Пролог
- Настя! На-а-астя-а-а! Ну, Настя! - Дикие выкрики младшей сестры наконец-то пробились даже сквозь громкую музыку, и Анастасия Семко, отшвырнув от себя черно-серебристые массивные наушники, бросилась к выходу из комнаты.
Когда двадцати шести летняя Соня начинала орать вот так, не своим голосом - пиши "пропало". Или Луна на Землю падает, или цунами, или… Она не может удержать старые, посеревшие от времени коробки и гладильную доску, выпадающие из тесной кладовки одновременно.
- И зачем ты вообще сюда полезла? - Раздраженно поинтересовалась старшая из сестер, морщась от пыли, летевшей с коробок, и подхватывая доску, которая тоже видала виды. И зачем только тут стоит? Уже давно бы родители на мусорку вынесли, все равно не пользуются лет пять.
Неимоверно свербевшая в носу пыль, видимо, достигла максимально возможной концентрации и квартиру огласил звонкий “ап-чих”. Младшая из сестер Семко от испуга чуть не подпрыгнула, с трудом удержавшись на табурете. Но корбки от резкого взмаха руками все-таки посыпались с верхней полки на пол, раскрываясь и вываливая все свое затхлое, покрытое паутиной, пылью и забытыми воспоминаниями, содержимое.
Настя растерянно и с изрядной долей нарастающей злости, открывая и закрывая рот, таращилась на пыльное безобразие, раскинувшееся у ее ног.
- О! А вот и старая гирлянда, ты смотри, смотри. И игрушки тут! Как хорошо, что коробка оказалась в самом конце и не выпала, а то бы разбили все! Настя, ты только посмотри! Помнишь, мы эту лисичку вместе с мамой покупали?! Помнишь, там еще и волк был, но ты его разбила, когда елку украшали? А мама тогда сказала, что "на счастье", но ты еще долго плакала, так тебе его жаль было…
Соня тараторила без умолку, вытаскивая из коробки одну игрушку за другой и даже не пытаясь слезть при этом с табуретки. А Настя с грустью думала о том, что уборку придется начинать заново.
***
- Вы тут ремонт затеяли? - Лина Марковна с удивлением обвела взглядом дочерей, раскрытую дверь кладовой и раскиданные по тамбуру коробки и их содержимое.
Они с Денисом Юрьевичем только что вернулись с прогулки по магазинам, заодно выгуляв и племянников Насти.
Где-то в осседней комнате Соня раздавала ценные указания детям.
- Нет, мам, это Соня искала старые елочные украшения. Она почему-то решила, что именно ими в этом году стоит украсить сосну.
- Тебе помочь с уборкой? - Лина Марковна с удовольсвтием бы отдохнула от прогулки с шумными и актившыми близняшками, но совесть не позволяла бросить старшую дочь с кучей хлама.
- Спасибо, я как уж нибудь сама. Но, если тебе не сложно, забери, пожалуйста, коробки с игрушками, они только мешаться будут.
В небольшом тамбуре квартиры, расположенном между залом и бывшей детской комнатой, места и правда едва хватало для раскиданных коробок, вместить еще двух человек в этих метрах не получалось и с натяжкой.
Лина Марковна забра одну коробку, а спустя двадцать минут минут верулась и за второй, когда Настя уже почти все отголоски прошлого практчески сгребла. Оставались еще две коробки и помыь полы - по сравнению с уборкой квартиры - сущие мелочи.
- Что тут еще забирать? - Мама с интересом пробежалась взглядом по раскиданным предметам. В старом хламе всегда попадались вещицы, вызывающие настольгию или будоражащие воспоминания из прошлого. Она и сама бы с удовольствием окунулась в эти нежные и трепетные чувства, но, к ее сожалению, ничего не вызывало отклика. Ни старые фото, ни украшения, ни поделки. Повздыхав над не реализованными надеждами Лина Марковна подняла вторую коробку с игрушками и ушла в зал к сосенке.
А вот ее старшая дочь, напротив, застыла, стараясь не выдавать волнения.
Из одной желтовато-серой коробки, кажется из-под обуви, папиной, судя по ее размеру, выпали старые фотографии.
Они рассыпались веером, смешавшись с пылью, золотыми и серебряными пылинками, высыпавшимися из коробки с игрушками, еще каким-то мусором, что является обычным спутником любой кладовой.
Одна фотография застряла боком между пластиковой трубой (а это тут откуда?) и автожурналом, незнамо какого года выпуска. Папа, наверное, и сам не помнил, что у него еще они есть, не все вывез на дачу для растопки мангала.
С нее, с этой фотографии, на Настю смотрел чуть прищуренными от смеха глазами юноша. Коротко стриженные темные волосы, глубокие карие глаза, бледная кожа и тонкие черты лица. Открытая, несколько хитроватая улыбка. Своим взглядом он проникал в душу. И она съеживалась, стараясь оттолкнуть воспоминания и судорожную боль, что они причиняли.
Настя уже думала, что забыла, как он выглядит. Она старалась забыть, день за днем, ночь за ночью.