Вжух! Что-то метнулось между низкими кривыми со́сенками. Друзья как по команде прижались к заледенелой земле. Скок! На поляну выпрыгнула кособокая ёлочка с редкими ветвями и раздвоенной голой верхушкой. В стае еловых волков такую нескладную вряд ли сыщешь.
Оттолкнув Рычуна, Рыжая Цунами неслышно шагнула на поляну.
– Ты куда! – выпучив глаза, зашипел Рычун.
– Поймаем его и узнаем, где они держат детей, – процедила лисичка, оскалившись.
Волчонок оглядел подругу. Взгляд прикован к цели, уши прижаты, все мышцы напряжены.
Да, эта лиса когда-нибудь станет пиратским капитаном.
Но как бы тихо ни кралась Рыжая Цунами, её яркий пушистый зимний мех видно издалека. Нескладная ёлочка взвизгнула и, смешно болтая макушкой, вперевалку побежала по сугробам прочь. Рычун выскочил из укрытия и следом за подругой кинулся в погоню. Пихтовик скакал довольно резво, вскоре он скрылся за камнем. Рычун нёсся во весь опор, стараясь не упустить добычу из виду, но лапы проваливались сквозь тонкий наст и сократить дистанцию не удавалось. За камнем скрывался ещё один проход. Нырнув в него, друзья оказались в небольшой рощице. Вперёд! Не останавливаться! Вон снова мелькнула раздвоенная макушка. Они петляли между тонкими осинками, следуя за запахом пихтовика. Рощица стала гуще. К осинкам добавились высокие растрёпанные ели. Теперь уже приходилось пробираться между низких переплетённых ветвей. И как только пихтовик здесь протиснулся?! В конце концов друзья упёрлись в стену колючих еловых веток. Куда бежать? Запах пихтовиков был настолько силён, что даже аромата хвои не чувствовалось. Рычун оглянулся. Что это? Узкой тропки, по которой они прибежали сюда, больше не было. Их следы вели в плотные еловые заросли. Волчонок прыгнул влево, вправо, заметался по кругу. Выхода не было. Их окружала непроходимая колючая стена. Рычун нервно сглотнул. Рыжая Цунами прижалась к нему спиной. Деревья вокруг зашевелились, нижние ветки поднялись, и на зверят уставились десятки пар хищных прищуренных глаз. Под ними расплылись в улыбках тёмные щербатые пасти, утыканные грязными обломками зубов.
– Добро пожаловать! – злобно проскрежетал тихий голос позади Рычуна.
Глава 4. В плену у пихтовиков
Вот уже полчаса Рычун тщетно пытался высвободиться. Но верёвки крепко прижимали его к стволу кривой лиственницы, росшей в пятне слабого света, проникающего через дыру в своде пещеры высоко над головой. Каменный пол на расстоянии двух прыжков от лиственницы растворялся в темноте. За спиной послышалась возня. Рыжая Цунами, привязанная к тому же дереву, извивалась, стараясь перекусить путы, отчего верёвка натягивалась ещё сильнее.
Надо же было так нелепо попасться! Ладно Рыжая Цунами. Она глупая маленькая лисичка, у которой одни пираты и приключения на уме. Ну а он-то! Еловый волк, сын вожака стаи, внук великого Остроклыка – первого новогоднего волка, а погнался за добычей сломя голову, словно бестолковый голодный барсук по весне.
Там, на поляне, осознав, как глупо они угодили в западню, Рычун заметался, завыл, забился из стороны в сторону. Он скалил зубы, рычал, кусал пихтовиков за ветки – всё впустую. Когтистые мохнатые лапы схватили его, придавили к земле, спеленали грубой мешковиной. Огромный пихтовик сгрёб его в охапку и понёс. Мордой Рычун упирался в кривые колючие ветки и дорогу не разглядел. Слышал только, как где-то недалеко Рыжая Цунами, скуля, сыплет пиратскими проклятиями и клянётся Посейдоном скормить всю команду пихтовиков пираньям на завтрак.
За спиной снова послышалось кряхтение, тугая верёвка дёрнулась и больно впилась в рёбра. Рычун стиснул зубы, но промолчал. Пусть он и не верил, что его подруга сможет выпутаться, но сдаваться не хотелось.
– Как ты там? Получается? – Рычун старался, чтобы голос звучал как можно спокойнее.
– Сейчас, тысячу морских ежей мне под хвост! Почти. Выдохни.
Рычун послушно выпустил с шумом воздух из груди, и верёвки впились в тело с удвоенной силой.
– Поосторожнее! – простонал он.
– Ты что, хочешь, чтобы нас сожрали эти трухлявые чудища? – взъярилась лисичка.
Путы слегка ослабли, и Рычун вздохнул. Замер. Принюхался. Как же он сразу не заметил!
– Рыжая Цунами, мы здесь не одни.
Суета за спиной прекратилась, и Рычун услышал, как его подруга шмыгает носом.