Зверь прыгнул. В тот же момент, лежа на спине, юноша инстинктивно оперся на локти и сделал рывок ногами, метя прямо в голову приближающейся твари. Так близко она выглядела еще более опасной, от страха он зажмурился и, наконец, почувствовал удар. Его ноги с силой врезались во что–то тяжелое. Мелкие льдинки и снег брызнули во все стороны, осыпав его лицо и грудь. В тот же миг все стихло. Город снова погрузился в безмолвие.
Секунды тянулись, словно часы. Эйнар лежал на спине, закрыв глаза и тяжело дыша, его ноги упирались во что–то твердое. В ушах, затмевая все остальное, грохотал собственный пульс. Холод медленно пробирался под его куртку, заставляя юношу дрожать всем телом. Он боялся, что, открыв глаза, увидит перед собой распахнутую пасть огромной твари, которая только и ждет, чтобы впиться в его горло, когда он ослабит бдительность. Он готовился к боли, но она не приходила, и наконец, продрогнув окончательно, Эйнар открыл глаза.
Вокруг было совершенно пусто. Ногами он упирался в большой сугроб, внезапно возникший прямо посреди парковой дорожки. Ужасного создания будто бы никогда не существовало – и только следы огромных лап на снегу говорили о том, что оно не было видением, созданным его испуганным подсознанием. Холод пробирал его насквозь, и Эйнар с трудом поднялся на ноги, все еще боязливо осматриваясь вокруг. Снег продолжал, кружась, падать на пустой город.
В кармане завибрировал телефон. Юноша вздрогнул и быстро достал его – он был четко уверен, что тот не включился, когда он попытался сделать это в первый раз. Экран блокировки показывал иконку с фотографией его матери, и Эйнар поспешил снять перчатки и ответить на вызов. Как только он приложил телефон к уху, перед глазами на миг все поплыло.
– Да, слушаю? – устало произнес юноша, тяжело вздохнув, и посмотрел на часы. Рабочий день близился к концу, минутная стрелка неуклонно ползла в сторону двенадцати. Еще немного, и он наконец сможет поехать домой и опробовать новую гарнитуру, а через два часа он уже должен быть в online–игре и помочь паре знакомых пройти сложные локации.
– Прости, Энни, – произнесла его мать сиплым голосом и закашлялась в трубку. Эйнар тут же отодвинул телефон от уха. Женщина подхватила простуду пару дней назад и теперь лечилась дома, даже не пытаясь выйти на улицу. Ее звонок, как и всегда, предрекал нарушение планов. Юноша снова покосился на часы, стоящие в углу стола, и недовольно засопел – работу, от которой его отвлекли, тоже надо было закончить в срок.
– Энни, солнышко, – медленно произнесла его мать, как только приступ кашля закончился. – Ты не мог бы заехать и купить продуктов? Врач говорил, что мне нужно есть разные фрукты, можешь купить мне пару апельсинов и яблок?
– Извини, мам, я не могу, – отозвался он, откинувшись на спинку своего офисного кресла и посмотрев в потолок. – Я занят вечером.
– Это не займет много времени, Энни, – отозвалась та, все еще немного покашливая. – Ты можешь забежать в магазин у моего дома, до него всего пять минут. А потом поедешь к себе.
– Мне нужно сделать большой крюк до твоего дома, – фыркнул Эйнар, рассматривая документ на экране. Его нужно было доделать, а голос матери сильно отвлекал. – На обратном пути однозначно в пробку попаду на шоссе. Я не хочу опаздывать…
– Энни, пожалуйста, – женщина снова закашлялась. – Я не хочу просить соседку, а папа приедет из командировки только завтра днем.
– Я напишу ему, чтобы он забежал в магазин, когда поедет с вокзала домой, – вздохнул юноша и посмотрел на часы. За оставшиеся пять минут проверить весь документ он уже не успевал. – Все, ладно, у меня работа. Пока.
Эйнар тут же завершил вызов и по привычке убрал телефон в карман куртки. Офис пропал, он снова оказался в заметенном снегом городе. Натянув шарф на лицо, юноша огляделся. Сугроб и следы никуда не пропали, окна все так же смотрели на него безжизненными черными провалами. Фонарики мерцали, но некому было наслаждаться этими яркими переливами – улицы все так же были пусты.
Будто опомнившись, он достал мобильный и попытался его включить, но тот все так же не отзывался на нажатия клавиш. Чертыхнувшись, Эйнар оставил его в покое и натянул перчатки – от холода пальцы покраснели и едва гнулись. Стряхнув с себя снег, он медленно сделал несколько шагов прочь от того места, где упал. Теперь ему стоило быть осторожнее, возможно, по городу бродит еще не одна подобная тварь. Вздрогнув всем телом, он, напряженно озираясь, вышел из парка и направился в сторону центральной площади.