тают во всех выпусках новостей.
В Эгваль политика делается в столице. Поэтому, с утра на улицы Майи выйдут усиленные полицейские патрули. Чтобы не допустить обострения демократии.
Перед рассветом он прикорнул на раскладушке. Оставив гореть лампу-ночник. Символический свет в одиноком окне стоэтажного небоскреба. У страны есть вождь. Родина в безопасности.
Проснулся от дребезга телефона и воплей за дверями. Встал, успев порадовался, что спал одетым. Набросил на плечи пиджак. Придавать лицу благородное выражение было некогда.
В кабинет ворвались двое генералов: пожилой – бледный, и молодой – румяный. Те самые, кому Мадариан обязан возвращением к власти. Вчера он их отблагодарил, назначив ветерана войны 56-го года – соратника Гобсона министром обороны. Его приятеля, соратника Добсона – начальником Генштаба. Никогда еще во главе военной машины Эгваль не стояли такие растерянные люди. “Это вам не стулом по башке бить...”
Поморщившись, Мадариан сказал:
– Излагайте по очереди, прошу вас...
И замолчал, удивленный странной реакцией Добсона, который пристально смотрел мимо Мадариана. Румянец на его щеках сменился бледностью. Тыча пальцем, он пролепетал:
– Там... там... в окне...
А старик Гобсон молча шагнул к Мадариану, и сильным толчком в грудь сбил его с ног. Скрип. Скрежет. Звон лопающихся стекол. “Как так... Они же небьющиеся...” Над лежащим Мадарианом металось нечто, похожее на толстый пожарный шланг.
Хлестнул выстрел. Второй. Третий. Раздался короткий, переливчатый свист. Тяжело упало тело. Мадариан силился повернуться на бок, чтобы увидеть хоть что-то, вместо высокого потолка кабинета.
Эгваль. Бета – город-спутник Майи. Тайное убежище Сакратиф.
Молочно-белый предрассветный туман укрыл город. Когда-то это был рабочий поселок. Многие кварталы до сих пор хранили память о заводском прошлом Беты. Взойдет солнце, и как встарь, осветит кирпичные стены жилых домов, складов, и пустующих ныне заводских корпусов.
– Тащите сюда обоих прохиндеев, – сказала Тамми беззлобно. – За ночь, думаю, убедились, что мэтр Киано им не поможет. В его расчеты вкралась дурацкая ошибка.
Она подумала, что это некрасиво – за глаза порочить оппонента, и добавила:
– Если бы не старик Бернстайн, я бы тоже облажалась.
– Он до сих пор не знает, кто вы на самом деле? – спросила Елена.
– Однажды послала ему фото. Ну, ты видела. Где я в охотничьем костюме, и с усами.
Елена прыснула. Лизавета, занятая проверкой Правдоискателя, отвернулась, чтобы не видели ее улыбку.
Они вышли вдвоем, чтобы через десять минут вернуться с пленниками. Как и ожидалось, оба заметно сникли. Особенно сдала Экселенса. Увидела, как Елена водит ручным сканером над ее кожаной курткой, и потеряла самообладание. Прошипела ругательство, яростно вырвала куртку у Елены из рук. Надела, и зябко горбясь, застыла, искоса глядя на Тамми.
Тамми заметила, что инцидент этот сильно расстроил Астера. Утратив память о прошлом, о своей безответной любви к Наоми, он всё же остался неравнодушен к ней. Вчерашняя отважная попытка вызволить ее говорила о многом. Тамми вежливо поинтересовалась:
– Кто первый к Правдоискателю? Или жребий кинем?
– Допустим, я... – севшим голосом сказала Экселенса. Она дотронулась до ошейника ментоблокатора. – Ты снимешь с меня эту штуку?
– Елена сделает. Позже.
Экселенса слабо улыбнулась. Тамми выругалась про себя. Ошиблась. Сдуру дала понять Экселенсе, что всё еще боится ее. Недовольная собой, сказала резко:
– Вперед, между столами! Не зацепись, смотри.
Про себя подумала, что давно пора отодвинуть зарядный стенд подальше. Бардак какой-то: тут тебе и пыточный агрегат и аккумуляторы Ричи.
Пока Экселенса бочком пробиралась к ложу Правдоискателя, Тамми уловила застывший в ее глазах испуг. Какой-то миг казалось, что бедняжка готова обратиться в бегство. Было бы куда. Дубовую дверь ударом плеча не вышибешь. Да, и добежать не успеешь. Вырубят по дороге, позору не оберешься. А Экселенса очень боится выглядеть глупой.
Сигануть в окошко, с третьего этажа на асфальт? Убьешься или непоправимо искалечишься – еще большая глупость. И, вообще, стекла – непробиваемые. Так что, пожалуйте на допрос, Ваше высочество. Не бойтесь, ваше изобретение не такое уж страшное. На себе опробовала! Тамми хотела сказать это вслух, подбодрить... Но, решила эту интересную историю рассказать позже.
Экселенса почти добралась до (нежеланной!) цели, как ее таки угораздило споткнуться. Охнула. Шлепнулась на зарядный стол. Да так, что с размаху перевалилась через него.
Когда она поднялась (очень резво!) на ноги, то ней оказался надет аграв-пояс от чудо-костюма Елены. Кстати, Елена первая сообразила, что происходит. Завопила:
– Разряжен! Разряжен!! Стой!
Тамми, зарычав с досады – надо же, одурачила(!) прыгнула на Экселенсу, собираясь намять ей бока. Натолкнулась, уже в воздухе, на мягкое, непроницаемое препятствие, и рухнула на пол. Нечто похожее произошло с Еленой и Лизаветой. Экселенса орудовала двумя силовыми жезлами одновременно. Ими она тоже как-то успела завладеть. Нацелилась на окно... и его вынесло вон, вместе с рамой.
Следом Экселенса еще раз уложила успевшую вскочить Тамми. И, сильно оттолкнувшись обеими ногами, выбросилась в окно, спиной вперед.
С горестным воплем Елена кинулась к окну. Тамми за нею, скорее желая спасти помощницу от нечаянного падения, чем увидеть разбившуюся насмерть Экселенсу. По пути наступила на валявшийся на полу силовой жезл. И грохнулась в третий раз, аж в голове загудело.
Из человека рода Хорхан не так-то легко выбить дух. Мама – Железная рука не раз это повторяла. Тамми пересилила боль, встала. Вслед за Еленой выглянула из раскуроченного окна.
Вдали, невысоко над мостовой, как на невидимом канате, быстро скользила в воздухе маленькая фигурка. Тоже мне, птичка... Она исчезла в клубах утреннего тумана.
– Красиво, – сказала подоспевшая Лиза. – Заряда надолго не хватит, но сейчас это – красиво. Мы напрасно суетились. Ленка успела ей в куртку жучка подсадить. Так что, скоро поймаем.
И добавила, персонально для Тамми:
– Она – упрямая, я же предупреждала.
Из человека рода Хорхан не так-то легко выбить дурь. И эту матушкину мудрость Тамми помнила хорошо. Поэтому самокритично сказала:
– Я виновата. Тебя не послушала, сама не додумала. Когда отловим ненаглядную нашу – следить в оба! Она – серьезно больна. Полвека правишь половиной Мира, и всё рассыпается у тебя в руках... Пусть Экселенса – новтеранка, но... целая человеческая жизнь прожита ею напрасно! Тут самая крепкая психика не выдержит.
Она помолчала, потом, как вспомнив что-то, резко обернулась.
– Где Астер?!
Глубокое молчание было ответом.
Айвен Астер бесследно исчез из запертой комнаты.
Разгадка детективного сюжета проста.
Мэтр Киано таки исправил ошибку в расчетах.
Запись с камеры наблюдения показала: Астер исчез сразу, как Экселенса начала буйствовать.
– Видите? Прыгнула через зарядный стол, схватила аграв-пояс. Он – штука – умная, цепляется сам. И, у чокнутой нашей – обе руки свободны.
– Эти шуточки с форс-режимом... – хмуро сказала Елена. – Я не заметила, как она с меня жезл сняла.
– Скажи спасибо, что без штанов не осталась. Что за манера, начинать утро в пижаме и тапках?
– Мы всегда так начинаем.
Тамми вздохнула. Силовой жезл на поясе, электрошокеры в рукавах... ну, там еще по-мелочи... Хватит былинного богатыря вырубить. С виду их могучая троица выглядит, как две наивные девицы и добродушная маман. Но, с Экселенсой не справились.
– Тут кидаюсь я, и тоже остаюсь без жезла, – прокомментировала Лиза. – Экселенса размахалась, не подступиться. Эффектней всего уложила вас, шеф.
– Перестаньте смеяться над вашей бедной, неуклюжей начальницей! Задумайтесь вот над чем. Ускоренное восприятие требует больших затрат энергии. Я, в молодости тоже так умела. Заканчивается упадком сил, и зверским чувством голода. Экселенса, суток не прошло, как оправилась от отравления. Провела ночь в карцере, без еды и питья. Минут через десять ляжет пластом. К тому времени и аграв откажет. Жучок в одежде даст пеленг, и мы нашу драгоценную вернем.
Эгваль. Бета.
Каменная невысокая стена надвигается из тумана. Только ноги, успевай, береги. Пролетаешь сквозь маленький сад. Он сильно пострадал от ночных холодов. Аграв сам вычисляет траекторию, огибая розовый куст. Надо же, цветы живы. Бутоны скоро распустятся. Желтые розы. Символ разлуки, символ измены.
Незастекленная веранда – крыша на четырех деревянных, серых от времени столбах. Финиш. Убого валяешься на полу. Кажется, ненадолго лишилась чувств. Нет сил подняться.
Шаги. Тихие, слабые. Малыш, лет четырех, склоняется над тобой.
– Ты ангел? Упала с неба?
В руках у ребенка маленький термос.
– Пей.
Детская молочная смесь Густая, чуть сладкая. Полулежа, пьешь мелкими глотками.
– Прости, оставила тебя без завтрака.
– Нет, кашу я съел. Теперь сможешь летать?
– Наверное.
– Что у тебя на шее? – малыш показывает на ментоблокатор.
– Так поступают с плохими ангелами. Которые не справились с работой.
– Не горюй. Получится.
– Да, дружок. Отойди чуть-чуть...
Силы вернулись, спасибо маленькому оптимисту. Аграв вытянет последний короткий полет. Стартуешь не спеша, как сидела, так и поднялась. Медленно выпрямляешься, зависнув в метре над полом, чтобы дитя налюбовалось. Дрейфуешь тихонько в сторону сада. Не хватает еще, чтобы родители мальчугана заметили тебя в окно! Их голоса слышны через открытую дверь. Нет, мужчина и женщина, которых ты никогда не увидишь, слишком заняты собой. А рассказу сына они не поверят. Вот и хорошо. Медленно уходишь в небо.
Инерция гасится полностью, это – как полет во сне. Поднимаешься метров на двести, здесь ощутимо прохладнее. Куда держишь путь, Экселенса? Как непривычно это прозвище! Кроме Тамары его никто уже не помнит. Делаешь полный оборот, обозревая окрестности. Туман, местами, еще скрывает город.
Обращаешь взор вверх. Это – твои чертоги, ангел? Нет тебе места ни здесь, ни среди людей. С горькой улыбкой смотришь на горящий рассветом купол небес. Зрелище, достойное кисти Гарери! Его портит лишь одна маленькая деталь. Как неверный мазок губит всю картину, разрушая цельное впечатление красоты и вечного покоя.
Две яркие серебряные искры стремительно чертят пламенеющее небо, беззвучно падая к земле...
Разве так выглядят боеголовки, входящие в атмосферу? Разве их вообще можно увидеть? Что происходит?! Протекторат Тир нанес по Эгваль ракетный удар? Отчетливо понимаешь, что Тир здесь ни при чем.
Как зачарованная следишь за неумолимым падением. Две карающие десницы. Сколько их над каждым городом Мира? Неужели небритый умник из Норденка чего-то напутал, кидаясь камнями в Новтеру? Правду ли рассказывали в Школе про механизм “мертвой руки”? Будто есть охранительный автомат, который никогда не включится, пока на Новтере хоть кто-то остается в живых? Поэтому победить Новтеру нельзя, можно лишь погибнуть вместе с ней.
Блистающие метки увеличиваются в размерах. Траектории не отвесные, но очень крутые. Внезапно в небе один за другим расцветают два маленьких клубка огня...
Падение резко замедляется, и почти останавливается. Две перевернутые свечи спускаются с неба! Изрыгающие огонь, они висят чуть наклонно. Один за другим слышны мощные раскаты грома. Могучий, разрывающий воздух рев, обрушивается на город, пробуждая его ото сна.
До тебя только сейчас доходит, что нисходящие с неба металлические башни – высотой с Дом власти Эгваль! Расстояние скрадывает их гиганские размеры.
Рев усиливается. Под обеими башнями, принявшими строго вертикальное положение, бушует пламя. Навстречу поднимается с земли кипящее облако пыли. Полет почти завершен. Карательный отряд прибыл.
Это – не Новтера! Свирепая, первобытная мощь реактивных двигателей давно позабыта Новыми людьми. Кто же выходит в космос на ракетах? Невероятная архаика! Как вообще это себе представить? Но... видишь немыслимое собственными глазами.
Пламя гаснет, наступает тишина. Черная пылевая туча медленно оседает, открывая два сверкающих титанических монумента. В них – яркая, злая красота. Так красив стальной кинжал, приставленный к горлу.
Аграв-пояс дает знать (вибрацией и зудящим писком), что энергия на исходе. Не выберешь место приземления – автоматика сделает это за тебя. Быть по сему. Пологий спуск заканчивается в квартале от старта – и на том спасибо. Странно, что и здесь тебя встречают.
Стикс, немощный, старый. Кисточки на ушах прозрачно-белые. Он прилегает к земле, приглашая его оседлать. Ох, дедуля! Некстати вспоминаешь лихую молодость. И, вообще, зачем ты здесь?
Вдруг... понимаешь. Среди стиксов тоже есть телепаты. Ты – единственная из людей, кто знает это. Ментально одареные стиксы так же редки, как телепаты-люди. И есть важное отличие: ментоблокатор на стиксов не действует! Этот храбрый старик понимает тебя, а ты его. Именно его тайная мысль привела тебя к дому, где смогла немного отдышаться. А потом сюда.
Чего он хочет? Мысленный контакт со стиксом для человека труден, даже опасен. Но, терять больше нечего. Напряженно вглядываешься в незнакомый мысленный узор. Испытывая огорчение и разочарование. Оно тебе надо, потакать чужим, непонятным верованиям?
Короче, старик умирает. Его религия (надо же!) требует совершить, напоследок, доброе дело. Чего же ради, дряхлый стикс выбрал объектом своих благодеяний тебя? Дело, оказывается, вот в чем.
Ее высочество была не очень добра к людям. И они постарались забыть о ней. Но, стиксы ее помнят. Их она никогда не обижала. Умные звери давно “вычислили” Хозяйку, скрывшуюся под ложным именем. Не в состоянии серьезно ей помочь, рады оказывать мелкие услуги. Очень мило. Правда, ты тронута.
Ментальный контакт с нечеловеческим разумом – заведомо ненадежен. Хорошо, что стиксы понимают человеческую речь. Говоришь прямо, без уверток:
– Дружок, я – на твоей стороне, сочувствую всяко. Но, прошу... не ищи во мне родственную душу! Лучшее что можешь сделать – это прибить меня на месте.
Он усмехается. Отрицательно мотает большой кошачьей головой. Страшные длинные верхние клыки способны привести в ужас любого, не знакомого со стиксами. Делаешь еще одну попытку:
– Не откусишь мне голову, так ее скоро оторвут эгвальцы. Взбешенные тем, что Хозяйка Острова посмела ускользнуть от них. Или Тамара опять возьмет меня под назойливую опеку. А потом, разочаровавшись, прикончит, как вовсе никчемную особь. Да, и посмотри вокруг! В Мире вновь хозяйничают пришельцы. Боюсь, пощады не найдет никто.
В желтых глазах стикса, с вертикальными щелями зрачков, горит усмешка. Безнадежно махнув рукой, усаживаешься на него. Он поднимается на ноги, готовый отправиться в путь.
– Ладно. Вези, куда хочешь.
Ему не уберечь тебя от опасности. Она – везде, что бы там не воображал романтически настроенный старичок-котяра. Сдохнете вдвоем, только и всего. Пусть так. Даже веселее.
Он, заразившись твоим настроением, шлет ответную философскую мысль. Если человек-самка мечтает о смерти, то почему не лишит себя жизни сама?
– В разное время много людей умерло, защищая меня. С моей стороны, самоубиваться – нечестно по отношению к ним,
– “Игра. Бравада. Прекращай”.
Дряхлый кот-переросток имеет наглость читать тебе нотации! Сказала бы ему... да что-то язык заплетается. Клонишься вперед, утыкаясь физиономией в седоватый загривок умного зверя. Разные есть посадки наездника. Эта – твое изобретение. “Лягушка на стиксе”. Четыре лапки враскоряку, едешь и отдыхаешь. Держаться легко, не свалишься, пока он сам не захочет тебя сбросить.
Что он промыслил? Обозвал притворщицей? Негодяй... Ты ему покажешь... Сейчас... Дождешься, когда исчезнет пелена перед глазами... Правда же, глупость – отбросить концы раньше старого дурака?.. Усилием воли удерживаешь сознание. Становится темнее, по земле бежит, обгоняя тебя, чья-то тень.
Андрей резко сел на постели. Он не помнил, что его разбудило. Наверное, кто-то из соседей по ночлежке громко всхрапнул. Быстро оделся, осторожно прошел меж коек, стараясь не смотреть на дрыхнувших постояльцев. На выходе наклонился над питьевым фонтанчиком, сделал несколько глотков. И ушел в туманное утро.
Покрытый щербатым асфальтом переулок вывел его к маленькой площади. На другой стороне находилось двухэтажное здание мэрии. Такой же убогой архитектуры, как всё вокруг. На фасаде красовался фанерный щит с изображением абстрактной героической личности. Краска местами облезла, одного глаза и половины прически у героя не было. И борода его казалась наполовину выдранной.
Внизу красовалось изречение: “Эйкумена прежде всего!” У двух окон, по обе стороны от патриотического лозунга, подняты жалюзи – Рено Руббиш приходит на работу засветло. Так он чувствует себя человеком значительным. Настоящим государственным деятелем, а не старостой убогого, умирающего городка.
Андрей постоял немного, собираясь с мыслями. Авантюра, конечно. Предстать в роли вернувшегося ниоткуда экс-координатора Геллы. В образе заштатного клерка. Ни мундира, ни орденов. Одна мужественная внешность. И что же попросит герой у этой деревенщины, Руббиша? Прояснится по ходу дела. Он приготовился пересечь площадь и войти в обшарпанное здание мэрии.
На улице резко потемнело. Андрей в изумлении увидел, что солнце превратилось в черную кляксу с тонкими шевелящимися щупальцами. Он смотрел на это омерзительное зрелище, пока его лица вновь не коснулся теплый солнечный луч.
Очнувшись от столбняка, Андрей метнулся в узкий проход между домами. Предмет, вызвавший краткое солнечное затмение, переместился в сторону. Андрей наблюдал, как он медленно приближается, всё такой же отвратительный. Что за хрень?!
Будто гигантский паук. Овальное туловище, размером с бронеход. Широко распластанные восемь ног-щупалец. Длиной метров тридцать. Общий цвет темно-серый, тускло блестящий. Кошмарное существо двигалось, как направляемое неведомым разумом. Нечеловеческим и очень злым.
Полет его был почти бесшумным. Слышался лишь тихий свист рассекаемого воздуха. Чудовище зависло над площадью... И, вдруг, одним прыжком приблизилось к зданию мэрии. Выметнулось щупальце, разбив окно. И тут же втянулось обратно, крепко держа добычу – визжащего от ужаса Рено Руббиша.
Стикс идет мерным шагом, экономя силы. Угадал твое желание подальше убраться из Беты. К несчастью, до Майи не довезет, он слишком дряхл и слаб. “Я старше тебя, друг мой... и так же слаба”. Чувствуешь его удивление. Как бы объяснить...
“Я из нового племени. Человек нестареющий. Ты понимаешь?”
Да, он понял. “Но, о животных мы не думали. Ни о ком больше не думали. Мы открыли вечную молодость только для себя”.
Куда же податься? Так нехорошо, что с трудом соображаешь. Надо добыть авто. И, кто его поведет? Святой дух, что ли? Нужен отдых. В мягкой, теплой постельке. Не сбеги от Тамары, так бы и вышло. Или, не сломайся некстати изобретение Киано. Он, взаправду, освоил переход? Было бы здорово. Рассказывала бы ему, и остальным, о своих приключениях. Не сложилось. Обидно. Остров всё еще манит тебя.
Стикс замедляет шаг, настораживается. Прилегает к земле. Далекий грохот сотрясает воздух. На горизонте медленно вскипает облако взрыва. Оно кажется маленьким и нестрашным. Пустячок. Взлетели на воздух артиллерийские склады.
Вокруг кирпичные стены пустующих заводских корпусов. От этого места веет печалью и безнадегой. Испытываешь тихую радость, когда узкий переулок раздается обширным пространством пустыря. Больше света, больше воли.
На самом деле это – заброшенные огороды. Видны приземистые кустики одичавшего мясолиста. Его еще называют “стиксова капуста”. Толстые плоские листья содержат много белка, больше похожего на животный, чем на растительный. Господь решил пошутить, создавая эту планету. И позволил бифштексам расти на грядках. Смейтесь, смейтесь. Ты давно заподозрила, что мясолист создан искусственно. Остроумный продукт генной инженерии. Много знаний утеряно за века, прошедшие от заселения Мира.
Свист. Удар. Вспышка. Стикс сбрасывает тебя наземь. Ох, спасибо. Мордой в мясолисте, задницей к небу. Напрасно злишься. Этот добрый, но потрепанный жизнью молодец залег так, чтобы прикрыть тебя от осколков. Сам-то жив, или как?..
Благородный старец жив, хотя изрядно напуган. Аж шерсть дыбом. Зато ни царапины. Вы оба отделались испугом. Такой вот нежданчик. К вам прилетела ракета из взорвавшегося артиллерийского склада. Неподалеку видна воронка, вокруг нее тлеет сухая трава.
Через несколько минут случайный прохожий увидел бы странную картину. Двое. Взъерошенный стикс, и молодая женщина с лихорадочно блестящими глазами. Ярко пылает костерок. Молодка поджаривает насаженные на веточку ломти “стиксовой капусты”. Лучшие куски отдает своему четвероногому спутнику. Он ест через силу, по необходимости. В отличие от женщины, у которой прекрасный аппетит. Пальцы ее и губы измазаны жирным соком. Она ест жадно и торопливо. Иногда губы ее кривятся в улыбке, и она тихо смеется. Смех этот похож на плач.
Андрея трясло от отвращения. Опытный командир, искушенный интриган-царедворец, он привык считать себя первым лицом в Эгваль. Плен на Острове – временная неудача, шалость судьбы. Сейчас он внезапно осознал, что никакие прошлые заслуги не избавят его от участи жертвы. Неведомый хищник охотится на людей! С виду – искусственный, вместе с тем – живой.
Не то, чтобы Андрей сильно переживал за род человеческий. Но, сам очутиться в пасти чудовища отнюдь не желал. Первым делом, надо найти убежище понадежнее. Находиться на открытом месте опасно.
Позади раздались шаркающие шаги, кашель. Андрей обернулся. Трехэтажные кирпичные дома образовывали небольшой внутренний двор. По нему плелся худой, долговязый старик в пижамных штанах и выцветшей майке. Обогнув детскую песочницу, направился в дальний угол к мусорным бакам. Ближний бак был полон, и старикан метнул пакет с мусором повыше. Описав изящную параболу, тот шлепнулся в дальний пустой бак.
“Ловок дед, ничего не скажешь. Видно, его любимая забава...” План у Андрея созрел быстро. Пожилой гражданин – нетороплив, любит несложные развлеченияя. Характерно для одинокого человека. Подождав, пока он войдет в подъезд, Андрей последовал за ним. На втором этаже шаги стихли. Послышался звон ключей. Не успела захлопнуться дверь, как Андрей ворвался в квартиру старика. Скомандовал:
– Молчать! Не сделаю плохого. Один живете?
Старик кивнул.
– Мне придется побыть у вас. Ладно, говорите, только тихо. Видели, что творится на улице?
– Ничего опасного.
– Как это?! – опешил Андрей. – На моих глазах беднягу Руббиша в силок поймали!
– Пойдемте в комнату. Кофе будете?
– И не только. Я заплачу.
Андрей вдруг ощутил сильный голод. И некстати вспомнил, что жулик и негодяй Киано слышит и видит всё происходящее. Надо быть повежливее с хозяином этой убогой квартирки. Чтобы адмиралу Гелле не выглядеть лишний раз бессердечным злодеем.
Черный кофе, без сахара. Бутерброд с мармеладом. Незамысловатый завтрак показался необыкновенно вкусным. Старик, меж тем, покачивая наполовину лысой головой, сказал:
– Скоро узнаем, угадал ли я алгоритм...
Окно выходило на улицу. Послышался рев мотора, визг тормозов. Андрей увидел, как двое полицейских выскочили из машины. Один из них наводил в небо трубу ручного гранатомета.
Раздалась переливчатая трель. Страж порядка упал, уронив гранатомет. Его напарник даже не попытался подобрать оружие. Стоял, окаменев, с отвисшей челюстью. Форменные зеленые брюки, в районе промежности, быстро намокали. Уже знакомый Андрею гигантский летающий паук взмыл в небо, неспешно набирая высоту.
Старик от удовольствия захлопал в ладоши.
– Сходится! Всё сходится!
Он с удовольствием доел бутерброд и допил кофе.
– Друг мой! (Или враг...) Как приятно сознавать, что на склоне лет разум мой всё еще ясен!
– О чем вы? Объясните, без выкрутасов, – хмуро сказал Андрей.
– Кто целился – убит. Напарника с пистолетом на поясе – не тронули. Дальше, на тротуаре, мальчишка снимал происходящее на телефон. И на него – ноль внимания.
– И... что?
– Добавьте мэра Руббиша в этот пейзаж.
Андрей взорвался:
– С ним, наоборот, всё запуталось! Безвредный, безоружный человек! Но, первая жертва – он!
Старик затаенно улыбнулся.
– С вашего позволения, я переоденусь.
Его невозмутимость злила Андрея. “Он считает меня дураком. А себя кем-то вроде Великого Ваги. Барин челяди не стесняется...”
В коричневом костюме-тройке дед смотрелся отлично. Даже старомодный покрой одежды не портил впечатление.
– Зеленый галстук не подходит к белой рубашке в крапинку! – съязвил Андрей.
– Крапинка-то – красная. Дополнительный цвет к зеленому, – парировал старик. Андрей подавил желание спорить. Представил, как далеко отсюда, покатывается от хохота Жеом Киано. С него станется. Этот клоун до последнего будет плясать на братской могиле человечества.
Седовласый господин распахнул окно. Встал, гордо вскинув голову. Утренний ветерок теребил остатки седой шевелюры. В молодости этот человек был длинноволосым красавцем.
– Вы бы слиняли от окна подальше, – предостерег Андрей. – Неровен час, скормите нас обоих...
– Не бойтесь, юноша. Вы им не нужны.
С этими словами старец с неожиданной прытью вскочил на подоконник. Секунду он балансировал, ухватившись за раму, затем рухнул вниз. Пролетел не больше метра, как вдруг падение замедлилось и сменилось подъемом. Андрей не стал подходить к окну. И так понятно, чем закончилось вознесение нового “святого”. Со времен пророка Феденунга не переводятся самовлюбленые идиоты. Правда, в том случае был ров с крокодилами.
Джип без номеров, в нем военные с закрытыми лицами и без знаков различий. Толи ОСС, толи армейская разведка. Поди разбери, что это разбойники гоняются за принцессой-беглянкой.
– Чёрт ее понес в буераки, – в сердцах сказала Елена. – Вы, правда, считаете, что сейчас самое время – за ней бегать?
А Лизавета предложила:
– Чуть ближе – я зацеплю ее жезлом! Включу тянущий аграв-луч.
Тамми нахмурилась.
– Ты ее по кочкам размечешь. Не рискуй.
– Почему я не сняла с нее ошейник? Сейчас задавила бы своей волей! Пси-генератор у меня мощный... – Елена не скрывала досады.
– Ментоблокатор на ней оберегает нас от нее, – в который раз напомнила Тамми. – К несчастью, он защищает и ее от тебя. Хотя, ты уверена, что справилась бы? Я навсегда запомнила первую с ней встречу... Ладненькая. Мордашка милая. Слова не сказала, а ужас меня пробрал до костей.
– Вы были девчонкой...
– Я вам не рассказывала, какой девчонкой была. Не из пугливых.
– Мы знаем, шеф. С нашей с вами первой встречи! Елене труда не составило, по отрывочным сведениям в Сети, выяснить: с кем нас свела судьба. Ваше детство. Юность. Незаурядные аналитические способности. Вкупе с личностью прирожденного убийцы. Честно говоря, мы с Еленой испугались до усрачки.
– Не собиралась никого пугать, – проворчала Тамми. – Вы сами себя накрутили. Я искала умных людей. Проверяла одну сумасшедшую гипотезу. О долгожителях. Как-то так вышла на вас. Невероятная удача – вы отвечали обоим условиям! Я вовсю виляла перед вами хвостиком. Вы были мне очень нужны.
– А вы – нам. Опора, защита. Сильная личность, без предрассудков. При том, свободная от психопатических черт характера.
– Спасибо за комплимент. В моем лице вы такого первобытного человека и нашли.
Тамми замолчала, отдавшись мимолетным воспоминаниям. Прошедшие годы доказали прочность неожиданно возникшего союза. С ними сейчас нет еще одного его участника – тоже женщины. Четыре грации. Или “банда четырех” – так даже лучше звучит.
Ей пришло в голову, что давний детский ужас перед Хозяйкой объяснялся так же – самовнушением. Вместо того, чтобы стать излучающей волю машиной (чем быстро угробить свою психику), Хозяйка позволила людям самим сочинять разные ужасы на ее счет. “Кажись больше, чем ты есть”. Наоми твердо следовала этой нехитрой философии. Успех оказался феноменальным, и неожиданно долгим.
“Летопись полувека” – знаменитый труд историка и политика Яна Тон-Картига. Красочный... и критический рассказ об Империи Хозяйки. В нем Ян предсказал неизбежное угасание и крах государства “Светлого пути”. Финал получился донельзя драматичным. Сегодня, спустя еще двенадцать лет, звучат последние аккорды. У “Светлого пути” остался последний сторонник. Та, кто его начинала. Одинокая. Обессиленная. Загнанная.
– ...Эй... она нас заметила! – вскричала Елена. – Уходят... вот же гадство!.. Уходят!
Тамми ощерилась.
– Выползут на шоссе – там перехватим! Поймаем – выпорю аграв-поясом, который она у нас украла.
Стало темнее, будто шальная тучка заслонила солнце. Елена сказала мрачно:
– Это была ваша идея, шеф. Действовать, невзирая на... высшие силы.
– Ты же не учитываешь божий промысел в своих каждодневных планах? Делаешь, что должна, и всё. А там – как получится.
– По-вашему, в небе сейчас ангелы хозяйничают? Больно страшные, как погляжу. Если таковы слуги божьи, то каков сам Господь?
Андрей торопливо обыскал жилище безумного старца. Ему не было его жаль – адмирал Гелла чужд сантиментов. Целесообразность – вот его кредо. Добровольно лезть в пасть врагу – плохая идея. Да еще к такому... мистически страшному. Оба нападения – на мэра Руббиша и на неизвестного старика были молниеносными и беззвучными. Не похоже на былые велеречивые поползновения Новтеры. В отличие от нее, здесь – жестокая и холодная решимость. Странная мысль овладела Андреем...
Что если с гибелью Новтеры ее место занял кто-то другой?
Аппарат видео нашелся на столике в изголовье кровати. Очевидно, старикан любил смотреть новости перед сном, или по пробуждении. Андрей осторожно уселся на хлипкий табурет. Включил видео. Сразу понял, что погибший хозяин квартиры был человеком наивным и доверчивым. Чем объяснить, что аппарат не защищен паролем?
Через пару минут мнение Андрея изменилось. Он не нашел ни одного файла, указывавшего на личность владельца, или род его занятий! Несколько новостных сообщений, сохраненных из Сети. И больше ничего.
Досадливо вздохнув, решил наскоро просмотреть последние известия. Тут тоже обнаружилась странность. Полно коротких роликов с ахами, охами и непотребной бранью. Граждане делись впечатлениями о напасти, опять свалившейся с неба.
Вот летающие пауки, на большой высоте дефилируют над Майей. Клубы дыма на горизонте – это накрылась шайтаньим хвостом военная база. Перед тем оттуда стрельнули ракетой.
Новые кадры... Их комментирует голос с суорским акцентом. Сверкающая башня на столбе огня. Она же после приземления. Внезапно обшивка начинает лопаться, осыпаться огромными блестящими чешуями. Открывая что-то темное, копошащееся. Как рой черных ос разлетается во все стороны...
При том – ни одного официального заявления! Ни от без пяти минут властелина Мира Томаса Канопоса – главаря Магистрата. Ни от сурового вождя Тира – Яна Картига. Молчит в тряпочку Совет Ганы. Не говоря уже о кривляке Жеоме Киано. Тот, наверное, и вовсе обосрался.
До этой минуты Андрей напряженно ждал, что Киано в одно мгновение вернет его обратно на Остров. В ту же тюрьму. Но, теперь в нем затеплилась надежда.
Постараться быстрее сменить шмотку! Полностью. Вплоть до обуви и трусов. Некогда шарить, где запрятаны жучки, сообщающие на Остров местонахождение Андрея. Одежда старика ему не подходила. Тот, хоть и был рослым, но пониже Андрея. И худой, как щепка.
Пошарив по ящикам стола, в шкафах и на книжных полках, Андтей нашел заначку в 2000 алтын. Сунул тонкую пачку купюр в карман брюк. На первое время сойдет. Если же паника распространится, то деньги станут не нужны. Найдется ли здесь что-то, похожее на оружие? Где бы чертов дед его держал?
Приподнял покрывало, свисавшее с кровати до пола, и рассмеялся. Старик явно был параноиком. Автомат “Мини-Крамер” лежал на полу, под кроватью. Чтобы взять его, не нужно вставать. Достаточно протянуть руку.
Уходя, оглянулся напоследок. Интересно, зачем нужна видеокамера, укрепленная на кронштейне рядом с аппаратом видео? Старикан вел трансляцию? О чем он вещал? Андрей покачал головой. Да уж... Со старческим маразмом шутки плохи. Усмехнулся, вспомнив, что ему это точно не грозит.
Так и ушел, храня на губах мечтательную улыбку.
Стикс устал, и сильно сбавил ход. Плохо. Если двигаться прямо, то попадешь на шоссе 302. Но дряхлому зверю путь уже не под силу. Позади слышен разноголосый вой и злобное тявканье. Час от часу не легче. Собаки. Одичалые экс-друзья человека. Они все ближе. Вековечная вражда псов и стиксов проявится здесь короткой и яростной схваткой. Большой старый котик ее проиграет. Затем настанет твоя очередь. Гнусная участь – быть загрызенной мерзкими шавками.
Трогаешь стикса за холку. Стой. Он не понимает, но повинуется. Спрыгиваешь наземь. Здесь когда-то была роща или парк. Сухие стволы местами торчат из земли. Один такой, тонкий, похожий на копье – совсем рядом. Пробуешь носком ботинка... И, точным ударом переламываешь ствол у основания. Получается прочный, длинный шест.
Обеими руками вращаешь его над головой, пока псы остервенело кружат рядом. Легкий наклон... и конец шеста окрашивается красным. Издыхащая псина бьется в конвульсиях, из наполовину перерубленной шеи хлещет кровь. Убей вожака – и стая бежит. Успеваешь, для острастки, порешить еще двоих. Podlo hundi! Не на ту напали!
Ирония судьбы. Победительница Горной страны, гроза Эгваль и всего Мира... счастлива, что отбилась от нескольких тощих собак.
Низко в небе проносится двойка реактивных истребителей. От их рева закладывает уши. Навстречу беззвучно дрейфует летающий паук. Медлительный, неповоротливый. Устаревшая конструкция, с допотопным аграв-двигателем.
Оба пилота одновременно открывают огонь. С такой дистанции невозможно промахнуться. В небесной синеве разом вспыхивают четыре оранжевых цветка. Два больших и два маленьких. Это взорвались оба самолета, вместе с выпущенными ими ракетами. Да, авиация Мира – быстрее и маневреннее. Зато у таинственного противника – пушки лучше стреляют.
Впереди местность понижается, открывая туманную линию горизонта. Там во множестве встают синие дымы. Военные городки. Оружейные склады. Аэродромы. Нефтебазы. Это вам не булавочные уколы Жеома Киано, а массированое и беспощадное уничтожение. Горит и рушится военная мощь Эгваль. О судьбе других стран Мира можно только догадываться.
Шоссе 302 уже близко. К твоей досаде, дорогу преграждает обширная лужа, с радужными разводами на темной воде. Метров двадцать поперек, и необозримо – вширь. Не объехать. Стикс пятится, освобождая место для разбега. Это будет хороший прыжок.
Бедняга не сумел правильно оттолкнуться! Уже в воздухе завалился на бок. Ты соскальзываешь в другую сторону, чтобы в падении он тебя не раздавил. Шмякаешься о маслянистую, вонючую водную гладь. Ожидая жестокого удара о близкое дно. К счастью, мерзкая канава – глубока. Успеваешь погрузиться метра на два, прежде чем ноги нащупывают зыбкое дно.
Выныриваешь, ожесточенно работая руками. Извозившись в жирной грязи, выгребаешься на противоположный берег. Чёртова помойная речка! Хозяйка, случалось, наказывала плохих людишек утоплением в дерьме. Только что ты чудом избежала подобной незавидной участи. Оглядываешься. Из воды торчат лапа и хвост. Bontano, kamrado. Прощай.
Слабое, почти незаметное течение, выносит на берег твое недавнее оружие – чуть кривоватый шест. Авось пригодится. С трудом подбираешь его, опять подкатила слабость. Ничего, уже близко. Дотопаешь, как-нибудь. Поворачиваешься спиной к зловонной речке. С одежды течет вода... или как там назвать эту... субстанцию? Не обращай внимания. Шагай, дорогая. Вот, хорошо. Раз... два...
Сердце проваливается в желудок. К горлу подступает соленая волна. Падаешь на четвереньки и отчаянно блюешь, чуть не выворачиваясь наизнанку. Корячишься, ощущая на себе неотрывный, холодный взгляд.
Летающий паук вблизи невыразимо огромен и страшен. Овальное туловище нашпиговано разнообразными средствами уничтожения. Тут и револьверные пушки, и гроздья самонаводящихся ракет. И два мощных бластера по бокам от многоглазой головы. Дополнительные глаза у него есть и на конвульсивно подрагивающих щупальцах. Три из них спущены до земли, остальные раскинуты в воздухе. Эдак, на пол-стадиона охват...
Чудовище внимательно наблюдает. Могучий мозг пытается классифицировать тебя – странное, маленькое существо. Грязное, суетливое, глупое.
С третьей попытки встаешь, еле держась на ногах. Воздеваешь к небу руки, забыв выбросить прочь дурацкую палку. Тоже мне копье. Тоже мне... обосраный рыцарь... Без оруженосца, и с издохшим стиксом. Ужасно нелепая сцена... В последнем усилии выдавливаешь из глотки хриплый вопль:
– MEHANO! HALTEJ!!
– Удираем... – сказала Тамми, глядя в бинокль. – Ей мы ничем не поможем. И... Елена... перестань реветь.
Дорога чиста. Единственное авто на ней – джип Тамми. Едет, как по ниточке. Лизавета за рулем – редкого хладнокровия женщина. Не обращает внимания на паукообразную дрянь, осквернившую чистоту небес. А вот Елена пала духом. Эмоциональные перепады часто соседствуют с высоким интеллектом. Но, Тамми ценила обеих своих помощниц. Каждая – хороша. Если всем троим суждена гибель, то до последней секунды Тамми будет сожалеть не о себе, а о них.
Текли минуты. Разматывалась впереди лента шоссе. Один из барражирующих в небе летучих пауков снизился, и следовал за джипом. Как любопытный ребенок, наблюдающий за незнакомой заводной игрушкой. Вскоре, потеряв интерес, ушел ввысь.
– Фф-фу... с меня семь потов сошло, – призналась Тамми. – Этим страшилищам на нас плевать. Так выходит.
– Неаппетитные, да? – сквозь слезы молвила Елена.
– Не знаю. Не вижу логики в их поведении.
– Что, если это остатки защитной системы Новтеры? Самой архаичной ее части. Примитивные устройства, брошенные без присмотра...
– И... сами собой полезли из чулана? Вести огонь, и по кому – определяет датчик случайных чисел?..
Тамми умолкла, припомнив давно читанную книжку. Несерьезное, спекулятивное сочинение. Одиссей Гор, “Математическая теория борьбы за существоване”. В одной из глав в качестве хищника рассматривался самообучающийся автомат.
Неужели большинство людей – тупые бараны? Андрей всё больше склонялся к этой философской максиме. Враг у ворот. Точнее – над головой. А горожане, как ни в чем не бывало, отправляются на работу. Кому недалеко, тот пешком. Еще и фотографируют безобразных пришельцев. Андрей представил, какое обилие картинок сейчас в Сети. У него самого фона не было, и это начинало доставлять неудобство.
Покинув квартиру сумасшедшего старика, он задумался: куда податься? Ноги сами привели его обратно к Ратуше. Чем авантюрнее решение, тем больше шансов на успех. Сомнительный принцип, но Андрея он пока не подводил. Оставалось верить, что его счастливая звезда не закатилась.
– Вы к кому?.. – тявкнул привратник.
– К соратнику Руббишу, – отрезал Андрей, и поднялся на второй этаж в кабинет мэра. Там он застал растерянных чиновников, гадавших, куда подевался руководитель.
– Приди вы на работу вовремя, то знали бы, что мэр стал жертвой одной из этих тварей! – Андрей ткнул пальцем в окно. И тут же стал центром внимания.
Потребовал соединить его с Майей, с Домом власти. Ему смущенно объяснили, что код был лишь у господина Руббиша. Андрей уселся за стол мэра, отрегулировал кресло под свой высокий рост. Вытянул ноги. Тихо вздохнул. Порядок. Видеоэкран, вмонтированный в стол, позволит ему вернуть себе власть над Эгваль.
Такой специальный терминал позволял чиновнику любого уровня войти в систему под своим допуском. Аккаунт Андрея, само собой, давно аннулирован. С тех пор, как он попал в плен – сперва к новтеранке Марсии Демют, потом к хунте на Острове. Но, никто не подозревал, что у Андрея есть запасной доступ! Невидимый другим участникам электронной системы государственного управления.
Не говорите, что обладание неучтенным кодом доступа – это нарушение Конституции! В ней ничего не сказано про современные технологии. Не обвиняйте адмирала Геллу в узурпации власти! Это – его долг. Он рожден, чтобы править.
ВНИМАНИЕ. РАБОТАЕТ РЕЗЕРВНЫЙ КОМАНДНЫЙ ПУНКТ. ЗДЕСЬ АНДРОС ГЕЛЛА. АДМИРАЛ ФЛОТА. МИНИСТР ОБОРОНЫ. ПРЕЗИДЕНТ ЭГВАЛЬ.
Он направил короткое обращение главам крупнейших государств Мира. Томас Канопос – магистрат Норденка. Ян Тон-Картиг – Протекторат Тир. Жеом Киано – Остров. Совет Ганы – Протекторат Ганы. Совет Хонка – Провинция Суор.
Минуты текли. Никто не ответил.
В кабинете бесследно сгинувшего Рено Руббиша стояло подавленное молчание. Андрей почувствовал, что его, взлетевший до небес авторитет, с такой же скоростью сейчас упадет ниже плинтуса. И тогда он набрал: “Бадри Коэн / Дэвид Огрызко – Гражданский совет Мариона”.
Если все вожди, как вымерли, то осталось воззвать к опереточной республике на краю света. Вулканический остров. На нем единственный населенный пункт – он же “столица”, представьте себе. Называется – Эдем. Двадцать тысяч мужчин и женщин. Ухитряются жить более-менее благополучно в двадцати тысячах километров от ближайшей земли. Никому не мешают, и никому не нужны.
Андрей вздрогнул, когда на экране возник остролицый молодой блондин.
– Здравствуйте, адмирал! Я – Леонид Пеано, Государственный секретарь Республики Марион.
Неизвестно, где.
Сильвер Мадариан обнаружил себя неуклюже сидящим на гладкой, металлической поверхности. В глазах прояснилось, и он огляделся. Похоже на палубу авианосца. Моря только не видно, одно небо кругом. Пронзительно-синее, с ватными клочьями облаков. Вблизи и поодаль толпятся жуткие чудища. Чем-то похожие на молодых пустынных драконов. Но, более твердые, жесткие... непонятно, как это выразить словами. В гибких движениях прослеживается разумная воля.
От такого бредового зрелища Мадариан чуть снова не лишился чувств. Удержало то, что среди скопища монстров он заметил фигурку человека. Слава Марии-деве! Хоть кто-то здесь настоящий, живой.
Незнакомец, одетый в синий военный мундир, приблизился. Густоволосый, с пышными усами. Взгляд колючий, не сулящий ничего хорошего.
Мадариан с трудом собрался с мыслями. Решил не вставать, не будучи уверен, что ему хватит сил. Уселся поудобнее. Поднял голову, с вызовом глядя на пришельца. Сказал, медленно и отчетливо:
– Я заявляю... решительный протест... Против вашего... наглого и свирепого вторжения...
– Господь с вами, – ответил пышноусый.
Он говорил на тонго. Одновременно слышался ровный, без интонаций, перевод на англик.
– Какое вторжение? У меня на руках ордер. Это – операция по задержанию преступников. В ней заняты наши силы правопорядка: искины и люди.
Мадариан ошеломленно уставился на главаря захватчиков. На его мундире тускло блестела металлическая бляха, с тремя строчками бронзовых букв: