Аберкомб Гарери со стоном перевернулся на другой бок, прикрыв голову подушкой. Когда тебе не двадцать пять, а дважды по, то ночные посиделки с друзьями оставляют последствия. В голове – тяжесть, во рту – сортир. Как он добрался вчера домой, он не помнил. Или... Это было уже сегодня. Что там сказал Болдуин? “Пик славы позади. А впереди – дорога с ярмарки. Пусть для тебя, Абро, она будет долгой и спокойной!” Они все, смеясь, дружно за это выпили. Потом еще... Двадцать лет назад он бы набил нахалу морду, за оскорбление, замаскированное под комплимент. Нынче – проглотил, запил дешевой водкой и не поперхнулся... Он много путешествовал, надеясь обилием путевых впечатлений возместить недостаток вдохновения. Недавно побывал в Арктиде. Ему, уроженцу Ганы, привыкшему к мягкому климату побережья, тяжело далось пребывание в стране вечной зимы. Холодная красота заснеженных горных вершин подавляла, лишала способности творить. Здесь – не место для человека. Но именно здесь развернулась великая стройка, и он взялся живописать великое стремление. Он, творец, художник! уподобился заурядному ремесленнику, и старательно запечатлел великое зло. “Цель оправдывает средства. Современники проклянут, потомки поблагодарят. За овладение богатствами Севера”. Так сказала она. Он получил от нее свои тридцать сребреников, подобно проклятому Ферми, предавшему Деву Марию. Смиренно поблагодарил и откланялся. Сто тысяч реалов за день работы. Накося, выкусите! “Дорога с ярмарки...” Шиш вам! Встал с измятой постели. Потянулся. Сильный, кряжистый, всё еще без седины в волосах. Взял бутылку пива, сорвал пробку о край стола. Уф, хорошо! Жить можно. Он – великий Гарери. А вы все: завистники, тайные и явные; злопыхатели; покровители, снисходительно похлопывающие по плечу... Получите свое. Рано или поздно. Но получите. И мало не покажется. Вдохновение к нему часто приходило внезапно. Как толчок, как озарение. Как пинок в жопу. Наскоро умылся. Допил пиво. Подошел к мольберту. И принялся грунтовать холст. Смелые, решительные, точно легшие на холст мазки. Изображена комната; сквозь широкое окно льется белый холодный свет. У окна, спиной к зрителю – темноволосая девушка. На ней длинная рубашка и больше ничего. Руки скрещены на груди. Сквозь рубашку просвечивает стройное тело. Голова склонена в глубоком раздумье. Поза отображает едва начатое движение... Создается нестерпимое ощущение, что девушка вот-вот обернется. В большом настенном зеркале отражается темная фигура гостя. Горбоносое лицо, выдвинутый вперед подбородок. Возможно, это хозяин поместья пришел отдать распоряжения. Или пожилой поклонник осмелился нанести ранний визит. Но его зловещий облик наводит на плохие мысли. Будто сам враг рода человеческого, в такое светлое утро зашел предложить сделку этому воплощению юности и красоты. И снисходительно ожидает ответа... Картину можно увидеть в Художественном музее Ганы. “Девушка у окна”. Посетители не знают, что на обороте холста есть другое название, данное картине самим художником. Не совсем понятное, оттого не прижившееся. “Миссия завершена”.
Часть I. Дамоклов меч
1. ТОЛЬКО ОДИН ВОПРОС
Элекар остановился. Двери с лязгом открылись, на тротуар небрежно сошла стриженая под мальчика темноволосая девушка. Следом еще один пассажир – старик в побитом молью пальто, медлил, вцепившись в поручень. Девушка, обернулась, протянула ему руку. Он тяжело оперся и благополучно выбрался наружу. Крепкая девочка, да... Не большая, не маленькая, хорошо сложена. В джинсах и курточке. Мода, тытьчерт... раньше женщины так бесстыдно не щеголяли. Что там, да... Время идет, он за ним давно не поспевает... Да и теплее в штанах-то, при нынешнем климате... – Спасибо, дай бог... – Бывайте здоровы... – дружелюбно-равнодушно ответила она и их пути разошлись навсегда. Старик побрел своей дорогой, девчонка бодро потопала своей. Проходя мимо Банка Магистрата, вспомнила, что наличности в карманах кот наплакал. У терминала очереди не было, и она не преминула снять немного денег с личной карточки. Любопытный, (каковых поблизости не наблюдалось), увидел бы фото пухлогубой, чуть скуластой мордашки. “Нойс Винер”. Дальше ее путь пролег через супермаркет, откуда она вышла с туго набитым пластиковым пакетом. Пакет оттягивал руку, но это не мешало Нойс наслаждаться солнечным холодным днем (+7 однако...) и вообще жизнью. Новый район Норденка отличался продуманной застройкой. И зелени было не в пример больше, чем в Старом городе. Томас Канопос – глава Магистрата Норденка, заботился о своей столице. Насколько это возможно в нынешние времена. Деревья в сквере, тянущемся посереди широкой улицы, стояли голые... Нойс недовольно нахмурилась, поравнявшись с рекламным щитом. Сколько можно пережевывать?.. За неимением новых “шедевров” в ход пущено старое кино. Матовая поверхность рекламы напоминала окно в таинственный, враждебный мир, из которого строго взирала дама в черных очках. Неопределенного возраста, с двусмысленным выражением холеной физиономии. Вот-вот обласкает, наградит или... прикажет расстрелять за те, эти и другие провинности. Всё объявит мягко, в достойных, изысканных выражениях. В обоих случаях уйдешь счастливым, и не сразу поймешь, что произошло. Хозяйка Острова. Земли, лежащей на западном краю Мира, за Проливом, самая узкая часть которого называется Рубикон. Остров вытянут в меридианном направлении; три тысячи на одну километров; его северная, малая часть – Грааль, отделена извилистой протокой. Фарватер Чертова Горла сложен и коварен. Около семидесяти лет назад юная мятежница, восставшая против власти Великого Ваги, посадила там на мель крейсер, которым (на горе себе и другим) взялась командовать. Конечной вехой ее короткой жизни (двадцать два – лишь начало пути!) стал день 2 сентября 1327 и виселица на главной площади Вагнока. Дальше версии историков разняться. Одни полагают, что Рональд Гаяр – придворный врач Ваги, схитрил, засвидетельствовав смерть отважной авантюристки. Сердце Наоми Вартан остановилось, но гениальный (по тем временам) доктор знал, что клиническая смерть обратима. Действуя быстро и хладнокровно, он сумел вернуть несчастную к жизни. Другие считают, что коварный честолюбец нашел похожую и легко внушаемую девушку из числа своих пациенток. Та отлично справилась с ролью “воскресшей из мертвых”. Ее суфлёром и настоящим правителем Острова намеревался стать Рональд Гаяр. Спасенная Наоми или подмена – как бы там ни было, на лице молодой, привлекательной женщины больше никто и никогда не увидел улыбки. Творящая злые и добрые дела с одинаковым равнодушием, она, к изумлению и ужасу многих, быстро подчинила себе Остров, вкупе с прилегающий к нему краем Мира. Единственного на планете гигантского материка. Мир приблизительно имеет форму треугольника, с двумя вершинами, опирающимися на полюса; и третьей, вытянутой на восток в бескрайние пределы Великого океана. Западное побережье следует своими плавными изгибами вдоль “нулевого меридиана” – обозначенного обсерваторией Университета в Норденке. Крайняя точка материка находится на сто сороковом градусе восточной долготы. Представьте себе безбрежность просторов, если полная окружность планеты составляет круглым счетом 56000 километров. Не зря планета и материк носят одно и то же название. МИР. Родина всех людей. По сравнению с Миром Остров выглядит крошечным, прилепившимся с левого боку тараканом. Это не помешало Хозяйке (так прозвали Наоми) больше полувека безраздельно властвовать над четвертью Мира. “Империя Хозяйки” начиналась от предгорий Арктиды, включала в себя Магистрат Норденка – технический и финансовый центр, Провинцию Мета, Торговый Протекторат Ганы, и новый Протекторат Тир, вобравший в себя земли Страны Барнабо вплоть до Южного хребта. Делящего Мир на части: северную – обитаемую и южную – дикую. Естественной границей Империи Хозяйки на востоке стал Барьер – километровой высоты скальный гребень, за которым лежит величайшая из стран – Эгваль. В те времена, к счастью для Хозяйки – технически неразвитая и культурно отсталая. С подчинением этой необъятной земли, раскинувшейся вплоть до восточного побережья – Наоми Вартан становилась властелином планетарного масштаба. Невиданное в Истории дело, но всё к тому шло. Двигатель внутреннего сгорания, автомобиль, дирижабль, а затем аэроплан – изобретены на Острове. К ним добавились электрический генератор и электромотор. Затем... атомная бомба. Хозяйка прозрачно намекала строптивцам, что владеет “Древними знаниями”. Три войны между Островом и Эгваль определили современную историю. 1336 год – Эгваль почти повержена. Пандемия лихорадки крэг, заболевания не смертельного, но лишающего мужчин и женщин способности производить потомство, угрожала уменьшить численность населения в разы. Через поколение Остров (чьих жителей вакцинировали заранее) торжествовал бы окончательную победу. Однако Хозяйка, убоявшись отдаленных последствий распространения вируса, предпочла поделиться с Эгваль чудодейственной вакциной в обмен на небольшие территориальные уступки. 1356 год. Столица Эгваль – Майя в осаде. Народный Конгресс заседает круглосуточно. Назначен новый военный министр – Натаниэль Гариг. Когда-то он был правой рукой Хозяйки, но, рассорившись с ней, бежал с Острова. Надежды оправдываются, военмин Гариг дает отпор непобедимым эльберо – элитным войскам Острова, и сводит дело к почетной ничьей. 1383 год. Остров применяет против Эгваль невиданное дотоле сверхоружие – ракеты с ядерными боеголовками. В ответ, четырехкратный избранник народа, Президент Ариэль Солтиг ставит на карту всё. Обрушивает на Остров массированный удар бомбардировочной авиации. Приказывает форсировать сорок километров Рубикона, не считаясь с потерями. Что такое – два миллиона из миллиарда? Необходимая жертва. Масштабный обманный маневр. Настоящий десант высаживается с севера, на Грааль. В стане Хозяйки начинается паника, а сама она утрачивает веру в себя. Не удивительно, когда тебе под восемьдесят! Полтора десятка лет Хозяйка не показывалась на людях, обращаясь к подданным по радио и со страниц официальной прессы. В такие дни в газетах печатался дозволенный цензурою парадный портрет. Еще молодая, бледное лицо в пышном венце темных волос кажется треугольным, сужаясь к маленькому, твердо очерченному подбородку. Глаза закрыты черными очками. Универсальный облик, под него легко загримировать двойника. Хозяйке доставляло удовольствие изображать из себя “человека, который везде”. Но, всему приходит конец. Нойс криво усмехнулась портрету на рекламном щите. Это – не Хозяйка, а знаменитая лет двенадцать назад актриса, исполнившая ее роль в нашумевшем фильме. Как раз перед последней войной. Потрясающий успех дорого обошелся Нине Вандерхузе. Престарелая правительница Острова живо заинтересовалась своим “вторым я”; велела похитить Нину и доставить в свою резиденцию. В отчаянные последние дни, когда Хозяйка еще могла отдавать приказы, у нее оставался шанс выиграть войну. Нанести ядерный удар по собственной столице. Смертный грех. Адский огонь, смрад, пепел. Жестокая казнь для оккупантов, для воинской группировки, захватившей Вагнок. Скрытый глубоко под землей бункер уцелел бы. Хозяйка вышла бы из него легендарным Фениксом. Среди развалин и праха нескольких миллионов своих сограждан... Оставшихся ядерных зарядов хватало для полного уничтожения столицы Эгваль. Психологический эффект во сто крат превзошел бы военный, и обломки ненавистной страны упали бы к ногам Наоми Вартан. Когда-то жизнерадостной, веселой девчонки, превратившейся с годами во властолюбивую мрачную старуху. Апокалипсис не наступил. Вместо него по радио прозвучал сдержанно-печальный голос, объявивший о капитуляции Острова и окончании кровопролитной войны. Из тайного убежища вышла молодая женщина в форме эльберо. Актриса Нина Вандерхузе. Ей довелось нести бремя последних дней войны, вместо скоропостижно скончавшейся Хозяйки. Кадры кинохроники сохранили поразительный миг всеобщей растерянности; глуповато-изумленное лицо Ара Солтига; и облик Нины, в котором запечатлелась многодневная усталость. Ничто не дается даром. Не каждая психика способна выдержать грандиозный актерский успех и прикосновение к великому злу. Настолько большому, что оно достает свои жертвы, даже будучи уничтоженным. Нина Вандерхузе исчезла в канун нового 1384 года, оставив записку, говорившую о намерении совершить самоубийство. Печальная участь постигла и вернувшуюся из плена на Острове дочь Президента. Алевтина Солтиг уверовала, что истинный источник зла – не Остров, а “агрессивная Эгваль” во главе с амбициозным диктатором, рядящимся в одежды демократии. Бывает, что семя падает на подготовленную почву. Кто знает, что чувствовала девочка, когда узнала, как отец выгнал ее мать из дома? Потому что связь с женщиной, заметно старше него мешала его политической карьере? Кто знает, как эти переживания отразились на личности Тины? И как повлияли на ее дальнейшие поступки? В день провозглашения мирного договора Тина прилюдно зарезала отца канцелярским ножиком. Охрана Президента запоздало открыла огонь, тяжело ранив Тину. С того дня она находится в ГИН – Гаяровском Институте в Норденке. Одиннадцать лет в коме, без шансов на исцеление... Нойс поежилась. Ускорила шаг и через пять минут оказалась у подъезда обшарпанной, старой пятиэтажки. Позвякивая ключами, поднялась на второй этаж по лестнице с истертыми ступенями. Тихо ахнула, увидев сидящую на верхней ступеньке молодую женщину в длинном черном пальто. Та поднялась на ноги, подхватив с пола саквояж. Нойс торопливо открыла замок, толкнула дверь, пропуская гостью вперед. Помогла ей снять пальто и сапожки; сбросила также свои с ног, скинула куртку... Через секунду обе стояли обнявшись. Гостья молча улыбалась. Нойс закрыла глаза с выражением абсолютного счастья. – Не думала, что приедешь рано... – Две лекции отменили. Преподы простудились. – Пойдем... – Нойс провела ее в гостиную. – Располагайся. Обед – через полчаса. Уж я тебя накормлю. Гостья встала перед зеркалом. Русоволосая, тоже стриженная под мальчика, роста она была также среднего. Серого цвета платье плотно облегало стройную фигуру. Поймала в зеркале взгляд Нойс. Усмехнулась. – Я выше тебя на два сантиметра. Хлопнула входная дверь, раздался голос с бархатными интонациями: – Это я пришел! Через минуту в гостиной объявился крепко сложенный молодой человек, с мягкой кошачьей походкой. В строгом костюме, какие носят чиновники средней руки, или банковские служащие. Удивленно поднял брови, увидев молодых женщин за необычным занятием. Нойс, притиснутая к дверному косяку, странно улыбалась. Ситуация, похоже, ее забавляла, даже доставляла удовольствие. Ее товарка кухонным ножом делала зарубку на уровне роста Нойс. – Меряемся величием?.. – предположил молодой человек. – Привет, Мишель. Это моя подруга Лора Парк. Лора резко обернулась. – Здравствуйте! Со мной всегда так – выгляжу идиоткой в самый неподходящий момент. – Неловкий момент никогда не бывает подходящим. Увы, по себе знаю. Нойс отобрала у Лоры нож, прошла на кухню, откуда доносился запах жаркого. А гость по-хозяйски уселся на диван, жестом пригласил Лору сесть рядом. Что она и сделала, соблюдая некоторую дистанцию, и внимательно разглядывая гостя. Он не смутился. Поинтересовался дружелюбно: – Как результат? В вашу пользу? – Сам черт не разберет! Она вечно жульничает. Всегда и во всем. Скажите-ка, откуда я вас знаю?! – Наверно, видели мою честную, но не блещущую красотой физиономию в вечерней программе новостей. – Ох, блин! Простите... Михаил Сонгер, конечно. Самый знаменитый журналист в Мире. Вы за интервью или так?! – Или так. Я достаточно знаком с Нойс, чтобы зайти на огонек. – Ага. У вас собственный ключ от ее квартиры. Сонгер сделал вид, что не заметил колкости. – А вы, Лора... давно с ней знакомы? – Меньше полугода, но дольше вас. – Отчего так решили? – Она не упоминала о вас все время, что мы были вместе. Ни словечка! Значит, понятия не имела о вашем существовании. Уж не преминула бы похвастаться связями с такой персоной. – Верно. Я стал известен после эпопеи в Суоре, на орховых полях. Там же увидел вас. Задолго до того, как встретился с Нойс. У Лоры перехватило горло, она почувствовала, что бледнеет. Увидела, как Сонгер, испугавшись за нее, запоздало пожалел о своих словах. Слишком свежие воспоминания. Как девятнадцатилетняя студентка, стечением невероятных обстоятельств превратилась во “врага государства номер 1”. Ее, вместе со случайной попутчицей – Нойс Винер, преследовали от Ганы аж до восточного края Мира – провинции Суор. Тогдашние соправители Эгваль: адмирал Андрос Гелла; и директор ОСС – Айвен Астер нацелили карательную машину великого государства на поимку хрупкой русоволосой девчонки. Которая никак не могла взять в толк, за что ее травят и в чем она провинилась. Власть в стране вскоре поменялась. Адмирал Гелла попал в плен и сидит в тюрьме на Острове. После недавнего вторжения с Новтеры островитянам удалось восстановить независимость. Так сказать, порыбачили в мутной воде. Итоги Великой Победы, считай, полностью пересмотрены. Запад Мира вновь подпал под власть Острова. Отношение там к бывшему главе враждебного государства, сами понимаете, какое. Не расстреляют, так повесят. В Эгваль против Геллы также выдвинуты обвинения – в организации террористического акта. Свалив на Тир вину за взрыв пассажирского поезда “Адонис-Норденк”, Гелла пытался развязать очередную экспансионистскую войну. Дорого обошедшуюся не только Тиру, но и Эгваль. Лора надеялась, что Гелла сухим из воды теперь уж точно не выйдет. Но его сообщник – Айвен Астер ускользнул от ответственности! В решающий момент ловко переметнулся на сторону Острова. Занял в его правительстве видный пост! Жизнь несправедлива. Негодяй по-прежнему наслаждается привилегиями, а Лора и Нойс довольствуются тем, что вышли из череды ужасных испытаний живыми. Лора встала. – Пойду помогу подружке... Будете нужны, позовем. Нойс на кухне явно ждала ее, вручила блюдо с салатом – мол, неси на стол. Лора шепотом, покосившись на полуоткрытую дверь, сказала: – Хороший у тебя вкус. Нойс рассеянно кивнула. И вернула комплимент: – Твой Томкин – тоже находка. Лора внезапно смутилась. – Когда Арсений ради меня бросил всё и помчался за десять тысяч километров... Знаешь, это – впечатляет. По молчаливому обоюдному согласию имя мужа Лоры, недавно погибшего в дебрях Суора, осталось не названным. Даниэль Боргезе, в поисках жены, исчезнувшей в Суоре, нечаянно оказался втянут в гражданский конфликт на стороне суорских сепаратистов. Был серьезно ранен, тоже заслужил звание “врага государства” и вскоре погиб в очередном бою. Так и не узнав, что Лоре удалось спастись. Временами Лоре казалось, что ответив взаимностью Арсению Томкину – самому талантливому преподавателю Университета, человеку вдвое старше нее, она предала память Даниэля. И перед Арсением неудобно. Он столько для нее сделал. Взять хотя бы восстановление в Университете после долгого отсутствия... Тьфу!.. Она увидела себя со стороны, вставшей посереди кухни, с горестной физиономией, и громадной салатницей в дрожащих руках. Хорошо, что Нойс ничего не заметила. Ладно, вперед! На выходе она споткнулась, но тут же была подхвачена Сонгером; блюдо, как по волшебству, исчезло из ее рук и оказалось на столе. – Ну, вы и фокусник... – У меня хорошая реакция. Это не раз выручало. Лора невольно рассмеялась, и Сонгер вслед за ней. Он продолжал держать руку на ее талии, Лора осторожно, чтобы не обидеть, высвободилась. – Вы всегда так смотрите на женщин? Нахальным... раздевающим взглядом? – Вам показалось. Мне совсем не надо вас раздевать, ни в мечтах, ни наяву, чтобы узнать, как вы выглядите голой. Лора тихонько выругалась. Ну, конечно. Знаменитая фотография. Обнаженная юная девушка, запертая в клетке. – Тот снимок сделали вы. – Среди солдат, насмехавшихся над вами, оскорблявших вас... был один, который молчал. – Не солдат. Хамелеон, собиратель жареных фактов. – Профессия журналиста – цинична и бессовестна. Но без нас не обойтись. Та фотография окончательно дискредитировало Геллу в глазах общественности. Не военачальник, а главарь банды. Вы, сами того не зная, сыграли главную роль в его падении. – Ладно-ладно. Мне сказали однажды, что за мной, как нитка за иголкой, тянется череда сломанных карьер и внезапных смертей. Как кто задумает против меня плохое... Сонгер мягко отпрянул от нее в шутливом испуге. – Прошу покорно: понять и простить! – Не бойтесь моего несуществующего “дара”. Это – параноидальная фантазия Айвена Астера. Из-за нее мы с Нойс едва не поплатились жизнями. Надо же такое вообразить: что я – пси! – Пси-талант – редкая и опасная штука, – согласился Сонгер. – Одна Хозяйки Острова чего стоила. Новейшая история Мира выглядит страшновато, во многом благодаря ей... Ох, слышите, нас зовут! Явно востребован мой интеллект! – Ваша задача: провернуть мясо через мясорубку, нашинковать овощи. Работа простая, физическая. Умственный труд мы берем на себя. Лора и Сонгер закончили сервировать стол, когда с кухни вышла Нойс с тарелкой жареной рыбы. Сонгер потянул носом: – Объеденье... Ставь сюда, я нашел местечко. И, давайте уже садиться! Его первый тост был древним, как Мир: – Мы собрались здесь, чтобы выпить. Так выпьем за то, зачем мы здесь собрались! Лора хмыкнула, Нойс осталась серьезна. Три бокала зазвенели, соприкоснувшись. Одновременно замурлыкал фон Нойс, лежащий на краю стола. Она отставила недопитый бокал. Взяла фон. Нахмурилась. – У меня гости. Ладно. Ненадолго. Извиняющимся тоном сказала: – Ко мне забежит один человек... – К столу его! Нальем штрафную, – подхватил Сонгер. – Ему некогда. Я выйду на минуту. – Невежливо, Нойс, держать гостя на пороге... – заметила Лора. – Особенно, если он пёрся к тебе по такой погоде. Погода за окном, в самом деле, сильно испортилась. Низкие темные тучи клубились над городом; ветер гнал поземку; одинокий луч солнца, проникший сквозь прореху в облачном покрове, быстро угас. Нойс пожала плечами; ее пальцы набрали код на клавиатуре фона. Лора услышала, как в прихожей щелкнул, открываясь, дверной замок. – Заходи, – молвила Нойс, бросив косой, беглый взгляд на Лору. Новый гость показался Лоре необыкновенно странным. Одетый нарочито небрежно в темно-серую теплую куртку, штаны со множеством наружных карманов и армейские башмаки, он поспешно стянул с головы вязаную шапочку. Довольно молодой, но хочет выглядеть старше и это ему удается. Черные, как смоль волосы, выступающий вперед подбородок и ястребиный нос придают лицу хищное выражение. Но он не настолько решителен и тверд, как выглядит. С чего бы Лора пришла к такому выводу, она сама не могла сказать. Сонгер помахал ему рукой, как старому приятелю, и незнакомец повернулся к Лоре. Она встретила взгляд глубоко посаженных черные глаз, и у нее зашумело в ушах. Услышала себя, как издалека: – Лорианна... Парк... Незнакомец учтиво наклонил голову. Голос его оказался твердым и звучным. – Айвен Астер. Лора с ужасом почувствовала, как к ее лицу сама собой приклеилась фальшивая улыбка. Да что же это такое? Что происходит? Астер! Бывший директор ОСС – Объединенных Стратегических Служб Эгваль! Недавний гонитель Лоры и Нойс! Зачем он здесь?! Что связывает его с Нойс?! Тем временем все вновь расселись за столом, четыре стороны которого теперь оказались заняты. Нойс, спиной к окну, напротив Сонгера; Лора против Астера... С Сонгером по правую руку и Нойс слева. В этом расположении ей чудился скрытый смысл, который она тщетно старалась уловить. Время замедлило ход... Вот Астер передает Нойс продолговатый конверт, его губы беззвучно шевелятся... Нойс берет конверт левой рукой, правой машинально откидывая со лба несуществующую прядь волос. Не всегда она носила короткую стрижку; старые привычки остались. Сонгер застывшим взглядом смотрит на просвет янтарное вино в бокале. У Нойс вид полководца разбитой армии, вдруг ощутившего близость реванша. Чужие, страшные люди. ...Нойс распечатывает конверт, вынимает сложенный втрое лист голубоватой бумаги. Разворачивает. Беглый взгляд, затаенная усмешка... Нойс комкает послание, встает, уходит на кухню. В открытую дверь видно, как она размачивает бумагу под струей воды и скатывает получившуюся массу в крошечный комок. Затем выбрасывает его в мусорное ведро. Возвращается. Астер готовится уйти, хлопает себя по куртке, вспоминая, где засунул шапочку. “В левом кармане, идиот...” Будто услышав мысль Лоры, он достает шапку, натягивает на голову. Кивает Нойс, машет рукой остальным... Этого Лора уже не видит, но знает, что так оно и есть. Она сбегает по лестнице, лицо горит, нет времени застегнуть пальто. Когда за Астером закрылась дверь, Нойс огляделась, задумчиво потирая подбородок. Сонгер, уставившись на пустой стул Лоры, озадаченно спросил: – Ты тоже не заметила, как она ушла? Астер выскочил из подъезда, втянув голову в плечи. Ну и метёт! Глянул вверх: нет ли сосулек на карнизе. Вот неизвестная раньше в Мире напасть. Незавидная участь – погибнуть от удара куска льда, сорвавшегося с крыши – уже постигла в Норденке нескольких горожан. Рысцой добежал до авто, оставленного за полквартала от дома Нойс, и застыл, как вкопанный. Ветер пополам с ледяной пылью больно жалил лицо. Словно кадр из мрачного фильма. Черный, сильно запорошенный снегом автомобиль. Рядом с ним девушка в черном пальто. В ее мальчишеской прическе белеют снежинки, отчего девушка кажется седой... – Устала ждать. Стойте смирно, – сказала Лора. Короткое дульце револьвера в ее руке смотрело на Астера. – Я... Э-э... Ко мне вопросы?.. – промямлил Астер. Но не пошевелился, даже не вздрогнул. – Только один. Что вас связывает с Нойс? Она – в вашей власти? У вас на нее компромат? – Долгая история. Очень странная. Вы не поймете. – Вы ловили нас по всей Эйкумене, а теперь... Вы – ее друг?! – вскипела Лора. – Я был ее другом всегда. Мне в голову не могло прийти, что она – ваша спутница в том безумном бегстве! Знай я это – всё сложилось бы иначе. – Это как же? – сварливо поинтересовалась Лора. Ее покоробило пренебрежительное отношение Астера. А ведь было время, когда он гонялся за ней, как поваренок за мухой. – Не собираюсь объяснять. Хотите – спросите у Нойс. Кровь бросилась Лоре в голову. Яростное желание нажать на курок затуманило рассудок. Но что-то ее удержало. Может, то, что враг ее не показывал страха? Злобно прошипела: – А вы сами у нее не хотите спросить? Что ей и мне довелось пережить? Она вам всё простила?! Ледяное спокойствие впервые изменило Астеру. Он дернулся, как от пощечины. Сказал глухо: – Она... Никогда и ничем меня не попрекала... Ей незачем... Спрашивать человека: чувствует ли он вину... Лора медленно опустила руку с оружием. Гнев прошел, уступив место бесконечной усталости. – Проваливайте. Очень неприятно вас видеть. Астер угрюмо сутулясь, открыл дверь авто, уселся, помедлил. Обернулся к Лоре. – С бластиком – осторожней. Мой вам совет. Кстати, в своих опасениях насчет вас – я был прав. Хлопнул дверью и нажал на газ. Авто необычно резво рванулось с места и с протяжным “трамвайным” завываньем скрылось из виду. Лору обдало смесью воды и снега, выброшенной из-под задних колес. Она запоздало отпрыгнула, едва не поскользнувшись. Остервенело выругалась. Судорожным движением спрятала оружие, внешне похожее на маленький уродливый револьвер, в широкий карман пальто. Портативный светострел. По новтерански: blastuleto. “Бластик”. То есть – маленький бластер. Карманный боевой лазер. Обратно Лора шла торопливо, потому что внезапно стала мерзнуть. Оставалось повернуть за угол, когда ею овладела беспричинная тревога. Недавно жизнь преподала Лоре ряд жестоких уроков. Первый из них: внимай предостережениям внутреннего голоса. Она остановилась, не сделав одного лишь последнего шага, что-то подсказало ей, что шаг и вправду, может оказаться последним. Осторожно выглянула. Ни черта не видно за снежной завесой. Кроме смутных фигур: два... нет, три человека. Вот один из них делает неловкий шаг в сторону. Падает. Двое других помогают ему подняться. Подхватывают под руки... Лора подавила изумленный вскрик. Недоуменно сморгнула. Снег валил пуще прежнего, но обмануться она не могла. На улице никого не было. Словно привиделся короткий, странный сон, оставивший при пробуждении непонятную тоску. Торопливо дошла до подъезда, сердце тревожно сжалось. Взбежала по лестнице, увидела, что дверь в квартиру Нойс открыта. Не медля ни секунды, не задумываясь, какие опасности ее ждут, Лора вошла, захлопнув за собой дверь, как отрезая путь к отступлению. Тишина. Накрытый стол с остатками трапезы. Осколки разбитой чашки под ногами, на ковре расплылось мокрое пятно. Ни следа Нойс, ни намека на то, что с нею сталось... Михаил Сонгер, недвижим, лежал на полу лицом вниз.