— Я делаю макияж в универмаге.
— И что?
— Это просто макияж. Я не командую залом суда и не держу весы правосудия в равновесии. — Я жду, что он улыбнётся или рассмеётся. Но он не смеётся. Вместо этого на его лице появляется озабоченность.
— Просто макияж. — Он говорит это так, как будто разговаривает сам с собой, как будто пытается переварить мои слова.
— Да… я просто… делаю макияж. — Я не понимаю, куда ведёт этот разговор.
— Хорошо. Я вижу, к чему всё идёт, — говорит он и перекатывается, пока не оказывается надо мной, опираясь на локти по обе стороны от меня. Он наклоняется, касаясь своими губами моих.
— И к чему?
— Ты мне нравишься, — говорит он, и я улыбаюсь, но он продолжает говорить, прежде чем я успеваю ответить. — Ты мне нравишься, и мне это нравится. Это хорошо. Мы работаем. Ты милая, с тобой весело, и ты просто мечта, когда я тебя трахаю. — Румянец обжигает моё лицо, и я пытаюсь повернуть лицо, чтобы скрыть его. Но он двигается, держась теперь только на одной руке, и снова кладёт эту чёртову руку мне на горло, надавливая так, что я ощущаю на своём клиторе, пока снова не смотрю на него. — Нет. Абсолютно нет. Ты не должна смущаться этого, особенно со мной. Мы взрывоопасны так, как я никогда не видел. — Я облизываю губы, когда по мне пробегает дрожь, и он улыбается.
— Вот оно. — Я раздражённо морщу нос, но он только смеётся, прижимаясь губами к месту между моими бровями. — Как я уже говорил. Ты мне нравишься. Мне это нравится. Но ничего не получится, если ты будешь выкидывать такую чушь.
— Какую чушь?
— Что: ты — адвокат, а я — ничтожный визажист.
Моё нутро опускается, и я поджимаю губы, нервный тик, который был у меня годами.
— Ты — не просто что-то. Ты увлечена тем, что делаешь? — Я открываю рот, чтобы ответить, но эта рука нажимает на меня, успокаивая. — Я знаю, что да. Ты говорила об этом за ужином, и я это видел. Ты помогаешь людям чувствовать себя лучше всех. Это достойно восхищения. Лучше, чем это делаю я, в большинстве дней.
— То, что ты делаешь — важ…
— Это не сработает, даже если это просто забава, если ты считаешь себя ниже меня. — Каждая молекула в моём теле перестаёт двигаться.
Шум в моём сознании замолкает.
Кажется, я перестаю дышать на мгновение.
— Я не понимаю.
— Отношения — это как закон. Им нужен баланс. Если он нарушен, если один человек считает себя менее ценным, а другой — более ценным, баланса не будет. — Его тёмные глаза буравят меня своими словами, и любые слова, которые я могла бы сказать, застревают в моей груди.
— Ты не менее ценна, чем я. Я не менее ценен, чем ты. Мы люди, которые делают всё возможное, чтобы помочь людям.
Тишина.
Я не отвечаю.
Я не…
Этот мужчина должен был быть засранцем.
В лучшем случае, хороший парень, который был немного заносчив и занят собой.
С этим я могу справиться.
Я могу вынести мужчину с комплексом превосходства, особенно если он мог бы трахать меня до утра и помочь мне отомстить.
Не вопрос, правда.
Но это?
Мужчина, который добрый, заботливый, понимающий и может трахать меня до утра?
Я не знаю, что с этим делать.
Поэтому я просто говорю: — О.
Как идиотка.
И по какой-то причине Дэмиен не считает мою потерю слов раздражающей или глупой. Вместо этого он просто улыбается мне и качает головой, как будто считает меня милой.
— Да, "о". — Он снова наклоняется вперёд, прижимаясь своими губами к моим. — Я хочу, чтобы ты осталась на ночь. Здесь, со мной.
— Дэмиен, это мило, но я действительно безумно сплю.
— Ты говоришь это, потому что не хочешь провести ночь здесь или со мной? Или ты говоришь так, потому что беспокоишься о качестве моего сна? — Он говорит это с улыбкой. Я сморщила нос, но не ответила.
Он поднимает бровь, и улыбка расплывается.
Мы в тупике.
— Твои похороны, — говорю я невнятно. — Если я пну тебя по яйцам во сне и завтра ты не сможешь ходить прямо, это не моя вина.
Дэмиен только улыбается, снова прижимаясь своими губами к моим, но не таким мягким, сладким способом.
— Да, ну, давай посмотрим, смогу ли я тебя утомить. Помочь тебе хорошо выспаться. Может быть, мы сможем сделать так, что завтра именно ты не сможешь ходить прямо, — говорит он, затем его губы перемещаются к моей шее, облизывая и посасывая путь вниз.
И знаете что?
Я крепко сплю всю ночь в постели Дэмиена, его нога закинута на моё бедро, удерживая меня на месте всё это время.