолкнул холодильник внутрь.
Таким же образом прошли остальные двери. Если кто-нибудь пристально следил за изображением с установленных в коридорах главного корпуса камер, ничего подозрительного он не увидел бы. Но дальше начиналось самое сложное.
Лаборатория, в которую предполагалось доставить труп, находилась на четвертом этаже. Там тело новоиспеченного донора ожидала команда потрошителей, как назвал их для себя Сэл: двое мужчин и девушка. Буревестник быстро оглядел помещение, куда вкатили контейнер. Датчики киберока не зафиксировали здесь камер — значит, и это в «Гелфити» не поменялось. С центрального поста охраны просматривались только коридоры: работа в лабораториях и операционных не для глаз военных. Это облегчало Сэллеру задачу.
— Ну, чего ждешь? — невежливо вопросил у замешкавшегося в дверях «солдата» один из докторов.
— Уже ничего.
Полезная все-таки штука — импульсный парализатор. Действует мгновенно, эффект на несколько часов, и совесть чиста. Когда три тела почти одновременно повалились на пол, он толкнул обмершего от страха и неожиданности медика, с которым пришел сюда.
— Выгружайте своего водителя. А то еще отморозит себе что-нибудь.
Помогать человеку он не собирался. Пока тот пыхтел, вынимая из контейнера тяжелое тело, Сэл перетащил остальных в угол, за столы, так чтобы не бросались в глаза от входа.
— Кто старший смены по медперсоналу? — спросил он своего невольного помощника.
— Доктор Го.
— Го? — Буревестник помнил это имя. — Вызовите его. Свяжитесь и скажите, что случилось что-то непредвиденное во время вскрытия. Например, у донора оказалось три почки.
— Это невозможно! — не заметил насмешки мужчина. — Все солдаты проходят полное медицинское обследование, это вскрылось бы раньше.
— Тем сильнее заинтересуется доктор Го.
«Эфа» в руке убеждала лучше любых слов.
— Наверное, вы хотели бы знать, зачем все это, — заговорил Сэл, заполняя затянувшуюся в ожидании старшего медика паузу. — Я не убийца, как вы уже поняли. Не подосланный конкурентами бандит. Не идейный террорист. Я всего лишь хочу забрать своего сына. Ребенок, которого отправили в криокамеру… Не донор, не мясо. Добрый и умный мальчик. Свободно говорит и читает на нескольких языках, любит приключенческие романы. Отличный пловец, хороший наездник… Но это ерунда, конечно. Он — мой сын, этого достаточно. Каждый, кто попадает к вам на операционный стол, — чей-то сын, брат или муж, но вас хорошо научили не вспоминать об этом…
Он поднял пистолет, и человек испуганно попятился.
— Вам понадобится спазмолитик. Потом.
Сэл успел оттащить его тело к остальным до того, как дверь открылась, впуская в лабораторию невысокого полного мужчину в голубом халате поверх дорогого костюма.
— Здравствуйте, доктор, — негромко сказал Буревестник, поднимая забрало. — Помните меня?
Бежать, возникни у него такая мысль, человек не смог бы: Сэллер уже держал его на аркане. Излучение внутри главного здания почти не ощущалось, а персонального отражателя Го не носил, сам будучи ару. Но даже если он провел последние десять лет, совершенствуя свой дар, Сэл не сомневался в том, что справится с ним. Впрочем, доктор и не сопротивлялся. Очевидно, узнал.
— Тебя не существует, — толстяк взмахнул руками, будто разгонял туман перед своим лицом. — Тебя нет.
— Неужели? — идущий прищурил здоровый глаз.
— Нет, — упрямо повторил медик. — Ты — галлюцинация. Это единственное объяснение тому, что я видел. Не бывает таких ару. Ару так не делают. Меня подняли на смех, меня допрашивали и не поверили ни одному слову, но я сам все понял. Я прошел курс терапии, я излечился… Но у меня рецидив, и мне нужно принять мои лекарства…