Выбрать главу

Пленный сразу понял, что сын погиб — он должен был знать, в какой боевой части (БЧ) линкора тот служил. Все моряки прекрасно знают, что для тех, чей боевой пост находится внутри корабля, да еще ниже ватерлинии, шансов спастись мало, а его сын мог находиться где-то глубоко внутри корпуса, однако возможна и другая версия.

Сын радиста тоже стать радистом, а в немецком флоте еще со времен кайзера в военно-морском уставе было записано, что моряк, связанный по службе с шифрами, в плен к врагу попасть не должен, а обязан погибнуть вместе с кораблем и с шифровальными книгами, имевшими свинцовые переплеты.

Двойник как немецкий морской радист должен был знать это положение германского военно-морского устава, поэтому он сразу понял, что сын погиб, но то, что он служил именно на «Бисмарке», было лишь роковым совпадением. Но нельзя исключить и не случайность — в «Аненербе» умели учитывать даже мельчайшие детали операций, тем более имеющих колоссальное значение для будущего Рейха. Ведь чем меньше родственников будет у двойника, тем лучше для настоящего Гесса!

От такого известия, как гибель единственного сына, случалось, сходили с ума и здоровые люди, а не только наркоманы, чья психика и так испорчена. Психика же двойника хотя и повредилась из-за «ломки» и личного горя, но не окончательно, английские врачи приложили все свое умение для лечения пленного и смогли не допустить полной потери рассудка. ЛжеГесс был нужен английской спецслужбе, она все же надеялась узнать через него хоть что-нибудь о настоящем Гессе.

Англичане терялись в догадках, что скрывается за такой, не имеющей аналогов в истории мировых разведок, операции немцев. Черчилль не сообщил о двойнике даже Рузвельту, тот так и не узнал об этом. Сменивший Рузвельта на посту президента США Гарри Трумэн об этом узнал только во время Нюрнбергского процесса.

Он начался 20 ноября 1945 года. Среди подсудимых был и привезенный из Англии Рудольф Гесс. Его поведение на процессе выглядело настолько странным, что присутствовавший в Нюрнберге глава американской разведки Аллен Даллес заподозрил неладное. Он пригласил к себе на обед сотрудничавшего с ним доктора Д. Юэн Кейрона из Канады. Этот доктор был первым, кто предложил использовать для контроля над человеческой психикой конвульсивную электрошоковую терапию и наркотики.

Во время обеда Даллес под строжайшим секретом сообщил Кейрону, что имеет все основания предполагать, что Гесс по приказу Черчилля был тайно казнен, а человек на скамье подсудимых, выдающий себя за Гесса, является самозванцем. Есть простой способ проверить это, продолжал Даллес: у настоящего Гесса на левом легком должен быть шрам от ранения, полученного в Первую мировую войну, и доктор Кейрон может это проверить во время допроса. Кейрон согласился, но сделать проверку не смог, так как подсудимый был прикован наручниками к своему охраннику, который заявил, что снять наручники не имеет права. Доктор не стал настаивать и очень возможно, что охранником был англичанин из спецслужбы.

Опытный разведчик Даллес в результате личного наблюдения поведения подсудимого Гесса заподозрил подмену и Кейрон наверняка был не единственным, с кем он поделился своими подозрениями. О Гессе допытывались и у Розенберга, спрашивали, узнал ли его Гесс, и было ли, на его взгляд, в его поведении нечто странное по сравнению с тем, каким он Гесса помнил.

Ответ Розенберга, к сожалению, неизвестен, но Даллес наверняка сообщил о своих подозрениях Трумэну, президент же мог направить тайный запрос в Лондон. Оттуда теперь вынуждены были сказать союзнику правду — и к расследованию исчезновения настоящего Гесса подключилась и американская разведка.

А что и когда узнала наша разведка и сам Сталин? Невероятно, но в Москве могли знать о двойнике уже к осени 1944 года!

В октябре того года в Москве с рабочим визитом находился Черчилль. Когда во время обеда в Кремле Сталин завел разговор о Гессе, Черчилль сказал, что Гесс «совершенно помешался», и для пущей важности добавил, что его отношения с Гитлером были, вероятно, из области патологии.

Сталин внимательно выслушал ответ, поднял бокал и предложил тост за… английскую разведку! Черчилль был изумлен. «Которая заманила Гесса в Англию, — продолжил Сталин, — он не смог бы приземлиться без сигналов. За всем этим должна была стоять секретная служба».

Черчилль возразил: британское правительство о полете заранее ничего не знало. На что Сталин ответил, что русская разведка часто не информирует советское правительство о своих намерениях, пока работа не будет выполнена.