— Этого не произойдёт, — сказала я, успокаивая её, но и себя, потому что эта мысль несколько раз приходила мне в голову. Одно дело причинить боль Ричарду — он заслуживает этого. Но обманом заставить другого человека испытывать чувства… а потом всё это окажется фальшивкой? Это жестоко. — Он козел и проходит через женщин, как вода, — сказала я.
— Сказал Ричард, — напомнила она мне.
Верно.
Я вздохнула, понимая, что она права. — Я спрошу, — решила я, стараясь не обращать внимания на Ками, закатывающую глаза на Кэт, и на свой моральный компас. — Если он ищет что-то… настоящее, мы прервём это. Если нет… никакого вреда.
И в тот момент я дала себе разрешение встречаться с Дэмиеном Мартинесом и, возможно, действительно наслаждаться этим, пока это длится.
И с этим голодным взглядом, пробежавшим по моему телу, я рада, что сделала это.
— Держу пари, так и есть, — говорю я, улыбаясь мужчине передо мной. Прежде чем я успеваю уточнить, возвращается официант с нашими напитками и корзинкой хлеба.
Виски ставят передо мной, и я смотрю на него как на врага.
Я не люблю спиртное.
Его вкус, его запах, то, как он обжигает… ничто из этого не приносит мне ни радости, ни удовлетворения. Если бы это зависело от меня, крепкий алкоголь был бы только для того, чтобы заглушить боль в сердце. В противном случае он был бы щедро облит сахаром и соком, пока не стал бы просто нежным, дополнительным ароматом на заднем плане, который может сделать вас приятным и румяным, без истинного вкуса.
Но тут Дэмиен берет свой собственный гранёный хрустальный стакан и наклоняет его к моему почти с вызовом, ожидая, что я подниму свой.
Я поднимаю, с неохотой.
Но снаружи маска знойной богини на месте.
Знойной богини, которая любит крепкий алкоголь. Особенно виски.
Ты можешь это сделать, думаю я про себя, настраивая себя полюбить это.
— Твоё здоровье, — говорит он, слегка касаясь краем своего стакана моего, прежде чем поднести его к губам.
Я делаю то же самое, осторожно потягивая напиток и стараясь придать своим чертам лица шкодливый вид, когда он обжигает. Я бы предпочла выпить шампанское, фруктовое розе, неловкий девчачий дайкири или, буквально, что угодно, только не это дерьмо, но таков план. Я должна следовать ему.
Как и ожидалось, он обжигает по мере глотка.
К сожалению, я может и умею быть мелочной, делать макияж и подбирать идеальный розовый цвет буквально для любого оттенка кожи с первой попытки, но я не умею притворяться, что мне нравится виски.
Я кашляю.
Я кашляю неловко громко, когда глотаю, и пытаюсь найти белую льняную салфетку, чтобы прикрыть лицо.
Когда приступ кашля заканчивается, к счастью, длится всего несколько секунд, я кладу салфетку и смотрю на лицо Дэмиена, на котором смесь шока и беспокойства.
И тут он смеётся.
Смущение расцветает во мне, обжигая мои щеки.
Всё идёт не так, как я планировала. Я должна была быть шикарной, культурной, его идеальной парой.
Я должна произвести впечатление и завоевать его.
Вместо этого он смеётся надо мной.
— Ты в порядке? — спрашивает он, протягивая мне стакан воды. Я беру его с небольшой смущённой улыбкой, делаю глоток и киваю.
Я понятия не имею, что сказать.
— Немного резковато, да? — спрашивает он, и это приносит облегчение.
— Да, очень. Неожиданно. Я думаю… Думаю, в последний раз, когда я пила виски, он был… другим. — Дэмиен поднимает бровь, но не спорит.
— Мне нравится это, но мой отец — он делает потрясающий виски. — Я заканчиваю проглатывать комок в горле, кладу салфетку обратно на колени. — Гладкий, едва обжигает, — говорит он, приподняв бровь.
— Звучит просто замечательно. Он сам его делает? — Дэмиен протягивает бокал с шампанским, и я с удовольствием делаю большой глоток. Он улыбается, явно борясь с очередным приступом смеха.
Я уверена, что он меня раскусил.
— Да. Он всегда хотел этого, когда я рос. Как только они вышли на пенсию, я купил им место во Флориде, где была небольшая винокурня в сарае. Теперь он делает свой собственный самогонный виски.
— Похоже, он весело проводит время, — говорю я с улыбкой.
— Так и есть.
— А ты замечательный сын, купил им дом.
— Они вырастили меня успешным. Это меньшее, что я мог сделать. — Этого я не знала. Этой информации не было нигде в интервью, биографиях и историях, которые рассказывал Ричард.