Калейдоскопом замелькали жаркие воспоминания, а после мне стало дико стыдно и неуютно. Получается, я предал свои чувства к коллеге, ради низменных утех.
Идиот! Так использовать женщину, она же думала, что это Мирослав!
А и пусть! Пусть и дальше думает. Пусть хоть Апполоном или Васей меня называет, но я готов дать ей то, чего она жаждет!
И все же вновь писать ей, а тем более звонить я не стал, второй раз могло и не получиться такого эффекта.
Остаток дня провел в раздумьях и воспоминаниях, еще ни одна женщина мне не говорила, чего она хочет по–настоящему, стесняются, что ли. Аля неповторима в этом смысле, волнительна и желанна. Дурак просто тот Мирослав, что упустил ее.
– Сань, выходи, поедем за подарками для сотрудников. Ты не забыл, на неделе корпоратив? – позвонил Пашка.
– Какие подарки, вечер уже! – я было приготовился спать.
– Мы поедем в центр, там допоздна работают, одевайся и выходи, – отрезал Пашка и отключился.
Выбирая подарки в торговом центре, я невольно представил, что я бы подарил Але.
Нижнее белье? Зачем оно ей?
Парфюм? Изъезженно.
Этой женщине нужен другой формат подарка, абсолютно.
Латексное белье? Слишком вульгарно.
Плетку? Нет, она хочет, чтобы ей управляли, ею овладевали.
От таких мыслей я стал возбуждаться. Если бы она сейчас была рядом, меня не остановил бы тот факт, что мы в крупном торговом центре, и куча глаз может увидеть такое, что даже в самых откровенных снах не снилось.
Я прижал бы ее к стене, рукой закрыл рот, а второй рукой залез бы под ее юбку и резко сдернул трусики. Ногами заблокировал бы ее ноги, чтобы она их не сомкнула, смочил слюной пальцы и без промедления засунул их в теплую и слегка влажную промежность.
Потом развернул бы ее к стене лицом, задрал полностью юбку и, расстегнув ширинку, вонзился твердым членом в истосковавшуюся горячую щелочку…
– Тащись на кассу, извращенец! – громкой оплеухой меня вернул в реальность голос Пашки. Я стоял в отделе нижнего белья и таращился на женский манекен в подтяжках и чулках. Кажется, я схожу с ума…
Аля бы смотрелась в чулках бесподобно, а ее лодыжки…
Закончив с выбором и оплатой подарков, Пашка довез меня до дома, и поехал в офис разгружаться. Все эти приготовления к празднованию Нового года меня слегка утомляли, да и застолье предвещало быть не веселым, по крайней мере для меня. Вот если бы там была Аля, другое дело!
Поздно вечером я решился и написал ей смс:
«Приезжай, я жду тебя. Мирослав».
Вызвал такси на ее адрес и стал ждать.
Меня заводила эта двойная жизнь, интересно, сколько мы так протянем?
Я решил, что не буду ее ждать дома и вышел к подъезду. Под уличными фонарями она меня все равно не узнает, а я очень хочу кое–что сделать. Думаю, ей понравится.
Одно такси проехало мимо, и я стал немного паниковать, приедет ли моя гостья? Неужели я становлюсь одержимым ею? В такие моменты я сомневаюсь в реальности происходящего. Может быть, это сон, и когда я проснусь, она будет рядом? Или она – сон, но тогда я не хочу просыпаться, хочу быть с ней, видеть ее, ощущать, вдыхать ее запах, целовать.
Я очнулся от звука хлопающей автомобильной двери. Это была она. Сегодня Аля была в пальто с капюшоном, закрывающее всю голову. Она быстро пробежала по скрипучему снегу к подъезду и вошла внутрь. Как здорово, что домофон у нас временно не работает.
Я вошел следом. Аля заметила, что кто–то идет за ней, и побежала по лестнице. На лестничной площадке между вторым и третьим этажом я ее настиг, схватил за руку и резко развернул. На ней была маска, скрывающая полностью лицо. Я ее не видел, но знал, что это Аля, моя сладкая Аля!
Я был готов к худшему. Под подъездным освещением было видно, что я другой, а не ее вожделенный мужчина, которому она писала письмо. Но она меня не оттолкнула, не закричала, ничего.
Я расстегнул пуговицы на пальто, она стояла не шелохнувшись. Аля хотела снять маску, но я не позволил, взял ее руки и стал целовать кисти и каждый пальчик. Она высвободила одну руку и раскрыла немного пальто. Меня накрыло теплом, от низа живота до самой макушки, ноги чуть не подкосились. На Але не было не единой тряпочки, а с шеи до лобка висели черные в одну нитку бусы, завязанные в узел в районе груди.
Я продолжал целовать ее руку, а после, облизнув ее указательный палец, положил руку ей на низ живота. Она медленно опустилась к клитору, раздвинула губки пальчиками, приглашая. Голова уже не кружилась, просто была в тумане, я слабо понимал, где мы находимся и кто кого соблазняет.