Да пошло оно всё.
Пошёл он!
Потому что реальность такова, что его было недостаточно.
И он прав: я слишком. Я слишком много для него, потому что он всегда должен был заслуживать меньшего.
— И эти гребаные уроки гольфа, — говорю я, в ужасе откидывая голову назад, добавляя к тому дерьму, которое я делала для человека, который меня не заслуживал. — Не могу поверить, что я потратила столько денег, чтобы научиться самой скучной игре на земле.
— О, Боже, игра в гольф! — сказала Кэт со смехом, как будто она совсем забыла об уморительности моих попыток научиться играть в гольф. Я притащила её на несколько своих уроков, и она практически все их провела, смеясь надо мной.
Я не могу её винить.
— Он заслуживает того, чтобы гнить в аду, — говорит Кэм, и я смотрю на неё. Она всё ещё дрожит от злости за меня.
— Гнить в аду — это слишком, детка, — говорит Кэт, самая здравомыслящая из нас.
— По крайней мере, он заслуживает какой-то расплаты. — Ками протягивает руку и крадёт картошку фри из кучи передо мной. — Эй, ты всё ещё отвечаешь за все его встречи и прочую фигню? — спрашивает она, и я киваю.
— Насколько я знаю. То есть, я не буду этим заниматься, но да, наверное. Я основной контакт для всего. — Лицо Ками загорается.
— О, Боже, отмени всё.
— Я не могу…
— Дай мне свой телефон. Электронную почту со всем его дерьмом, которое у тебя есть. — У меня сводит живот, потому что я забыла, что когда я была пьяна и раздражена Ричардом, я как-то сказала ей, что у меня есть электронная почта, чтобы помогать следить за его встречами и планировать дела для него.
— Как личный помощник? — с ужасом спросила она.
Я ответила, что нет, не как личный помощник, а как жена сделала бы для своего мужа.
Теперь я сомневаюсь в правильности этого хода мыслей.
— Я не могу дать тебе это, — говорю я, держа телефон поближе.
Дело не в том, что я не могу отдать его ей, потому что боюсь того, что она с ним сделает.
Мне стыдно показать ей, как далеко я зашла, чтобы сделать этого человека счастливым, не получив ничего взамен.
Жалкая.
— Дай его мне.
— Нет! — говорю я, откидываясь назад, но, как это обычно бывает у Ками, она берет в руки мой телефон, набирает мой пароль (в конце концов, это её день рождения) и переходит к моим электронным письмам.
— Ни за что, мать твою, — говорит она, глядя на меня расширенными глазами.
— Кэм…
— Что? — спрашивает Кэт.
— Ни за что, мать твою, Эбби. — Её голос звучит почти грустно, разочарованно.
— Кэм, это не…
— Ты подписывала свои письма как его личный помощник?! — Глаза Кэт расширились от шока.
— Это не то, что…
— Эбигейл Келлер. Ты позволила этому человеку использовать тебя.
— Я не…
— Позволила! Ты всё для него делала. Нянчилась с ним, когда у него было много дел, готовила ему еду, убирала за ним. Отвозила его вещи в чистку и к портному. Записывала его на приём и составляла для него его чёртов график.
— Кэм… — Я начинаю спорить с ней.
— Милая, — говорит Кэт, её голос низкий. Я замолкаю.
Потому что, когда Кэт встревает, и её голос становится низким, а глаза мягкими, я знаю, что она собирается рассказать о реальности, которую я не хочу слышать.
— Он использовал тебя.
Слова рикошетят в моём сознании, как мячик.
Тук, тук, тук, ударяясь о каждый уголок моего сознания.
— Нет, — говорю я, качая головой. — Нет, он просто был очень занят и…
— Ни один настоящий мужчина не позволит тебе называть себя так: его личным помощником, Эбби.
— Это было не…
— Было, детка. — Кэт смотрит на Ками, и они кивают, обмениваясь какими-то телепатическими фразами. — Мы хотели поговорить с тобой об этом, но ты выглядела счастливой. Мы не хотели переступать черту.
— Он обращался с тобой как с дерьмом, Эбби, — говорит Ками, без всякого изящества Кэт. — Он обращался с тобой как с горничной, матерью и прислугой в одном лице.
Я не отвечаю.
Потому что знаю, что они правы.
Боже, была ли когда-нибудь на свете большая идиотка?
Думаю, я убедила себя, что делая все эти вещи добровольно, должна заметить, меня никогда не заставляли, это мой способ доказать, что я подхожу на роль жены. Женщины, которая с улыбкой могла справится с этими деталями. Что, делая это, я доказывала свою ценность, что я достойна его.
Но к чёрту это дерьмо.
— Я назначила ему визиты к врачу, — говорю я себе под нос, понимание обрушивается на меня. Кэт кивает с грустным лицом. — Каждое утро я заказываю ему кофе. — Ками смотрит на меня так же печально, но в её взгляде чувствуется гнев.