Кусаев перестал врать себе, признался - начинать следует с хорошо известной ему квартиры. Слишком многое сходится, слишком многое! Лучше бы он не заглядывал в гости! Беспокойство сгоняет Владислава со стула, отправляет натаптывать круги по кабинету: "Катя, Катяба, зачем ты мне снова встретилась? Брат твой, полный придурок, хвастанул, что мореман, что неделя, как из плавания. А сын рассказал про громкие и яркие ракеты, которые они с дядькой запускали. Обувь совпадёт, Сашка соврать не сумеет, и присядет Артём года на два-три... И кем я для тебя стану, Катяба? А загляну-ка я в твой дом ещё разок, без уведомления".
Сделав распечатку следов в натуральную величину, следователь вышел из кабинета. Петербург, отошедший от гулянок, восстановил допразничную плотность движения, так что по дороге к знакомому дворику Владислав успел принять решение
- Артём Дмитриевич, где Саша? На улице, очень хорошо. У меня несколько неприятных вопросов. Покажите вашу обувь...
*
Очередной обход застал Егорова в германском электрокресле, привезённом друзьями. Тот катался туда-сюда, вызывая неприкрытую зависть сопалатника, "укороченного" без шансов на протезы:
- Димка, зараза, душу травишь. Мне на такое никогда денег не набрать...
К собеседникам долетело ворчливое мнение загипсованного "костыльника":
- Кто бы жаловался! На вокзал или к собору - безногим хорошо подают. Ты орденов навесь, под военного инвалида косить, - совет выглядел разумно, однако настолько неприятно, что Катя собралась одёрнуть советчика.
Егоров опередил:
- Не позорься. Серьёзный мужик и побираться? Да, кресло дорогое, только я в нем долго кататься не намерен... А тебе подарю, когда ходить начну, на костылях. Екатерина Дмитриевна, что мне еще делать будете?
Доктор Фомина почти преодолела неловкость, что сковывала её в присутствии странного пациента. Та вспышка гнева, вовремя подавленная, заставила осознать, что Дмитрий Васильевич во многом похож на "принца". На того самого. И положа лапу на сердце, циничная, порой чересчур грубая хирургиня, оказалась польщена "мужской" реакцией, затаенной Димой под одеялом. Тем более что теперь Егоров краснел, когда Катя входила в палату.
- Вторую операцию бы надо, но мне не разрешили. А так если, то ждать, пока левая культя зарастет...
- Кто не разрешил? Лукин? Вам?
- Он рекомендует пластику в платной клинике, где более опытные врачи...
Врач Фомина добросовестно передала мнение заведующего отделением, хотя кому непонятно, что Лукин просто хочет получить от той клиники комиссионные за богатого клиента?
- Тогда мне здесь делать нечего!
Дмитрий Васильевич мгновенно раскусил нехитрый умысел заведующего. Из-за этого он отвлекся от управления, и кресло резко наехало на гантели, лежащие у кровати. Катя бросилась подстраховать накренившуюся колесницу, но Егоров уже дал задний ход. "Да, реакция у спортсмена - позавидуешь!"
- Когда меня выпишут?
Доктор Фомина понимала - такой пациент убежит, сколько не ври про осложнения, нагноения, сепсис. Более козырный аргумент? Есть. Она мысленно приготовила пространный ответ, но помещал звонок мобильника:
- Ма, ты мои кроссовки куда задевала? Ну, высокие! А кто, кроме тебя! Дядь Тёмы дома нет, он срочно трусы надул, записка вот... Не, мои кросы ему малы, ты что? Никуда я не засунул... Правильно, все бы так делали, в шузах по слякоти... Ну, ладно, чмоки!
Расстроенная жалобой Сашки и внезапным отъездом брата, Катя сухо ответила Егорову:
- Спадёт температура, тогда посмотрим, - и ушла, мучая мобильный телефон.
Артём отозвался, когда палец сестры устал нажимать кнопку повтора. Давненько стены ординаторской не слышали набора суровых слов, которыми доктор отчитала беглеца:
- Не ври о срочных делах! Балбес и бестолочь, опять накосячил? Господи, выдать бы тебя, шалопая безбашенного, за толковую бабу! И чтоб она тебя поварёшкой каждый день лупила, по тупой башке, да почаще!
*
Двое мужчин собрались обсудить результаты расследования. Один прискакал в ординаторскую на костылях, второй уже сидел там и ждал, раскрыв элегантную кожаную папку. Оба стройные, молодые, энергичные, они бы могли быть друзьями, наверное. Но сейчас выглядели враждебно. Так показалось Кате, когда эти двое холодно поздоровались, неласково посмотрели друг на друга и сели по разным сторонам врачебного стола. Владислав Игоревич Кусаев кратко доложил, что дело о покушении на убийство Дмитрия Васильевича Егорова вел он.