Наслаждение обрушивается на меня, заставляя мой разум помутиться, моё тело дрожать, а в ушах звенеть, когда я выкрикиваю его имя. Моя киска сжимает мои пальцы, я извиваюсь на них, пытаясь получить больше, погрузить глубже, получить хоть что-нибудь.
В глубине моего сознания, в той части, которая не полностью окутана всепоглощающим оргазмом, который я только что подарила себе, я слышу, как Дэмиен выкрикивает моё имя и глубокое: “Бляяяяяя”, и я уверена, что ещё один мини-оргазм пронзает меня.
Долгие минуты после этого мы оба молчим, глубоко дышим, и по мере того, как наслаждение угасает, на меня накатывают беспокойство и стеснение.
Несмотря на то, что я едва знаю этого мужчину, но при этом чувствую, что знаю его слишком хорошо, Дэмиен каким-то образом может определить это даже по телефону.
— Не надо. Останови свой мозг от излишних размышлений, rubia. Это было невероятно, да? – Я бормочу согласие, не желая расширять тему. Он только смеётся. — Я пойду приведу себя в порядок. Ты сделай то же самое. Готовься ко сну, а потом возвращайся к телефону. Мы будем разговаривать, пока ты не устанешь.
— Что?
— Иди переоденься. Приведи себя в порядок.
— Но... мы закончили.
— Как бы хорошо это ни было, я не призывал к этому, Эбигейл. – Мой разум движется, пытаясь разобрать слова, чтобы понять какой-то подтекст. — Я хочу поговорить с тобой перед сном. Услышать о твоём дне. Я должен был провести сегодняшний вечер с тобой. Сегодняшний день – отстой, не считая того, что я видел тебя утром, и того, что только что произошло. – Я снова не отвечаю, пытаясь осмыслить его слова.
— Иди. Приведи себя в порядок. А потом подари мне немного солнечного света перед сном, хорошо?
“Подари мне немного солнечного света.”
Боже.
Мне это нравится, дарить кому-то солнечный свет.
Так что я соглашаюсь.
— Хорошо, скоро вернусь. – Я слышу улыбку в его голосе, когда он отвечает.
— Хорошо.
Час спустя мы всё ещё разговариваем по телефону. Я свернулась калачиком в кровати, положив телефон между собой и подушкой.
— Ненавижу этот чёртов холод, – говорю я, сильнее укутывая ноги. Они всё ещё холодные, несмотря на пушистые носки, которые я надела вместе с плотными штанами.
— Он наконец-то пробивается. Но разве холод сейчас не соответствует твоим представлениям о приемлемой холодной погоде? – Я улыбаюсь.
— Ты слушал.
— Я всегда слушаю тебя, rubia. – Я игнорирую эту часть и то, как она влияет на мой живот.
— Да, ноябрь – это приемлемый холод, и я не против, чтобы было прохладнее, но в моей спальне отопление – дерьмо. Думаю, мне нужно позвонить в техподдержку, чтобы они взглянули. Но это всегда занимает вечность, и мне нужно отпроситься с работы, потому что я не верю, что ремонтник не будет рыться в моих прикроватных ящиках...
— Что у тебя в прикроватных ящиках? – спросил Дэмиен, прерывая меня. Откуда мне было знать, что он не оставит этот вопрос без внимания?
Я делаю паузу, не зная, как много я хочу рассказать о вещах, которые я использовала, чтобы составить себе компанию, когда Ричард не мог выполнять эту работу.
— Приходи как-нибудь, и я могу тебе показать. – Он издаёт глубокий стон, и я чувствую его на своём клиторе.
— Не играй в игры, rubia. Я только кончил, но могу быть у тебя через двадцать минут. – Я просто смеюсь, не желая признавать, что мне не противна эта идея. — Так у тебя в квартире холодно?
— Не в моей квартире, в основном в моей спальне. У меня всегда мёрзнут пальцы ног. – Он смеётся, и мне это нравится. Это легко. Влюбиться в этого мужчину может быть чертовски легко. Я это знаю. Это почти облегчение, что у нас всё иначе.
Я зеваю, пытаясь скрыть это рукой, но он смеётся.
— Ты устала, красавица? – Его слова низкие и мягкие, и я чувствую себя так, будто меня укутывают в кашемир.
— Нет, я в порядке, – говорю я, и он смеётся.
— Ты устала. Иди спать.
— Нет, правда, я в порядке, Дэмиен.
— Эбигейл...
— Мне нравится слушать тебя, Дэмиен, – говорю я, и предполагаю, что это потому, что я сильно кончила, я измотана и наконец-то чувствую тепло под одеялом, но я продолжаю говорить. — Мне не нравится быть одной. Мне нравится слушать тебя.
И откуда это взялось?
Дэмиену требуются долгие, неловкие минуты, чтобы ответить, и на долю секунды я думаю о том, чтобы повесить трубку, заблокировать его и положить этому конец.
Но потом он снова заговорил.
— Хорошо, rubia. Я останусь, расскажу тебе о своём дне. Ты уснёшь, да? – говорит он.
И я засыпаю под низкие тона Дэмиена Мартинеса, рассказывающего мне о своём дне.
Глава 16
18 Ноября
Дэмиен
Телефон Эбигейл пищал с тех пор, как я забрал её, и очень мило наблюдать, как её лицо бледнеет и краснеет каждый раз, когда это происходит. Иногда она игнорирует его, а иногда улыбается, глядя на телефон.
В такие моменты её лицо становится безучастным от... ревности?
Часть меня воспламеняется каждый раз, когда это выражение скользит по её лицу. Эта ревность. Это фотографии мужчины с кем-то другим? Её бывшего?
Кислота жжёт каждый раз.
И я знаю, что у нас все иначе. У нас несерьёзно. Я сказал ей это с самого начала, но сейчас, наблюдая за её ревнивым выражением лица, я думаю, не совершил ли я огромную ошибку.
Я хочу, чтобы эта девушка была моей. Я не хочу делить её, ни в малейшей степени.
Ресторан, в котором мы находимся, – это какое-то модное место в центре города, выбранное Таней. Там... много всего. Странное слабое освещение, экзотические ингредиенты и неортодоксальные методы приготовления.
Это не моё любимое место, но когда я произнёс название, Эбигейл, выглядела впечатлённой, что было для меня победой.
Но сейчас, похоже, она не в восторге ни от своего напитка, ни от обстановки в ресторане.
И тут у неё снова пищит телефон
— Хорошо, я должен спросить: кто это?
— Что? – спрашивает она, её лицо пепельное и встревоженное. Чёрт. Это другой мужчина.
Неважно, Мартинес. Это легко. Просто. Несерьёзно.
Это то, чего я хотел. Это то, что я сказал ей на первом свидании, и это то, на что она согласилась. И более того, это то, что мне нужно, моя жизнь и работа слишком хаотичны, чтобы посвятить себя полноценным отношениям.
Но, чёрт возьми, если мысль о том, что у неё несерьёзные отношения с другим мужчиной, не сводит меня с ума.
К тому же, я сказал ей, что не делюсь. Может, у нас и не всё серьёзно, но мы точно верны друг другу.
— Кто это? Пишет тебе? – Она не отвечает. — Слушай, я знаю, что мы сказали, что у нас ничего серьёзного, но... – Я не успеваю закончить.
— Чёрт, это Ками. И Кэт.
— Твои подруги?
— Да. – Это звучит как самая избитая отговорка в мире. Она поворачивает телефон ко мне, и я вижу двух женщин, улыбающихся вместе в темной комнате. В одной из них я узнаю её подругу Катрину. — Они вместе на этом концерте, и я должна была пойти, но билеты были безумно дорогими, и я купила эти Джимми Чу вместо них, потому что опыт – это временно, а обувь – навсегда. – Её нога высовывается из-под стола, и она поворачивает лодыжку, чтобы показать мне туфли на высоком каблуке с маленьким ремешком на щиколотке самого светлого оттенка розового. — Честно говоря, оно того стоило, но теперь они без остановки присылают мне сообщения, донимая меня по этому поводу, потому что Кэм не верит в то, что нужно вкладывать деньги в обувь. – Она закатывает глаза, и становится ясно, что это не какая-то замысловатая история – она говорит правду.