- Ты все-таки ее убил, - ужаснулся Ленир, откопав несчастную птицу.
- Она первая начала! - огрызнулся огневик.
Ворона лежала на спине, вывернув шею и растопырив крылья. Скрюченные лапки торчали вверх надломленными веточками. Эльф несколько раз ткнул бездыханную птаху пальцем, надеясь, что все же ошибся в выводах, но, увы, феникс, на которого возлагалось столько надежд, был мертв.
- Давай хоть труп заберем, - предложил Эвил. - Остаточные эманации еще чувствуются...
Он протянул к птице ладони, выставив так, словно хотел отогреть руки этими самыми остаточными эманациями, и в этот момент феникс вспыхнул ярким пламенем, заставив мага отпрянуть назад.
- Ты зачем это? - возмутился Ленир.
- Это не я, - пробормотал обескуражено огневик.
За секунду, не больше, от вороны осталась лишь кучка пепла. А спустя еще миг эта кучка зашевелилась.
- Феникс! - Эвил стукнул себя кулаком по лбу. - Это же феникс!
Действительно, как можно было забыть? Из-за этого ведь и начался шум: умирает, значит, птичка, а потом возрождается - все по канону.
Из пепла показалась аккуратненькая черная головка. Блестящие глазки испуганно заморгали, заметив растопырившего пальцы эльфа и нависшего над ним с заклинанием наготове мага.
- Пир-рожок? - каркнул вороненок с надеждой.
- Будет тебе пирожок, - пообещал Ленир.
Сцапав теплую, в самом деле очень теплую, птицу, он выдернул из косы ленту, скрутил пленнице лапки, обмотал обреченно сложенные крылья и завязал на шее феникса кокетливый бантик - хоть сейчас кому подарить.
- Кошмар-р-р! - не оценила заботы ворона.
- Ты бы ей лучше клюв завязал, - проворчал Эвил. - И пошли уже, пока я совсем не задубел.
Дядя Эйли, опираясь на палку, встречал их во дворе. Заметив его, Ленир пропустил вперед мага, и лишь когда тот спокойно поравнялся с человеком и заговорил, рискнул приблизиться.
- Странные вы какие-то, - справедливо заметил хозяин Уликов. - Вскочили, побежали.
- Так по утрам бегать для здоровья полезно, - клацая зубами и притопывая на месте, пояснил Эвил.
- И снегом обтираться, - зачем-то добавил эльф, греясь о прижатого к животу феникса.
Мужик поглядел на красные уши принца, оценил носки мага и предпочел промолчать и сделать вид, что даже не заметил ворону в подарочной упаковке.
Эйли на их появление во флигеле с фениксом тоже отреагировала странно. Сперва улыбнулась, хотела что-то сказать, но увидев в руках у Ленира связанную птицу, вдруг побледнела и попятилась назад. Наткнулась на табуретку и с ходу шлепнулась на нее, прижав руки к щекам, и жалобно пролепетала:
- Мальчики, миленькие, только не выдавайте!
Принц растерялся, а Эвил в прищур подозрительно поглядел на непонятно чего испугавшуюся девушку, затем - на спрыгнувшую с печи мантикошку и усмехнулся:
- Вон оно что, значит?
Он пододвинул стул и сел, вытянув к теплому припечку вымокшие и замерзшие ноги.
- Не бойся, не выдадим... Если чая сделаешь. И мы там этому, - он кивнул на феникса, - пирожок обещали.
Конечно, эти двое могли бы ему ничего не рассказывать, но демона лысого Ленир бы тогда от них отстал! Тем паче, сам уже начал кое о чем догадываться.
Но Эйли заварила душистый чай на травах, за неимением пирожков вручила связанной жар-птице кусок хлеба с топленым маслом, и пока парни прихлебывали горячий напиток, а на глазах подросший вороненок долбил клювом горбушку, начала свою историю. История была простая, в чем-то обыденная и, если бы не последствия, совершенно не заслуживала внимания. Ну, подумаешь, не справилась начинающая магичка с домашним заданием и попросила более сильную подругу о помощи? А та и помогла. Подманила ворону, напичкала бедолагу магией, и узы подчинения сплела, перебросив управление фамильяром на неумеху-подружку, чтобы наставники на зачете не заметили, что феникса создавал кто-то другой. Только продержались эти чары всего несколько часов.
- Потому Сатина его и не удержала, - вздохнула девушка. - И когда через нее искать пробовали, связи не нашли. Если бы я сразу сказала, что это я, его бы быстро поймали, и пожаров бы этих не было... Но тогда Тину отчислили бы наверное...
- И тебе от наставников влетело бы! - добавил Ленир, недоумевая, как он мог влюбиться в такую безответственную особу: по ее милости ворона-поджигательница почти месяц терроризировала окрестности.
- Да мне-то что? Отругали бы, и все. А Тине зачет не засчитали бы. А тех, кто не сдал, - сразу в список на отчисление. Скажи, Эвил. А ей домой возвращаться нельзя: у них семья небогатая, восемь детей, мать болеет, отец пьет. Сатина думала, как в городе устроится, сестричку младшую сюда заберет. Остальные-то - мальчишки, мальчишкам попроще...
Эльф вздохнул: все же умеет он девушек выбирать. Нет, в каком-то смысле, конечно, совсем не умеет, но с другой стороны - очень даже. Вот эта и добрая, и отзывчивая, не для себя ведь старалась - за подругу переживала.
- Когда сеновалы гореть начали, Тина уже признаться хотела. Я отговорила. Думала, сама его найду. Он ведь отсюда, потому и далеко не улетал. Даже видела его пару раз, только поймать не получалось. Не знаю, как вам удалось.
Парни переглянулись и, не сговариваясь, решили, что о «концерте» Эйли знать не обязательно.
- К матери его нести однозначно нельзя, - сказал вместо объяснений Эвил. - Враз узнает. Сами попробуем развоплотить. А если не выйдет, придумаем, как его... того...
Ворона насторожилась, даже про хлеб забыла.
И как показал следующий час, в течение которого Ленир едва не уснул, разомлев в тепле, а маги попеременно мучили бедную птицу, то водя над нею руками, то читая заковыристые наговоры, опасения феникса были не напрасны.
- Прибить его, и дело с концом! - выговорил в сердцах Эвил после очередной неудачи.
- Жалко, - всхлипнула Эйли.
- И теоретически - невозможно, - добавил эльф.
Он уже давно ушел бы, но, во-первых, хотелось дождаться развязки, а во-вторых, неловко было появляться в доме Буревестника после вчерашнего с пустыми руками. Вот феникс мог бы стать хорошей компенсацией за срезанные розы. Или хотя бы история о том, как он героически изловил жар-птицу, подтвержденная показаниями свидетеля. К тому же, при свидетеле, в кои он думал заполучить Эвила, его и на ленточки, как было обещано, нарезать повременят, а там, глядишь, и вовсе простят за заслуги перед обществом.
Но «сдавать» феникса, след от которого тянется к Эйли, он не стал бы, а отчитаться в истреблении поджигателя возможным не представлялось по причине заложенного в птичке бессмертия.
- Да уж... - вздохнул признавший правоту эльфа огневик. - Но можно попробовать.
- Если собираешься еще час развлекаться, испытывая на нем различные способы убийства, я лучше выйду, - предупредил эльмарец.
- Что я, извращенец какой-то? - оскорбился маг. - Вот если бы ночью с Гасом не... не поспорили, можно было бы его попросить. Он же боевик, у них арсенал заклинаний мощный, против нежити, против демонов - что-нибудь да сработало бы. Некромантию общую он тоже лучше знает, все-таки пятый курс уже...
- Вы с Гасом поспорили? - ужаснулась девушка. - Хорошо, хоть до драки не дошло.
- Кто тебе сказал? - усмехнулся Эвил. - Там, как оказалось, того Гаса - пфе - на ладонь положить, а второй прихлопнуть. Ему еще повезло, что выгулки впереди: отлежится, волосы отрастит. Да, сидэ? Расскажи прекрасной даме о наших подвигах в ее честь.
Эйли зарделась, но Ленир и не думал бахвалиться ночными «подвигами». Пусть Эвил сам потом рассказывает, если вспомнит, - его же дама... Как ни жаль. А насчет феникса появились идеи.
- Говоришь, некромант мог бы помочь? Есть у меня один на примете. Одна. И живет тут недалеко, в домике на берегу - минут десять ходу.
- Лара? Ты о Ларе?
- А ты ее знаешь? - удивился эльф. - До чего тесный мир.
- Конечно, знаю. Еще с детства. Наши матери дружат. Сейчас уже не так, конечно: тэсс Галла в Марони редко бывает, а раньше, помню, мы к ним часто в гости ходили. Только я не знал, что Лара некромантией занимается. Она же вроде наоборот - целительница. В школу к нам часто приходит, в лечебнице помогает. Наставники ее все учиться зовут, чтобы, значит, перстень получить, как положено, разрешение на работу. Только, кажется мне, ей это ни к чему, а если перстень потом понадобится, придет и возьмет. Мама говорит, это у них семейное - тэсс Галла тоже не училась почти.