— Да так. Я думал, вы… Думал, она тебе нравится.
— Она мне нравится, — маг отвел глаза и, не зная, куда руки девать, снова поправил на голове чепец. — Но я ей пока не говорил…
— Имеешь в виду до вчерашнего вечера?
— У-у… — Эвил закусил губу и, что было дури, приложился затылком о стену. Дури было много, и парень болезненно скривился.
— Я это… Пойду уже, — решил Ленир.
— Да и я, наверное, тоже.
Огневик подполз к краю кровати и свесил вниз ноги в вязаных носках. Носки были смешные, ярко-полосатые, и эльфу подумалось, что такие может купить или самолично связать только любящая мать, привычно забывающая о том, что ее чаду уже давно не пять лет.
— Зато теплые, — буркнул Эвил, заметив сопровожденный улыбкой взгляд эльмарца. — Сапоги мои где?
— Не знаю.
Как мага разули при попытке вытащить из сугроба, Ленир помнил. А куда после задевали его обувь — нет. Но можно было предположить, что Эйли заботливо поставила сапоги где-то около печки.
Поделиться догадкой принц не успел: распахнулась дверь, и на пороге вместо хозяйки возник незнакомый мужчина, немолодой уже, но с виду крепкий, высокий и плечистый. Пока он с удивлением взирал на гостей, эльф бегло окинул его взглядом, отдельно задержался на толстой суковатой палке, которую человек держал в руке, и враз припомнил рассказы Рина.
— Сейчас пойдем… — бормотал себе под нос не до конца протрезвевший и потому не осознающий грозящей им беды огневик.
— Какое там пойдем, — прошептал Ленир, не сводя глаз со строгого дядьки. — Побежим!
Он сцапал замешкавшегося Эвила за шкирку, подтолкнул к двери и сам вылетел следом, едва не сбив с ног так ничего и не успевшего сказать мужика. На крыльце еще и пнул затормозившего вдруг мага под зад:
— Беги, дурак!
Ох, какой это был бег! По колючему морозцу, без шубы, без шапки, по трескучему снежку!
Сначала лидировал получивший ускорение на старте Эвил, а когда уже выскочили за распахнутые ворота на ведущую к дороге в город тропу, Ленир обошел огневика на повороте, лихо срезав по внутреннему кругу. Не автодром, конечно, за ограждения не вылетел, лишь провалился в глубокий снег у обочины выше голенища, почувствовал, как сыплется в сапог холодное и влажное, но скорости не сбавил.
— Стой! — орал сзади отставший маг. — Стой, дурилка длинноухий!
Может, он кричал совсем и не «дурилка», но амулет перевел именно так, насмешливо и обидно.
— Стой, говорю! — Эвил нагнал его и ухватил за плечо. — Чего бежим-то? Куда?
— Куда? — Ленир осмотрелся и убедился, что за ними никто не гонится. — Уже никуда. Уже убежали.
— От кого?!
Эльф на пробу поводил рукой перед лицом мага: а как и вправду ослеп?
— Ты что, дядьку не видел?
— Ну, видел. Дядька, да. А зачем было от него убегать?
— Значит, ты его палку не видел, — понял принц.
— Палку? — выпучил глаза Эвил. — Палку?! — огневик расхохотался. — Ногу он в прошлый почин подвернул, вот и ходит с палкой. А так — нормальный дядька. Я у Эйли, между прочим, не первый раз ночевать остаюсь, и ничего. Она тогда в дом идет спать, и дядька ее, естественно, знает.
Ленир обиженно надулся. Хотел ведь, как лучше!
— Вот ведь угораздило меня, — уже не смеялся, а возмущался огневик, прыгая с ноги на ногу. — Свалилось чудо заморское на мою голову! Вечера ему не хватило, так он мне поутру решил пробежку устроить! Бежим, бежим! А ничего, что я без сапог?
— Зато в шапочке, — ввернул эльф, ткнув пальцев в кружевной чепчик, который Эвил так до сих пор и не снял.
— Иди ты!
Огневик, вроде и не сильно, толкнул принца в плечо, но тот не удержался на ногах и упал лицом в снег, спугнув выискивавших что-то на запорошенных грядках ворон. Ругнулся, помянув рогатых демонов, приподнялся на локтях, да так и остался лежать.
— Эй, ты чего? — окликнул его маг. — Будет уже! Вставай!
Ленир аккуратно встал на четвереньки и отпятился.
— Туда глянь, — сказал он Эвилу, указав на место, рядом с которым осталась вмятина от его головы. — Ничего не замечаешь?
— Ну-у… Следы? Так это вороньи следы.
— Вот вороньи следы, — эльф кивнул на путаные цепочки «елочек». — И вот вороньи следы. Разницу видишь? Эти — неглубокие, ровные. А эти поглубже и снег в них как будто подтаял. И что это значит?
— Что? — огневик не успевал за ходом его мыслей.
— То! Значит, что этот след оставила обычная ворона, а вот этот — теплая. Понял теперь?
— Феникс!
— Он самый, — гордо согласился Ленир. Жаль, Рин не видит, как он сам, без всяких приборов и заклинаний отыскал злосчастную птаху.