И тут вдруг из избушки голос донесся:
– Кто это ко мне на ночь глядя заявился? Если друг – то гостем дорогим будешь! А если враг – та изжарю и слопаю, даже костями не побрезгую!
Перепугалась тут Елизавета, посох покрепче в руках сжала и тоненьким голоском проговорила:
– Друг, матушка! Не серчай больно, заблудилась я. Путь–дорогу домой сыскиваю.
– Тьфу! – сплюнула женщина, высунувшись из окна своей избенки. – Так ты что же баба? Не царевич? Не богатырь? А обычная русская баба?
– Так и есть матушка, обычная баба.
Пригляделась хозяйка избушки к гостье повнимательней, завидела в руках посох Карачунский и сразу что–то неладное заподозрила.
– Ага, – после долго раздумья проговорила хозяйка. – Ну, тогда заходи, гостьей дорогой будешь.
А Елизавету долго и уговаривать не нужно, рада она, что хоть одну живую душу в этих местах зловещих встретила. Хозяйку звали Ядвигой Петровной, и оказалась она ведуньей и целительницей, которая в этом лесу не первое столетие проживала. Холода она с детства на дух не переносила, вот с помощью волшебства и наколдовала себе на опушке лето вечное. Рассказала Елизавета ей о горе своем и про посох тоже упомянуть не забыла. А Ядвига рассказала ей, что далековато волшебство ее от деревень человеческих закинуло и что теперь только сам Карачун домой воротить ее сможет.
– Ох, матушка! Нельзя мне к этому божку возвращаться, – разревелась Елизавета горючими слезами. – Я ведь столько гадостей ему наговорила, да и посох украла! Боюсь, не станет он мне помогать.
Ядвига всем своим женским сердцем переживала за судьбу несчастной женщины. Приглянулась ей Елизавета Ивановна! Ведь хорошего человека сразу видать. Да и смелости ее можно было только позавидовать, вон, как старика на место поставила.
– Да не лей ты воду попусту! Помогу я беде твоей. Вместе к Карачуну пойдем и вместе за тебя просить будем.
– Вы простите меня за дерзость и наглость, но нельзя ли хоть как–нибудь весточку деткам передать? Я ведь еще к обедне должна была домой воротиться, а теперь на улице совсем уж темно. Не хочу, чтобы малыши раньше времени сиротками себя считали.
– Вот задачка, так задачка! – задумалась Ядвига. – Весточку, конечно, передать, никак не получиться. Но есть у меня блюдце серебряное, в дар от одного царя полученное, оно может нам показать, что детишки твои сейчас делают.
– Ох, Ядвигушка! Ох, красавица! Покажи ты, пожалуйста, моих детушек!
Слезы на глазах Елизаветы мигом высохли. А Ядвига с улыбкой во весь рот пошла к серванту за тарелочкой волшебной. Ведунья поставила на стол серебряное блюдечко и запустила по краешку красное яблочко, приговаривая:
– Яблочко по блюдечку катись, кровь от крови покажись! Давай сюда палец свой.
Елизавета протянула руку, и ведунья проткнула ей кожу острой иглой. Капля багряной крови упала в центр тарелки, и будто растворилась в ней. После чего показалась картинка, от которой Елизавета в ужасе вскрикнула во весь голос, и чуть было не лишилась чувств.
Ее маленькие деточки, замотанные в теплые одежды, все глубже заходили в заснеженные болота, где со всех сторон, словно мифические чудовища, к ним тянулись ветки засохших и скрученных деревьев.
Глава 6
– Васька! Мне страшно! – ныл Димитрий. – Уже стемнело давно, а следов мамы нигде не видать! Да и сами мы, кажется, заблудились!
Василиса ничего не ответила, лишь глубже в пуховик закуталась. Она и сама прекрасно понимала, что в темени такой мамы не найти, да и крики их громкие никаких результатов не давали. Но страшнее всего девочки было от того, что местность казалась совершенно незнакомой. А от всякого сугроба и из–за каждого дерева слышались звуки страшные да тянулись тени зловещие.
– Васька! Я вернуться хочу, – не прекращал причитать Митька. – Может, мама уже дома нас дожидается?
И тут Василиса заметила, как впереди огонечек замерцал.
«Ну, слава богам!» – пронеслось у нее в голове и, схватив брата за руку, она бегом бросилась к источнику света.
Хозяином костра оказался маленький сморщенный старичок, одетый в холщовые лохмотья. Из волос и длиннющей бороды у него торчали ветки и листочки, а изо рта – огромная трубка, которой он не переставая дымил.
– Долго же я вас ждал, – откашлявшись, проговорил старик. – Я ведь вас заприметил еще, когда вы только в лес вошли. Все ждал, когда вы до болот моих доберетесь, а вы все вокруг да около бродили.
– Извините дедушка, – Василиса решила на правах старшей самой поговорить со странным незнакомцем, а Митьку себе за спину спрятала. – Не видели ли вы тут нашу матушку? Она еще утром в лес оправилась, да так и не вернулась.