Часть II. Властелин Мира
1. ВРАГ
Однажды вечером мама подвела трехлетнего Джиля к окну. – Посмотри, какой закат! Фиолетовое облако на огненном небе мальчику скоро наскучило, и он выбежал в коридор. Там окно выходило на восточную сторону и показывало другую картину. Намного интересней. В темнеющем небе висел огромный узкий бело-голубой серп. С каждой минутой серп становился тоньше. Его нижние концы вытягивались, готовые сомкнуться. – Джи-и-иль! Мама теряла терпение, а ему так хотелось увидеть кольцо! А то уложат спать и все дела. Позади Джиля, в комнате замурлыкал телефон и мама сняла трубку. Она разговаривала, на минуту забыв о непослушном сыне, и он, наконец, дождался, как замкнулось светлое кольцо, очерчивающее угольно-черный круг. Мама все болтала по телефону. Редкое везение! Кольцо постепенно разомкнулось и вновь стало серпом, только уже рогами вверх. Тут мальчик почувствовал на плече мамину руку. – Пойдем, сынок. Здесь совершенно не на что смотреть. И спать пора... Звонил папа, он приедет послезавтра. Джилю приснилось, что его кто-то позвал, и он проснулся. Полежал немного и выбрался из постели. Осторожно отодвинул занавеску, заменявшую дверь из его комнаты в мамину. Прислушался к ее спокойному дыханию. Прошел в темноте, ощущая босыми ступнями мягкий ковер. Немного промахнулся мимо двери и отыскал ее на ощупь. Толкнул осторожно, чтобы не заскрипела. Коридор был залит проникающим сквозь окно мягким светом. Это волшебное сияние исходило от огромной планеты, висящей в ночном небе над отливающими серебром крышами домов. На узкой, не мощеной улице лежали длинные тени деревьев... Джиль постоял еще немного и, тихо ступая, вернулся в постель. Днем планета-соседка выглядела не так впечатляюще: неяркой, чуть рыжеватой в середине и небесно-прозрачной по краям. Поэтому днем мальчик внимания на нее не обращал. Нашлись занятия получше. Вчера соседский сын, вдвое старше его (ну, совсем взрослый!), похвастался новой игрушкой. Большая, блестящая шестигранная гайка! Когда Джиль захотел рассмотреть ее поближе... то этот дурак широко размахнулся... И закинул в гущу бурьяна на краю огорода?! Потом долго смеялся над его, Джиля, напрасными поисками. Сегодня Джиль организовал тщательное обследование территории. Круг изысканий все расширялся. Маленький муравейник. Осколок синего стекла. Россыпь мелких белых камешков. Они словно напрашивались, чтобы их выстроили в ряд. Не в один и не в два – это скучно. По три или четыре – остается лишний. Дальше Джиль считать не умел и стал действовать со смелостью прирожденного экспериментатора. При очередной попытке он получил правильный квадрат с одинаковым числом камешков хоть вдоль, хоть поперек. Вот это да! Странные мысли бродили в голове малыша. Представилось, что каждый камешек – это дом. Тогда он, Джиль – такой большой, что смотрит на городок сверху. Там живут люди... И здесь к нему пришло озарение. Мысль показалась настолько необыкновенной, что он тут же бросил свое занятие и кинулся бегом через двор к дому. Встретился с мамой в дверях. Показывая туда, где, как всегда неподвижно, висел в небе бело-рыже-голубой шар, воскликнул: – Мам! А там тоже люди живут?! Мама ответила не сразу. – Там живут не люди, сынок. Так Джиль впервые узнал о Враге.
*
Сидя на постели, Тея мрачно ждала, когда сестра закончит плескаться в ванной. Что-то долго она возится. – Эй, заснула, что-ли? Или утопла? В ответ донеслось: “Эм-м... гум-м... фр-р...” и тому подобные звуки. Затем дверь распахнулась и появилась торжествующая Бобби. Весело оскалилась на сестру, демонстрируя пустое место в нижнем ряду зубов. Выпавший молочный зуб она держала на ладони. – Поздравляю, – кисло молвила Тея, осторожно трогая во рту такой же собственный зубик. Шатается. – Дёрни, – посоветовала Бобби. Нет, уж. Тея решила, что спешить не надо. Пошла умываться, зубы чистила осторожно. Прополоскала рот, аккуратно выплюнула воду. Попробовала языком – всё на месте. Вздохнула. Сестра весь день будет гордиться и задирать нос. Еще бы. Впервые между близнецами возникло реальное физическое различие. Раздался голос Зомбика, торопящий к завтраку. Тея вышла, застав Бобби уже за столом. Мультяшного вида заяц, восседавший среди тарелок, весело подмигнул. – Привет, Зомбик. Сегодня ты – такой? Зайчишка беззвучно засмеялся и начал превращаться в крокодила. Настольных размеров, но довольно страшного. Бобби грозно зыркнула на него и Зомбик вернул себе прежний безобидный облик. Тея уныло принялась за молочную кашу, заяц подобрался ближе, пришлось погрозить ему ложкой. Потом даже не заметила, как управилась с едой, опередив Бобби.. – Отчего бутерброд обязательно падает маслом вниз? Это – закон природы? – спросила Бобби, и Тея испугалась, что сестра начнет проверять новооткрытый закон на опыте. – Это – теорема! – непрошено встрял Зомбик. – Допустим всё же – бутерброд шмякнулся маслом вверх. Тогда он подскочит и перевернется. Это называется: “доказательство от противного”. Но этот экземпляр я советую не ронять и не делать тем самым его противным, а съесть. Предстоит длительный урок – ориентирование на местности. Дабы не пугать окрестную природу урчанием голодных желудков... Тея чуть не поперхнулась какао. – Изверг! Хочешь, чтобы померла со смеху? – Хочу, чтобы вы были сыты, довольны и веселы. Не хочу смерти никого из вас. – Что б мы делали без тебя?.. – усмехнулась Тея, но какао допила. – Опирались на смекалку и здравый смысл. Как, собственно, поступаю я. С этими словами заяц исчез. – У-у... – погрозила кулачком Тея. – Зайка-зазнайка. Вернемся, Симоне пожалуюсь. Бобби показала ей язык. – Ябеда! А Сима будет вечером... В воздухе поплыли серебряные призрачные строки – записка от Симоны, где она просила детей не баловаться и слушаться Artinto. – Стол, приберись! – скомандовала Бобби и встала. Любоваться, как использованная посуда исчезает в утилизаторе, она не собиралась. Привыкли уже. Хорошо, что нету здесь тяжкой обязанности выносить мусорное ведро. Нахлынуло мимолетное воспоминание о давно покинутом доме. Там не было этих чудес... Бобби сморгнула выступившие слезы. – Перестань... – шепнула Тея, – а то я сейчас плакать буду. В детстве время идет с величавой медлительностью. День до обеда и после сиесты словно разделяет вечность. Так много мельчайших подробностей ежесекундно впитывает сознание ребенка, спеша постигнуть мир, в который он недавно пришел. Полгода, прошедшие со дня, как Кевин Ватанабо открыл сестрам путь на Новтеру, виделись им дорогой, с началом, затерянным в тумане. Но обе до сих пор помнили, что “сиеста” – слово не отсюда. Сиесты на Новтере нет. Здесь климат прохладней, а сутки короче. Полдень наступает в 12, а не в 14. Взялся за дело с утра – и паши до заката. В прихожей тихо зазвучала знакомая мелодия. Урок начался. Бобби задумчиво уставилась на сестру. Та проворчала: – Я тебе – зеркало, что ли? – Думаю... – О-о, какое занятие! Смотри, не напрягайся. А то, с непривычки, с ума сойдешь. – Прикид выбираю. Не шляться же в одних трусах. Обе одновременно сказали: – Зомбик... походный комплект... то есть, два! – Я вижу, что вас двое, – дипломатично отозвался тот, – дайте мне пять минут. Точно в назначенное время дверца стенного шкафа отворилась, выдвинулась полка с аккуратно сложенной на ней одеждой. Бобби и Тея взвизгнули от восторга. Штаны со множеством карманов. Курточка с капюшоном. Ботинки, легкие, высокие, застегивающиеся на липучках. Нижнее белье, носочки... Цвет одежды для Теи – лимонно-желтый, для Бобби – розовый. На штанах и куртках – лейблы с именами. Когда девочки оделись, в комнате возникли их изображения в разных ракурсах – любуйтесь. – Высший класс! – сказала Бобби. – Здорово ты мерку снял, – добавила Тея. – Рад стараться. Вы ничего не забыли? Конечно, нет, хором возмутились сестры и перечислили, чего еще надо. Решив, что экипировались достаточно, вышли на порог. Бобби слегка усомнилась: – А днем не упаримся? Тея не успела ответить, как отозвался Зомбик: – Лучше иметь, что снять в жару, чем не иметь, чего надеть в холод. – Какой ты у нас умный, – похвалила Тея. – Вперед! – воскликнула Бобби и первой сделала шаг с крыльца. Идти надо было огородом, по узкой тропинке. Через сотню шагов она закончилась у ряда тонкоствольных деревьев, выведя сестер к обширной грядке пастернака. Утренний свет, проникая сквозь древесные кроны, окрашивал их в голубоватый цвет. Но девочки знали: на самом деле мохнатые листочки скорее серые, чем голубые. – Чего за карман держишься? – спросила Тея. Бобби пошарила в верхнем кармашке штанов и молча показала на ладони свой выпавший молочный зуб. – А... каменный топор где?.. Бобби фыркнула. – Я – не первобытная девочка... – Зубы копишь на ожерелье... значит – дикарка. – Поговори мне тут – и твоего зубья в копилку добавлю! В воздухе, еще не утратившем утренней свежести, смех обеих девочек зазвенел серебряными колокольчиками, когда... Земля вздрогнула, а небеса потряс громовой удар! Внезапно потемнело. Тея услышала вскрик Бобби, но ничем не могла сестре помочь, потому что падала сама. Действовала машинально, представив, как дома с разбегу шлепается на кровать. Симона не корила за эту забаву, приговаривая, что Новтера выдержит и не такое. Шлепнулась. Чувствительно, но не больно. Вот вам польза от глупых игр. Приподнялась. Уселась поудобнее. Позвала нерешительно: – Эй... сестренка... – Чего... орешь?.. Тут я... Хр-р... Тьфу!.. Глаза привыкли к темноте и Тея увидела сестру, яростно отплевывающуюся, стоя на четвереньках. Выходит, как началось – сразу залегла. – Кончай землю грызть. И хрюкать. – Я... не... хрю... - Бобби, встав на колени, вытирала ладони о штаны. Взгляд ее безнадежно шарил по земле. – Потеряла, да? Невелика ценность. Включай лучше голову, посоображать надо. – Я этого Зомбика убью! – пообещала Бобби. – Так грубо он нас никогда не отправлял... Она замолчала. Рот ее приоткрылся от страха и удивления. – А это – не он, – печально молвила Тея. – Мы зря думали, что всё обошлось и нас не накажут. – Почему же он не сказал?! – Не хотел испугать... Вот так, сразу. Обе замолчали. Потом в наступившей тишине послышался голос Бобби: – Ты это... прекращай. А то я тоже плакать буду. Тусклое, ржавого цвета небо просветлело с одной стороны. Туда и направились сестры, осторожно ступая по мягкой, покрытой короткой травой земле. Вокруг виднелись деревья, чем дальше, тем гуще. Избранный путь вел вверх, как будто девочки взбирались по пологому склону. Тея усомнилась первой. – Не туда премся. Надо вниз... выйдем к воде. Старинное правило: ищи воду, иди вдоль ручья, он сольется с рекой. Где река, там люди. Бобби обернулась, вгляделась в ползущий по пятам сумрак. – Там очень темно и страшно. Против обыкновения, Тея не возражала. Она старалась держаться поближе к Бобби. – Слышишь, как тихо?.. Ни шелеста ветра, ни щебета птиц. Мертвая тишина. – Зато комаров нету. И... здесь мы – легче. Чувствуешь? – Нет. Да. Немножко. Думала, что показалось. Обе помнили, что первые дни на Новтере ощущали как бы легкую тяжесть в ногах. Кевин... тьфу, ой... Наставник Ватанабо объяснял, что сила тяжести на Новтере на одну десятую больше, чем у них дома. От внезапной догадки у Теи захватило дух. – А вдруг, мы... в самом деле... вернулись?! Как в ответ на ее вопрос, светящиеся в темном небе облака неспешно разошлись, пропуская льющийся вниз поток света. Обе девочки изумленно вскрикнули. Источник сияния никак не мог быть Обо – ближней луной Мира. Очень похожий, такой же лимонно-желтый, ощутимо выпуклый, сплошь покрытый шрамами кратеров – он имел чудовищные, по сравнению с Обо, размеры. Превосходя ее раз в десять, если не больше. Эта новая луна висела в небе на полпути к горизонту. Освещенная снизу лишь наполовину, тем не менее, она была видна целиком. Ее верхний, темный край источал мрачный пепельный свет. Граница желтого и серого выглядела неровной, зазубренной... – Оо-ой!.. Не падай на нас... – простонала Бобби. – Луны не падают... – Она здесь – одна. Такая страшная! Девочки заплакали и, взявшись за руки, пошли навстречу ужасной луне. А куда еще им было идти? Чем дольше длился путь, тем ближе теснились деревья – пугающие темные великаны со стволами в три обхвата. Толстые корни выступали из земли, идти стало трудно, несмотря на то, что подъем прекратился. – Сейчас сдохну... – прохрипела Бобби. Тея повалилась наземь, стараясь отдышаться. – Мы... вроде... наверху. Давай устраиваться. Бобби, усевшись рядом, горестно покачала головой. – Я – всё. Готовенькая. Обе замолчали. Что-то коснулось их сознания. Как легкое дуновение от прошедшего близко человека... Как тепло чьей-то руки. Как короткий далекий зов, который слышишь иногда, просыпаясь после долгого сна. – Мелинда... – прошептала Бобби. – Она говорит: ляжем и больше не встанем... – Убила бы ее. – Ага, попробуй. Мелинда – это мы. Девочки огляделись. “Такая страшная” луна вновь скрылась за тучами, но света всё равно хватало. Они находились на плоской вершине пологого холма, поросшего редким “вековым” лесом. Под ногами хватало всякого древесного хлама, вроде мелких сучьев. Из земли наискось торчало мощное, пустое внутри бревно. Всё вокруг покрывала темно-зеленая, короткая, похожая на мох трава. Тея встала, потерла ладони друг о дружку, подула на них. – У меня пальцы отмерзают... Бобби тоже было холодно. – Неужели ночью тут всегда так? Пока шли, я не мерзла. Давай что-нибудь придумаем. Маленький костерок, наспех собранный из нескольких веточек, никак не хотел разгораться. Зажигалка в руках Теи раз за разом испускала сноп искр, Бобби, пыжась от натуги, старалась раздуть огонь... После очередной неудачи заявила: – Так не выйдет. Ветки сырые. Тея насторожилась. – Это Мелинда сказала? – Нет, я сама. Обе знали, что есть у Мелинды манера: иногда молча шастать поблизости, ни во что не вмешиваясь. Ладно, пусть. С ней спокойнее. Бобби достала из одного из карманов небольшой складной нож. Подобрала с земли подходящую ветку, счистила ножом кору и нарезала мелких стружек для растопки. Скомандовала: – Давай! На этот раз всё получилось. Плитку походного рациона Тея разделила на две части, обертку спрятала в карман. Протянула Бобби ее долю. – Вот, жри-поправляйся. – А почему мне больше? – Больше работала, потому что. Тяжко дышишь, глаза выпучены; длинный, болтливый язык – на плече. Бобби хихикнула. Съела всё до крошки и, потянувшись к поясу, размотала тонкую трубку с зажимом на конце. Протянула сестре. – Хлебни водички. А мне дай твою. На каждой из девочек был надет пояс-фляжка, в него помещалось до двух литров воды. – Сейчас выпьем друг-дружку, – сказала Тея. Участливо похлопала по спине поперхнувшуюся от смеха Бобби. – Еще раз выплюнешь воду – задушу. Ветер зашумел в верхушках деревьев. Тлеющие по краям большие лоскуты облаков быстро плыли в ночном небе. Светившая сквозь частокол темных древесных стволов, невероятная луна уже коснулась горизонта. И без того огромная, она стала еще больше! Это не было оптической иллюзией. Кратеры, трещины, ущелья на ее поверхности проступили резче. Проявились новые детали рельефа. Неизвестный спутник неизвестной планеты за каких-то четыре часа заметно приблизился к ней. К заунывному свисту ветра добавился новый звук. Сперва тихий, как шепот, он постепенно усиливался. Донельзя усталые, девочки не обращали на него внимания. На маленькой поляне пылали три костра. Первый догорал, зато два других набирали силу, наливаясь жаром. Это Тея придумала поджечь лежащие на земле два старых древесных обрубка. Слишком тяжелые, чтобы дети могли их передвинуть, они удачно располагались в нескольких метрах друг от друга. Девочки подкладывали к ним по бокам горящие ветки, пока не подпалили оба бревна. Между этими новыми кострами и решили лечь спать. Зеленый покров на поляне зиял бурыми проплешинами – почему-то, достигнув определенной высоты, трава увядала. – Жалко, Роси с нами нет – ему бы сено понравилось, – Тея вспомнила пони, на котором они любили кататься. На Новтере, не в Мире. Дома таких маленьких симпатичных лошадок нет. Из вороха засохшей травы соорудили подстилку. Скинули обувь. Снявши штаны и курточки, сложили из них подобия подушек. От костров веяло теплом – два бревна будут гореть всю ночь. Бобби похлопала поочередно по карманам штанов, вспоминая, куда засунула самую нужную сейчас вещь. Ага, вот. Блестящий лоскуток развернулся вдвое, еще вдвое... через несколько секунд Бобби держала в руках нечто вроде сверкающей простыни. С обратной стороны ткань была светло-коричневой. Расстелив ее яркой стороной вверх, Бобби улеглась навзничь, накрывшись свободной половиной, как одеялом. Подоткнув под себя, чтобы случайно не раскрылось. Тея повторила тот же фокус со своим сверхтонким одеялом, улегшись рядом с сестрой. – Эй! – подала голос Бобби. – Чего тебе? Я сплю. – Ты похожа на сосиску, завернутую в блинчик! Тея фыркнула. – На себя посмотри. Обе заснули через мгновение. Тонкие, как бумага, волшебные одеяла не пропускали воду и удерживали, насколько возможно, тепло тела. Лежать немного жестко – поленились набрать сена побольше... Зато полезно, как говорила Симона. Спинка отдыхает. А на гвоздях или голых камнях спать никто не заставляет. Это должно быть интересно, подумала Бобби, засыпая. Долго ли можно вытерпеть? Но откуда она возьмет столько гвоздей... Сон усталых детей был глубок и крепок. Его не потревожили ни легкое содрогание почвы, ни нарастающий гул, в который превратился тот ласковый тихий шепот, который они слышали раньше. На любой терраподобной планете есть суша и есть море. У некоторых из них имеются луны – одна или несколько. Такое привычное жителям прибрежных районов Мира явление, как приливы – объясняется притяжением двух лун – ближней Обо и дальней – Минны. Чем больше луна и чем ближе она к планете, тем сильнее ее влияние. Какой же высоты достигают приливы здесь, где массивная луна расположена так близко к планете? Гул превратился в рев, грозный, оглушающий. Он гремел под темным небом, в котором редкие облака отражали свет зашедшей за горизонт луны. Он подавил собой шум ветра, раскачивавшего высокие кроны деревьев. Невидимое отсюда, за лесными зарослями, море было рядом! А ночи “большой луны” всегда таили угрозу. Заберись бдительный наблюдатель на одно из деревьев, то смог бы заметить на тусклой глади моря далекую темную полосу. Это надвигалась приливная волна. Сквозь смеженные веки проник свет и вытащил Бобби из глубины сна. Она вздохнула и открыла глаза. Вот такое невезение: ее разбудил один единственный солнечный луч. Рассветно-розовый, проскользнувший сквозь чащу, и нашедший одно лишь ее заспанное лицо. А рядом благополучно дрыхнет Тея. – Гм-м! Кха-кха! – сказала Бобби. Сестра заворочалась, зевнула. Приподнялась, не открывая глаз. – Утро, что ли? – Оно. Так некстати, ага? Тея, наконец, продрала глаза. Душераздирающе зевнула. Спросила: – Тебе что-нибудь снилось, сестричка? – Нет. Или не помню. – Вот и я тоже. Встаем? Умыванье и чистка зубов – отменяются силой непреодолимых обстоятельств. Ибо негде и нечем. Уже хорошо. Оделись. Обулись. Попрыгали на месте – для зарядки. Слопали на двоих еще плитку концентрата – теперь из запасов Бобби. Запили водичкой. Пояса-фляжки у обеих стали заметно легче. Беспокоила мысль, что надолго воды не хватит. – Пора оборзеть... тьфу! о-бо-зреть местность, – предложила Бобби. Инициатива наказуема исполнением и Бобби направилась к ближайшему дереву. Задрала голову. – Мне кажется или оно взаправду самое высокое? – Чуточку на самом деле, – подтвердила Тея. – Так прямо и полезешь? В ловкости сестры, (как, впрочем, и в своей тоже), она не сомневалась. Не зря в школе на Новтере их окрестили “маленькими обезьянками”. Однако, непонятное беспокойство, с некоторой поры овладевшее ею, заставляло задавать дурацкие отвлекающие вопросы. – А как я полезу криво? – отшутилась Бобби. Толстенный ствол (чтобы его обойти, потребовалось двенадцать широких шагов) победительно возносился вверх, теряясь в утреннем сумраке. Впрочем, скоро окончательно рассветёт. Бобби обошла дерево еще раз и, для внушительности, поплевав на ладони, начала взбираться. Наросты и морщины коры служили ей опорой. То, что не рискнет совершить взрослый, безбоязненно проделает ребенок. Тея наблюдала за ловкими, уверенными действиями сестры. Через несколько минут она поднимется на высоту, достаточную, чтобы осмотреться. Всё в порядке, да? Смутная тревога усилилась. Не может быть... Ей чудится? С каждой секундой утренний свет слабел, мерк и, через минуту, вновь наступила ночь! Как все дети, Тея боялась темноты. Но, как взрослая девочка (семь лет – это вам не шутки!) умела преодолевать страх. Загвоздка в другом! Что, скажите, делать Бобби, в кромешной тьме застрявшей на этом проклятом дереве между небом и землей!? До ближайших веток, где она могла бы крепко зацепиться, еще далеко. Замереть неподвижно, держась на носках и кончиках пальцев – надолго не получится. Пытаться в темноте слезть с такой высоты – бесполезно. Хоть так, хоть эдак – Бобби упадет и убьется насмерть. Со сдавленным вскриком Тея ринулась к не погасшему до сих пор костру. Запалила от него длинную ветку, и бегом, бегом... воткнула ее под деревом, на котором терпела бедствие Бобби. Вытащила из кармана “волшебное одеяло”. Расстелила, как положено, внутренней, зеркальной стороной вверх. От горящего рядом факела подожгла несколько новых и тоже расставила вокруг. Сноп света от импровизированного прожектора оказался достаточно силен, чтобы Тея разглядела сестру. Бобби быстро взбиралась наверх по бугристому стволу – без страховки, не имея надежной опоры, уповая на крепость своих тонких пальчиков, и на то, что нога не соскользнет в самый неподходящий момент... Вот она достала до нижних веток; выбрала одну, подтянулась, уселась верхом. Помахала рукой. – Спасибо... Тея! Порядок! Только... я зря лезла! Откуда эта темнотища? – Это – не надолго! – крикнула Тея в ответ. – А чего мы орём? – уже спокойно осведомилась Бобби. – “Твоя правда. Вопим, как на базаре. Две некультурные тетки”, – подумала Тея. Они давным-давно заметили, что им нет нужды повышать голос, чтобы общаться на расстоянии. Можно говорить шепотом или даже “про себя”. Всё равно слышно очень хорошо. Как, например, сейчас слышно Бобби. Будто размышляет вслух. Бывает ли ночь среди бела дня? На Новтере – нет, а в Мире – запросто. Где есть луны, там жди, что они будут временами наезжать на солнце, закрывая его. Двум хорошим девочкам жуть, как повезло: угодить под солнечное затмение сразу после завтрака. Успокоив себя и Тею этим рассуждением, Бобби устроилась на ветке поудобнее и приготовилась ждать. Полчаса она выдержит. От дерева исходило спокойствие и тепло. “Прости, что по тебе топчусь”, – сказала она дереву. Вгляделась пристально в темноту. Ни фига. Ага, вот... мерцающая яркая точка – звезда. Значит, здесь Бобби смотрит прямо в небо, черное, как смола. Звезда мигнула, погасла... Ой. Таких игривых небесных светил не бывает. Что-то неслышимое, мигающее сигнальными огнями неслось по темному небу прямо к Бобби. Она не успела ни испугаться, ни даже ахнуть. Цветные огни ослепили ее. Со звуком, похожим на удар бича, сверху метнулось длинное, сверкающее металлом гибкое щупальце. Бобби успела заметить, что у него на конце – клешни, как у рака. Миг, и щупальце обвило ее за талию. Бобби вцепилась обеими руками в ветку, на которой сидела. Да разве тут совладаешь? Щупальце сжалось крепче и вдруг сказало: – Не бойтесь. Не сопротивляйтесь. Вы в безопасности. Я – “Страж-18”. Разумеется, Бобби не боялась. А вы что подумали? Перестала сопротивляться, чтобы не выглядеть глупо. Про безопасность пришлось поверить на слово. Хотя их мысленная связь с сестрой всё еще сохранялась и Тея, естественно, была в курсе событий, но конспирация требовала... Бобби, схваченная щупальцем и повисшая в воздухе без всякой другой опоры, сложила ладони рупором и крикнула: – Эй, Тея! Тут за нами пришли! “Страж-18″ причудливым своим обликом напоминал паука. Множество ног... или рук? Одними он ходил или бегал, другими – ловил и хватал. Бобби прикинула, что распластавши все свои щупо-руко-ноги, страж запросто накроет поляну, где они с Теей так славно переночевали. Добавьте сюда туловище, размером с танк, и любуйтесь тем, что получится. Про танк – совсем не шутка. Сестры заметили множество стреляющих приспособлений: начиная от пулеметов, и заканчивая огнеметом и парочкой бластеров. Ходьбой и бегом способности стража к перемещению не ограничивались. В основном он – летал. Быстро и бесшумно. Что нисколько не удивляло. Дети Новтеры и не такое видели. А уж на каком-то занюханном Ферне, порядком устаревшая конструкция стража, наверное считалась чудом техники. Решив, что эта планета больше ничем удивить их не сможет, сестры без возражений приняли бесцеремонное обращение стража. Он поместил их в две прочные сетчатые корзины, объяснив, что другого способа возить пассажиров у него нет. - Да, ладно, – махнула рукой Тея. – На здоровье, сажай нас в авоськи. Страж хотел разместить сестер по обе стороны своего удлиненного, обтекаемого тела, но Бобби воспротивилась. Заявила: – Нам будет скучно! – Да ладно, – прогудел страж, перенося корзину с Бобби на левый бок, где уже прохлаждалась Тея. – На здоровье, болтайте в свое удовольствие. Сестры переглянулись, скорчив делано-удивленные рожицы. На Ферне, оказывается, тоже есть искины с нехилым чувством юмора. Страж подобрал под себя многочисленные руко-ноги и собрался взлетать. – А огонь потушить? – спросила Бобби. – Факелы Теи уже погасли. Ночные костры пусть горят. Они понадобятся тем, кто идет сюда. Вы не одни отправлены на Ферн. – Так подожди и забери их тоже! – Всему свое время, – ответил страж, и Бобби пришла к выводу, что он не только юморить, но и умничать горазд. А Тея молча ухмылялась. Она – хитрая. Знает, когда лучше помалкивать. Страж взлетел рассчитанно, точно, круто и неощутимо. Хоп, и готово. Звездам навстречу. – Смотри: звездное облако... – прошептала Тея. Оно занимало полнеба. Бледно-туманное, состоящее из мириадов звезд. Его центральную, наиболее яркую часть обвивали два спиральных рукава. Залитый призрачным светом внизу отчетливо различался пейзаж. Сестры вскрикнули от удивления. Вода. Повсюду. С высоты ее гладь походила на тусклое зеркало, с редкими темными пятнами. От скрытой под водой суши остались жалкие островки. – Мы, что... наводнение проспали? – слабо спросила Тея. – И землетрясение тоже. Для большого прилива это – нормально. Я имею в виду не ваш крепкий от усталости сон, а вышеуказанные явления природы. – Ты прямо, как Зомбик выражаешься... Эй!.. А может... это ты и есть?! – Мне неизвестно названное имя. Тея разочарованно вздохнула. – Я просто так спросила. Забудь. Поглощенная морем местность внизу медленно поворчивалась и уходила назад. Этому глупому стражу совсем не надо лететь головой вперед... или что там у него взамен? У него глаза везде. А Тее очень хотелось увидеть, куда они направляются. Напрасно Бобби вякнула, чтобы страж усадил их вместе. Так бы устроились по оба бока от стража... И каждая видела бы свое и то, что видит сестра. Бобби усмехнулась и показала язык. Тея промыслила ей, как цепляет на ее длинный розовый язычок бельевую прищепку. Водное зеркало внизу постепенно светлело. Страж снизился. По морю бежали длинные волны. Но ни ветра, ни холода, ни рывков от маневров стража девочки по-прежнему не ощущали. Тея подняла голову. Звездное облако бледно светилось в бирюзовом небе. Оно уменьшилось размерах, видна была лишь центральная, самая яркая часть. И отдельные крупные звезды. А всякая мелочь уже пропала. В этой диковинной стране повторно начинался рассвет. Страж-18 буквально упал вниз и сестры не успели опомниться, как оказались на земле. Позади мрачно шумел прибой, впереди воздвиглась высокая каменная стена. – Постучите и вам откроют, – напутствовал страж и взмыл в небо, как будто упал вверх. – Грубиян... – пробормотала Тея. – Вытряхнул, как... – Как что? – Не придирайся. Пойдем лучше, постучим в ворота ногами. – А там уже кто-то стучит! В пацане, бьющемся о глухие стальные ворота, Бобби с испугом узнала того, кто недавно организовал ей на Новтере “зеленую дорожку”. Вожак мальчишечьей стаи. Но, где же его воинство? Разве выслали его одного? Парнишка лет двенадцати с руганью в очередной раз пнул ворота. Ботинок с правой ноги он где-то потерял, бил левой. Штаны у него внизу были разорваны и из-под них виднелись еще одни. Свитеров на нем тоже было два или три. Хорошо утеплился. Утро, в самом деле, выдалось зябкое. – Ты кого-то раздел? – спросила Тея у него за спиной. Она говорила на тонго – уже давно переход с языка Мира на новтеранский сестрам давался легко. Парень резко обернулся. Зрачки его расширились. – Аа-а, чтоб тебя! Тея отшатнулась, когда он замахнулся, но он ловко сделал ей подсечку, и она упала. Парень с размаху ударил ее по лицу. – Не смей, не смей, не смей! Бобби накинулась на него сзади, вцепилась ему в липкие, мокрые волосы. Он взвыл. От ворот с треском метнулась яркая молния – словно вспышка электросварки. Мальчишка обмяк и плашмя растянулся на земле. Бобби рухнула тоже. Тея, привстав, дотянулась до нее. – Бобби?! Она не отзывалась. Тея в отчаянии тормошила ее, пока она не открыла глаза. – Ну... чего тебе... – Ты живая? – Не знаю. – Вставай, вставай... Бобби уселась, помотала головой. Несколько раз глубоко вздохнула. Спросила: – А с тобой что? Тея стояла на коленях. Тонкая струйка розовой слюны стекала у нее по подбородку. Тея оттопырила пальцем нижнюю губу, показывая, что их с Бобби вновь не отличить друг от друга. – Вот... Мы обе положили зуб на эту планету. – Ложут не зуб, а глаз... Тея сплюнула, утерлась. Облизала губы. – Кладут то... чего у тебя и у меня нету. И, вообще, мы договорились не ругаться. Покосилась на обидчика. Тот по-прежнему лежал пластом. – Здорово его садануло. Так ему и надо. Встали, подошли к заветному входу. Стучать руками, ногами, головой – бесполезно. В чем они успели наглядно убедиться. Тогда что же делать? При их приближении на воротах, точнее, в нескольких сантиметрах перед ними, прямо в воздухе, на фоне темного металла вспыхнули крупные белые цифры: 0 1 1 2 3 5 ?. Вместо последней цифры мигал знак вопроса. – О, как! Вроде замочка на чемодане? – предположила Бобби. Тея нахмурилась. Рот ее приоткрылся в недоумении. Затем личико озарилось понимающей ухмылкой. В тот же миг Бобби, ахнув, хлопнула себя по лбу. Обе девочки разом выпалили: – Восемь! Створки ворот с тягучим скрипом раздвинулись. Но не успели сестры ступить ни шагу, как чьи-то сильные руки отшвырнули их в стороны. Это очнувшийся парень использовал-таки свой шанс. С победным кличем он пересек линию ворот, обернулся, вскинул в ликовании руки и насмешливо расхохотался. Стальные створки сомкнулись за ним. Довольно долго девочки ждали, но контрольные цифры больше так и не появились. – Надо было связать скотину... – печально резюмировала Тея. А Бобби подошла поближе и сказала: – Здравствуйте! Мы – сестры, я – Бобби, а она – Тея. Нас выслали сюда с Новтеры. Можно войти? И ворота открылись. Они шли, держась за руки, навстречу восходу по тротуару, выложенному желтым кирпичом. По обе стороны улицы одноэтажные дома с двускатными крышами утопали в зелени. Верхушки самых высоких деревьев уже окрасил рассвет. Высокий купол охристо-желтого неба с сиреневыми облаками накрывал землю. А впереди... как передать словами? Частично скрытый облаками в небе висел огромный шар. Таких лун не бывает! Вдвое больше увиденной ими ночью невероятной луны! Или в двадцать раз больше привычной им Обо в давно покинутом родном Мире. Он был торжественно неподвижен, всегда оставаясь над горизонтом на одной и той же высоте – примерно равной его диаметру. Сверху над ним вставало косматое солнце. Раза в два больше солнц Мира или Новтеры. Отчего здесь всё такое большое?! И, странное дело... Это жутковатое светило источало тепло, но совсем не слепило глаза. Планета, неподвижно и грозно висящая в утреннем небе, была освещена солнцем лишь сверху, отчего имела вид гигантского серпа. Его концы становились все тоньше и тоньше и, уже почти невидимые, смыкались внизу. Соседний мир имел атмосферу, сушу и океаны. Судя по всему, он был таким же странным, как тот, в котором они находились сейчас. Ранний прохожий увидел их изумление. – Всё в порядке, девочки? Врага давно никто не боится! И вы не бойтесь. Бобби объяснила, что они с Новтеры и не знают, куда им здесь деваться. Мужчина махнул рукой. – Прямо по этой стороне двухэтажное здание, обложенное зеленым кафелем. Во-он, башенку на крыше видите? Это – оно! Войдя в незапертую узкую металлическую калитку, к которой их привела дорожка, вымощеная желтым кирпичом, сестры заметили слева стенд для объявлений. На нем коробилась выцветшая от времени листовка. Там был изображен кто-то мужественный. Подпись гласила: “Будь готов дать отпор Врагу!” Бобби сказала: – Бедные! Всю жизнь боялись, ждали... что придет враг! А пришли мы.