– На столицу чудище морское напало – ящер, топит все царские корабли, жизни торговцам никой не дает. Вот царь и созвал всех богатырей, – ответила Елизавета, но ее больше интересовала судьба деточек ее родненьких, за мужа она была спокойна, он был мужиком матерым и уж с ящерицей какой–то там справиться мог. – Как ты думаешь, Карачун не обманет? Живыми деточек вернет?
– Вернет, вернет, не беспокойся! А вот с ящером морским очень интересная история. Знала ли ты, что Ний – царь морской и повелитель всех гадов морских, является, родным братом Карачуну?
Елизавета, побледнев, так и села на землю, во все глаза, смотря на Ядвигу.
– Ну, гад, – с ненавистью проговорить она. – Ну, я устрою этому козлу бородатому, как только он обратно воротиться!
Глава 8
Карачун поспел как раз вовремя.
Леший, используя детскую наивность и доверчивость, уже успел Василису и Митьку схватить и крепко веревками обвязать.
– Ох, Митечка, прости, что я тебя в лес с собой потащила, – плакала Василиса. – Погибель нам грозит страшная, и некому на выручку прийти.
– И ты, Васенька, прости меня, – тоже в три ручья ревел Димитрий. – Оба мы виноваты, что мамочку любимую не послушали и в лес одни одинешеньки отправились.
– Ну–ка цыц! – прикрикнул старик леший. – Не портите мне аппетит своим нытьем! Сейчас я костер посильнее разожгу и начну вас жарить, я люблю мясцо, прожаренное, с аппетитной коричневой корочкой.
От страшных слов лешего дети еще сильнее выть и реветь стали. Да так, что старик в конец рассвирепел и стал ногами их пинать, чтобы они рты свои закрытыми держали.
Тут как раз Карачун и объявился.
– Эй, родственничек, – обратился хозяин зимы к низенькому и скрученному старику. – Что это ты за разбой в моих владениях учиняешь?
Леший сразу же притих, склонился к земле еще ниже и тихонечко проговорил:
– Да как же это твои? Когда они мои! Болота эти уже не одно столетие в мое пользование были отданы.
– Может, летом так оно и есть, – еще более грозным голосом заговорил Карачун, да так, что аж земля дрожать начала. – А зимой вся земля под моей властью! Что это ты там прячешь?!
А леший как раз старался в этот момент детишек шкурами, да одеялами накрыть.
– Да так, ничего. Поросяток вот решил на ужин приготовить.
– Поросяток говоришь? – прищурился Карачун.
– Дяденька помогите, – тоненьким голоском запищал Митя. – Мы не поросятки, мы дети!
– Ах ты, лгун гнусный! – Карачун подошел к лешему, схватил его за шиворот и стал трясти из стороны в сторону. – Ах ты, бревно гнилое с мухоморами! Обмануть меня решил? Детенышами человеческими полакомиться?!
– Не серчай, властитель вьюги! Я уже полгода нормальной еды не ел! А эти сами ко мне пришли, по доброй воле.
– Убирайся отсюда подобру–поздорову! – Карачун бросил лешего в сугроб и тот, боясь еще больше разозлить могущественного бога, бегом бросился в свое дупло и корой вход закрыл.
Карачун тем временем развязал детишек и не спускал с них своего сурового взгляда.
– Спасибо вам, дяденька, – заговорила Василиса и поклонилась ему в самые ноги. – А мы уже подумали, что смертушка наша пришла! Очень уж страшный этот старичок оказался.
– Вам повезло, что я вовремя подоспел, – ничуть не смягчившись, так же грубо продолжал говорить Карачун. – Где это видано, чтобы дети по ночам по лесу шатались? По ночам дети в избах должны сидеть да спать крепко. А коли за двор пойдете, то мгновенно добычей станете. Или вам что, сказки страшные не рассказывали?
И Митька с Васькой от стыда опустили головы и смиренно выслушивали нотации от божества зимнего.
– Не смогли мы дома усидеть, – наконец набравшись храбрости, заговорил Димитрий. – Матушка наша из леса не вернулась, отец уже несколько дней как на войну ушел. Испугались мы, что сиротами останемся, вот и отправилась матушку искать.
– Эх, бестолочи вы маленькие! – грозно проговорил Карачун. – Берите меня за руки, отведу я вас к матушке вашей.
Глава 9
Все это время Елизавета не находила себе покоя. Ходила из стороны в сторону. Волосы на себе рвала да кулаки кусала. Ядвига сначала как–то пыталась ее успокоить, да разговорами увлечь. Но женщина будто не обращала на нее никакого внимания. И, наконец, на поляне появился Карачун, а рядом с ним – и детки ее. Целые и невредимые. Только насмерть перепуганные.
– Васька, Митька! – закричала мать и бросилась к кровинушкам своим, обнимать их и целовать. – Как же вы меня перепугали! Я же приказывала – из избы не ходить!
– Прости нас, мамочка, – ревели детки и зарывались в густые ее волосы. – Мы больше никогда тебя не ослушаемся!