Кинжал, крепко сжатый меж пальцев, не смел выпасть, но руками все равно приходилось шарить по грязи в поисках опоры. Призрак, хитро скалящийся в предвкушении скорой победы, вновь ударил хвостом, вышибая последний воздух из легких. Боль прошибла и без того слабую спину, а вдохнуть не получалось еще пару мгновений. Это ужасное мерзкое чувство, когда нет сил сделать хотя бы один вдох из-за сильного удара… Оно раздражает, и злость заставила меня попытаться встать.
– Поищи что-нибудь в грязи, отброс! – усмехнулась Лиса, лапой наступая на плечи и норовя вновь опустить меня лицом в грязь, чтобы я там же и захлебнулся.
– Я больше не попадусь, – прошептал я для себя, перекатываясь на спину. Призрак потерялся на мгновение, и этого вполне хватило, чтобы перевернуться, замахнуться кинжалом, а потом вспороть брюхо безжалостно, не оставляя и шанса выжить. Лиса побеждена, и в глазах ее померкла: она растворилась в воздухе, а белый дымок от нее тут же унес холодный порывистый ветер.
Но нет времени, чтобы отдохнуть, потому что появился тот, против которого я практически бессилен. Кабан. Это дьявольское отродье, которому я проигрывал слишком много раз, потому что при взгляде на него я начинал злиться. Ярость отбирала силы стоять, и мои ноги подкашивались, немели при виде этого Призрака. Падая обратно в грязь те попытки, я мог лишь чувствовать гнилостное чужое дыхание…
Рука уже хотела потянуться за таблетками, но внутренний голос кричал, что не поможет это, надо сражаться.
– Ничтожество, которое так и хочет, чтобы его отымели, – хрюкнул Кабан, и только лишь от этого звука мне хочется разрубить его на части, растерзать, но вопреки желанию лишь могу вдохнуть глубоко, чтобы не сорваться. Нельзя, чтобы колени дрогнули от бессилия. Нельзя этого допустить ни в коем случае!
Длинный язык забрался под майку, размашисто облизнув выступающий позвоночник. Слезы непроизвольно потекли по щекам, потому что воспоминания от этого Призрака одни из самых ярких. Больно и противно от прикосновений, хочется поскорее уничтожить это чудовище, но нельзя злиться сейчас, ведь нервы не выдержат. Занося нож над головой, я вновь выдохнул.
Сейчас… Еще мгновение…
Кабан слепой, но он чувствует эмоции. Не позволить учуять что-то кроме спокойствия – вот главная цель, пока он там хрюкал и жадно рыскал по спине. Лезвие сверкнуло, словно пламя, и среди мглы он являлся единственным источником света.
Резкий удар – Призрак завизжал, а его длинный язык уже валялся на земле, извиваясь у моих ног. Нужно было действовать, и, преодолев одним прыжком расстояние до Кабана, я вновь замахнулся. Кинжал резал податливую плоть, вызывая стоны боли у Призрака. Третий из пятерых был повержен, но все не так просто.
Пока я переводил дыхание, поляна наполнилась белым дымом, словно смогом. А вот и он…
Зов Бездны.
– Пора умирать… – доносился шепоток в голове, и сопротивляться ему не было ни сил, ни желания.
Шаг навстречу – под ногами чавкала земля неприятно. Ливень и ветер хлестали по лицу, а в мыслях лишь желание упасть в темную глубину, заглянуть, что же там, на дне, если оно существует. Хотелось разбиться тысячью осколков о бесконечную пустоту и насладиться часом смерти. Рука все еще сжимала кинжал, но совсем скоро он должен упасть, а его засосет грязь. Запах мокрой земли уже не чувствовался, а глаза резал белый дым. Как же хотелось умереть, думал я, и эта мысль не осталась неуслышанной.
– Стой! – закричал напоследок Сию, перекрикивая Бездну, прежде чем использовать свою силу. Голова раскалывалась от двух громких голосов, и тут же хотелось унизительно заскулить.
В этот раз, кажется, тот не рассчитал силу, и музыка, которая должна была помочь, причинила лишь вред. Кажется, я никогда не кричал так громко, как тогда, потому что мелодия раздавалась громким эхом в разуме, заглушая иные звуки вокруг. Теряя контроль над происходящим, я мог лишь пытаться держаться руками за голову, чтобы не упасть и устоять на ногах. В ушах жутко звенело, и уже хотелось взять кинжал и проткнуть себе барабанные перепонки, лишь бы успокоить этот бешеный ритм. Больно, адски больно!
– Прости, – сказал коротко Сию, и музыка наконец перестала играть в голове. Зова Бездны тоже не было слышно, а может, это просто последствия этой пытки. Мало что слышал тогда, и лишь звенящая тишина – спутница сейчас.