— То, что ты делаешь – важ...
— Это не сработает, даже если это просто забава, если ты считаешь себя ниже меня. – Каждая молекула в моём теле перестаёт двигаться.
Шум в моём сознании замолкает.
Кажется, я перестаю дышать на мгновение.
— Я не понимаю.
— Отношения – это как закон. Им нужен баланс. Если он нарушен, если один человек считает себя менее ценным, а другой – более ценным, баланса не будет. – Его тёмные глаза буравят меня своими словами, и любые слова, которые я могла бы сказать, застревают в моей груди.
— Ты не менее ценна, чем я. Я не менее ценен, чем ты. Мы люди, которые делают всё возможное, чтобы помочь людям.
Тишина.
Я не отвечаю.
Я не...
Этот мужчина должен был быть засранцем.
В лучшем случае, хороший парень, который был немного заносчив и занят собой.
С этим я могу справиться.
Я могу вынести мужчину с комплексом превосходства, особенно если он мог бы трахать меня до утра и помочь мне отомстить.
Не вопрос, правда.
Но это?
Мужчина, который добрый, заботливый, понимающий и может трахать меня до утра?
Я не знаю, что с этим делать.
Поэтому я просто говорю: — О.
Как идиотка.
И по какой-то причине Дэмиен не считает мою потерю слов раздражающей или глупой. Вместо этого он просто улыбается мне и качает головой, как будто считает меня милой.
— Да, "о". – Он снова наклоняется вперёд, прижимаясь своими губами к моим. — Я хочу, чтобы ты осталась на ночь. Здесь, со мной.
— Дэмиен, это мило, но я действительно безумно сплю.
— Ты говоришь это, потому что не хочешь провести ночь здесь или со мной? Или ты говоришь так, потому что беспокоишься о качестве моего сна? – Он говорит это с улыбкой. Я сморщила нос, но не ответила.
Он поднимает бровь, и улыбка расплывается.
Мы в тупике.
— Твои похороны, – говорю я невнятно. — Если я пну тебя по яйцам во сне и завтра ты не сможешь ходить прямо, это не моя вина.
Дэмиен только улыбается, снова прижимаясь своими губами к моим, но не таким мягким, сладким способом.
— Да, ну, давай посмотрим, смогу ли я тебя утомить. Помочь тебе хорошо выспаться. Может быть, мы сможем сделать так, что завтра именно ты не сможешь ходить прямо, – говорит он, затем его губы перемещаются к моей шее, облизывая и посасывая путь вниз.
И знаете что?
Я крепко сплю всю ночь в постели Дэмиена, его нога закинута на моё бедро, удерживая меня на месте всё это время.
Глава 12
7 Ноября
Эбби
— Он отвёз тебя туда?! – говорит Кэм, её голос поднимается по крайней мере на три октавы при этих словах.
Сегодня день после моего свидания с Дэмиеном.
Этим утром мои внутренние часы разбудили меня в семь, и я попыталась выкатиться из его шикарной кровати и спокойно одеться в свою одежду с предыдущей ночи, так как мне нужно было быть в магазине к десяти, и я знала, что мне нужно вернуться домой, переодеться и быть готовой к работе через три часа.
Его рука, всё ещё отягощённая самыми красивыми «Ролекс», которые я видела, лежала на моей талии, когда я проснулась.
Простыни пахли «Армани».
Это подтвердилось, когда накануне вечером я заглянула в его комод и увидела синий флакон.
Я знаю свои ароматы.
Я планировала выбраться из-под него, не разбудив, оставить милую записку с розовым поцелуем «Шанель», а потом терпеливо (ладно, очень нетерпеливо, потому что я никогда не была терпеливым человеком) ждать, когда он мне позвонит.
Но вместо этого его рука сжалась, и я почувствовала загривок на своей голой коже, когда он зарылся лицом в мою шею.
— Доброе утро, rubia, – сказал он, слова прозвучали сонно и задели все нервные окончания в моём теле самым лучшим образом.
— Привет, – прошептала я, внезапно застеснявшись.
Я никогда не стесняюсь.
Я не стеснялась с тех пор, как Ханна поспорила, что я не залезу на стол в фудкорте торгового центра и не спою «Defying Gravity»7 во всю мощь моих легких в обмен на то, что она купит мне фраппучино.
Я получила фраппучино и потеряла каждую молекулу стеснения.
— Я не хотела тебя будить, – сказала я, поворачиваясь к нему, пока мы не оказались лицом к лицу.
Он улыбался, его глаза щурились от сна.
Он выглядел... мило. Даже очаровательно.
Это не те слова, которыми я могла бы описать этого мужчину за миллион лет, но вот мы здесь.
— Я рад, что ты это сделала. Ты пыталась улизнуть? – спросил он, убирая белокурую прядь за ухо, отводя её назад за шею и проводя пальцем по моей руке.
— Нет, я...
— Точно пыталась, – сказал он со смехом. — Ты собиралась хотя бы позвонить мне позже?
— Женщина никогда не должна звонить после первого свидания. Она ждёт, чтобы не показаться отчаявшейся, – сказала я почти мгновенно, а потом почти так же быстро пожалела об этом, потому что это прозвучало как стервозность.
Дэмиен улыбнулся той мегаваттной улыбкой, которая, я уверена, завоёвывает его присяжных и не только, и перекатился, пока я оказалась под ним, заключённая между его сильными руками. Руки, с которыми я провела много времени поздно ночью, любуясь ими всевозможными способами, и от одного напоминания о которых моё больное тело разогревается.
— Ты отчаянно нуждаешься во мне, Эбигейл? – спросил он. С его тёмные глаза впивающимися в мои, с его улыбкой проникающей в мою крепость и разрушающей план, который я тщательно выстраивала, я ответила честно.
Я не хотела. Просто... так получилось.
— Я не знаю. Думаю, я могла бы стать, – сказала я, и мой голос был хриплым и мягким даже для моих собственных ушей.
Ему понравился этот ответ.
Понравился настолько, что он опустился в отжимании, движение было настолько чертовски учтивым, что мне было трудно сосредоточиться, и прижался своими губами к моим.
Ничего безумного.
Сладкая ласка губ, мягкое доброе утро.
Отличный способ начать день.
Когда он разорвал поцелуй, я была ошеломлена, а он смотрел на меня сверху вниз с ухмылкой на полных губах и той ямочкой, которую я видела прошлой ночью.
— Рад, что мы на одной волне, – сказал он и перекатился на спину, увлекая меня за собой. Одна рука провела по моей спине, остановившись прямо над моей задницей, а другая запустила в волосы, удерживая меня там. — Почему ты так спешишь уйти?
— У меня работа. В десять. Нужно добраться до дома, привести себя в порядок, что-нибудь поесть, выпить кофеина и отправиться на работу.
— Понял. Тебе нужно вернуться на Лонг-Айленд. Который час?
— Семь пятнадцать, последний раз, когда я проверяла, – сказала я, и он застонал, глядя в потолок над кроватью.
— Только не говори мне, что ты жаворонок.
— Это плохо? – спросила я. Меня почти раздражало то, насколько отвратительными были его слова.
— Первый минус тебе, – сказал он. — Утро создано самим Сатаной.
— Разве ты не какой-нибудь крутой адвокат? – Моя бровь приподнялась, но я всё ещё улыбалась, больше не раздражаясь. Что-то в том, что влиятельный человек ведёт себя как подросток, который не хочет просыпаться, вызывает умиление.
— В меру своих возможностей я стараюсь планировать расписание на более позднее время. В дни суда мне приходится вставать рано, но тогда помогает адреналин. В случайную пятницу? Не-а. Высыпаюсь. Всегда.