Ощущение попытки втянуть меня в гроб пропало. Я смотрел на девушку, лежащую в обычной для погребения позе. Её руки были сложены на груди, а потухший взгляд скрывали напудренные веки. Человек, держащий зонтик стоял на своём месте, рассматривая соседнюю могилу. Чёрт, да я даже не могу сказать, был ли он здесь, когда Лена рассказывала мне о моих последних мыслях! По поводу её слов, у меня сложилось впечатление, что это обычный разговор женщины, по старой «бабской» традиции, перевернувшей с ног на голову сказанное мужем.
Я отошёл в сторону, вытирая губы. Отец Лены аккуратно махнул похоронной бригаде, после чего зонт был резко сложен и убран в сторону, а вместо него в руках человека уже был один из краёв крышки гроба. Быстро орудуя молотками, ребята вбивали острые гвозди в податливое дерево. Не прошло и минуты, как последнее пристанище Лены было готово к заключительному ритуалу.
На крепких полотенцах гроб опускался в землю, по пути цепляя краями стенки могилы. Копатели старались сделать яму похожей по форме на гроб, но где-то недоработали, оставив лишние куски земли. Я понимал ребят, ведь копать мёрзлую землю – удовольствие не из приятных, но чувство того, что гроб опустится боком, заставляло смотреть на него округлившимися глазами.
– Не переживайте, – спокойно сказал бригадир, – внизу яма шире и гроб выровняется. Вашей родственнице уже всё равно, а мне ребят своих мучить не особо хотелось.
Отец Лены снова легонько махнул рукой, намекая, что ничего страшного не происходит. Я отвёл взгляд в сторону и увидел край рясы, исчезающий за воротами кладбища – Васька справился, отправив тело на корм червям, и теперь уходил по понятным только ему интересам. Мне хотелось кинуться следом, но я и так знал, где он должен быть – его дом под дубом, и там я с ним встречусь, задав все накопившиеся вопросы.
Снег прекращался. Такой сильный и пушистый с утра, теперь он сыпался мелкой крупой, стараясь скрыть наши следы, оставшиеся от нервного топтания на месте. Мы кидали в могилу землю, а небеса кидали снег… Лена ушла следом за Гошей, оставив меня наедине с мыслями о спасении своей шкуры.
18
Машины и автобус подвезли людей к помещению кафе. Родственники шли вереницей, обсуждая по дороге свои семейные дела. Я шёл позади всех, не понимая, как такое получилось в моей жизни.
Вот живёшь себе, догадываясь, что когда-то всему этому придёт конец, но финал приближается, и ты об этом знаешь… Оказывается, ты ни фига не готов к смерти! Хочется ещё пожить, вырастить детей, понянчить внуков… Да что там внуков? Жениться бы, и то судьба не даёт… В школе мне нравилась одна девочка с длинными рыжими волосами. Она очень звонко смеялась, когда кто-то из ребят удачно шутил. Я мечтал, что когда вырасту, выучусь в институте и найду работу, то обязательно женюсь на ней. Конечно, я бы её не искал, но она, как предназначенная мне судьбой, нашлась бы очень быстро, и чуть ли не кинулась бы мне на шею. Нашёл я её… В социальной сети мне подкинуло профиль девушки, которую я раньше знал, как Оксану Нестеренко. Она была в друзьях у моего другого бывшего одноклассника, сейчас ставшего успешным бизнесменом в сфере агротехники. Оксана оказалась инвалидом, лишившимся ног в автомобильной аварии. В прошлом красивая длинноногая девушка, сейчас не может перемещаться без кресла-каталки… Её муж, который вёл в тот злополучный вечер машину, врезался в фуру, выезжающую на проспект. Его хоронили в закрытом гробу, а она навсегда осталась инвалидом, жизнь которого уже не станет прежней. Тогда, рассматривая её фотографии, я весь вечер думал: что было бы, если б её мужем был я? Аварии бы не было, так как машину я не вожу… И её прекрасные ноги были бы целыми, принося радость глазам мужчин, оглядывающимся ей в след. Про себя могу сказать, что сейчас не сидел бы на похоронах, а пару дней назад не тащился бы к этому проклятому дубу. Вот тебе и судьба… Могла ли Оксана в те далёкие школьные годы, хотя бы предполагать такой расклад? Я точно не думал, что меня ожидает смерть от проклятья, а моя невеста будет удерживать меня возле своего гроба.
Рядом со мной сидела тётя Лены, которая старалась меня успокоить, постоянно поглаживая по плечу. Её муж, тоже военный в отставке, молча наливал мне очередные пятьдесят грамм, желание пить которые у меня напрочь отсутствовало.
– Миша, не противься, – говорила женщина, – выпей. Тебе легче станет. Может, проплачешься… а то сидишь с таким видом, как будто умирать собрался. Брось ты эти мысли… Лена раньше тяжёлая была: то по крышам гуляла, то машины на дороге схватить пыталась. Господи, прости, про племянницу такое говорить. А ты… нормальный парень. У тебя вся жизнь впереди. Саша, плесни и выпей с ним, а то он стесняется.