- Высочеству нужен говорильный камень.
- Что? - озадаченно нахмурилась хозяйка.
- Кристалл-переводчик. Мы к вам сегодня немного м-м-м... нетрадиционным путем.
- Я так и поняла. Идемте, у Сэла должно что-то быть.
Холл опустел, но притаившийся под лестницей мальчик не спешил покидать свое укрытие. Он сидел на корточках, раскрыв на ладони серебряный медальон, и мама улыбалась ему с миниатюрного портрета.
Мама Витара была принцессой, самой настоящей. Но когда началась война, она не стала, как другие принцессы, прятаться в неприступных замках, а взяла свой волшебный лук и отправилась убивать врагов. Она стреляла без промаха и была быстрой, как ветер. Она понимала язык зверей и умела вызывать дождь. А еще у нее были мягкие волосы цвета гречишного меда и самые добрые на свете глаза...
Витар совсем ее не помнил. Но у него был портрет, и отец раньше часто говорил о ней.
Папа очень ее любил, но мамины королевские родственники хотели, чтобы она вышла замуж только за принца, а лучше - за эльфийского принца. А отец Витара не был ни принцем, ни эльфом, и вообще не нравился маминой родне, потому что у него не было одного глаза. Но мама тоже его любила, и они решили убежать далеко-далеко, где их никто не найдет, и жить долго и счастливо. Только долго не получилось, потому что, когда родился Витар, мама заболела и умерла.
Витар был еще маленький, когда отец рассказывал ему об этом, но помнил каждое слово.
Раньше он не очень скучал без мамы. У них с отцом была интересная жизнь и большая тайна: они могли ходить по разным мирам. Вместе. И Витар думал, что так будет всегда.
Но однажды папа ушел один. Его не было очень долго, а когда он вернулся, привел ее - ведьму с белыми волосами. Витар не сразу почувствовал беду. Она была красивая, почти как мама, и тоже умела звать дождь. Отец открыл ей их с Витаром тайну, и беловолосая стала ходить с ними. Папа познакомил ее со своими друзьями, и все они стали говорить Витару, какая она хорошая, а потом и вовсе начали называть ее его мамой. И тогда он сам был не против, чтобы она ею стала, ведь он не знал, какая она на самом деле. А на самом деле она решила отобрать у Витара отца. Сначала просила, чтобы папа брал собой в путешествия только ее, а Витара оставлял в Марони с дедом и бабушкой, а потом решила совсем от него избавиться и родить отцу новых детей, сразу двоих. Чтобы он забыл о нем наверняка, как уже забыл о маме...
Сэл задерживался, и к его приходу гости успели отогреться, отмыться и переодеться. Чужая одежда пришлась и рослому, широкоплечему карду, и худощавому эльфу до того впору, что Рин задумался, а не держат ли друзья-идущие для таких случаев отдельный гардероб. Наверное, и у его родителей отыщется в шкафу что-нибудь по размеру, если завтра сам Буревестник в компании, скажем, с Сумраком появится у них на пороге в одном исподнем. Для Ленира нашелся кулон-переводчик, и теперь принц, не боясь показаться смешным, расточал комплименты прекрасной хозяйке.
За этим и был застигнут неслышно вошедшим в гостиную Сэллером.
- Вот и оставляй жену без присмотра, - с усмешкой прокомментировал остановившийся за спиной эльмарца маг. - Уведут, и глазом моргнуть не успею.
Глаз у Буревестника был всего один - левый: ярко-карий, блестящий, с пляшущими где-то на дне смешинками. Правая глазница пряталась под непроницаемой черной повязкой.
С тех пор, как Рин увидел его впервые, тарский проводник почти не изменился. Разве что в самом начале знакомства не было помянутой повязки. А в остальном все тот же: стройный, подтянутый, непременно идеально выбрит и одет с иголочки. Черный мундир морского офицера сидел на нем, как влитой, а чуть посеребренные на висках каштановые волосы были собраны в короткую косичку, в знак принадлежности к магам Воды повязанную синей лентой. На аккуратности у Сэла был маленький пунктик, но отчего-то ни у кого и никогда не появлялось желания пошутить на этот счет. Точного возраста Буревестника Эн-Ферро не помнил, знал, что тому уже примерно под сорок, но выглядел маг куда моложе: наличие дара сказывалось, да и когда женишься на красивой женщине на десяток лет младше, хочешь не хочешь, нужно соответствовать, а то и впрямь уведут.
Не сыпля с порога вопросами и внешне ничем не выказывая удивления по поводу их присутствия, Сэллер поздоровался с парнями и подошел к креслу жены. Склонился лишь на пару секунд, но этого хватило, чтобы провести рукой по белоснежным волосам и с нежностью коснуться губами порозовевшей щечки. Наблюдавший эту милую семейную сцену Рин заерзал на месте, вдруг вспомнив себя ребенком, без стука влетевшим в комнату и увидевшим целующихся родителей. К счастью, продлилось это недолго. Расположившись рядом с супругой и по-прежнему не утруждая себя расспросами, Буревестник позволил гостям рассказать, каким образом и по каким причинам они оказались на Таре и непосредственно в его доме.
- Что ни делается, все к лучшему, - подвел он итог их истории.
- Тем более, я сам к вам собирался, - добавил кард.
- По делу?
- Да нет. Какие у меня тут дела? Думал отдохнуть немного. А вот Ленни, наверное, стоит домой забросить.
- Зачем? - подал голос принц. - Я бы тоже... отдохнуть. Если не помешаю, конечно.
- Не помешаешь, - успокоил эльфа Буревестник. - Оставайтесь оба. Гостям мы всегда рады. И чем развлечь, найдем.
Последнее было сказано явно неспроста, и Рин заинтересовался.
- Лет семь назад в школе ввели новую дисциплину, - издалека начал Сэллер. - «Создание импов». Фамильяры на Таре не слишком распространены, и я считаю, что маг легко может обойтись без существа-помощника, но у орденской верхушки, очевидно, другое мнение. Естественно, мало у кого получается сотворить полноценного импа, зато разнообразных уродцев плодят ежегодно в огромных количествах. И еще года не было, чтоб после сдачи зачета пара-тройка этих мутантов не сбежала от своих создателей...
- Они их специально выпускают, - прервала его жена и добавила, пожав плечами: - А что? Я бы выпустила.
- Или выпускают, - согласился Сэл. - А некоторые из этих созданий далеко не безобидны.
- Расскажи про козлорога.
- Да, козлорог. Это было в прошлом году. Козел, кролик и ещё кто-то. Но внешне - козёл. Правда, не все козлы читают древнюю рецептуру на саальге. А рога, хвост и жуткий запах - это от козла.
- А от кролика что? - поинтересовался Эн-Ферро.
- Угадай, - хмыкнул маг. - Весной отары погнали на пастбища, так не знали, как избавиться от этой напасти. На пастухов козлорог, к счастью, не покушался, но собаки его побаивались явно не без оснований. Отправили целый курс боевиков на его поимку.
- Поймали? - спросил Рин.
- Взорвали, - мрачно усмехнулся Буревестник.
- А в этом году у вас что?
- В этом году у нас жар-птица. Феникс. У птички нестабильный жизненный цикл. Мрет то и дело, зараза. А потом возрождается, как положено. Из пламени. Уже три пожара в городе и два - в поселках поблизости. Пока без жертв, но ущерб имуществу немалый, а оплачивается чей-то неудачный опыт из герцогской казны. Поймать не могут: излучение фиксируется только в момент возгорания, а внешне не определишь - за основу брали обычную ворону.
- Предлагаешь нам поучаствовать в охоте?
- Если есть желание - почему бы нет?
Разговор шел в шутливом ключе, но Рин не мог не заметить, что Сэл чем-то расстроен. Возможно, отсутствием в гостиной Витара. Раньше мальчишка непременно был рядом с отцом, а сегодня, после встречи в холле, Эн-Ферро его больше не видел.
Витару было интересно, что расскажут гости, но он не хотел сидеть в гостиной с ними и с ведьмой. И все же мальчик не упустил ни слова из разговора. На втором этаже пустовала одна из спален, в которой, если лечь на пол и прижаться ухом к вентиляционной решетке, хорошо слышно, что происходит внизу.
Рин и Ленир уже ушли в приготовленные для них комнаты, договорившись, что завтра отправятся на поиски феникса-вредителя, а он еще лежал, прислушиваясь к негромкой беседе.