— Это была его мама. Они хотят меня видеть. — Он хватает свой хот-дог и выскальзывает из кресла. — Я весь день отвечал на звонки, как журналистов, так и спонсоров, и все они просили сообщить последние новости. Стервятники. Черт возьми, откуда мне знать, как долго он еще будет отсутствовать. Дайте врачам возможность сначала сделать свою работу.
Мы останавливаем такси, которых здесь много, и едим свои хот-доги по дороге, облизывая пальцы, когда возвращаемся в офис. Судя по блеску в зеркале заднего вида, я бы сказал, что водитель не в восторге от того, что проносят еду в его машину, но серьезно, мой обед ни в коем случае не пахнет хуже, чем в салоне этой штуки. Или, может быть, это запах моего пота после пробежки. В любом случае, он получит большие чаевые и переживет это.
Когда мы возвращаемся наверх, Адам идет своей дорогой, а я начинаю идти своей, но не раньше, чем я говорю ему:
— Если я могу что-нибудь сделать, чувак, дай мне знать.
— Так и сделаю. Удачи тебе сегодня вечером.
Мы стукаемся кулаками, и я иду в ванную, чтобы вымыть руки после поездки в такси, замечая по дороге, что в офисе очень тихо.
Странно.
Я просто предположил, что будет работать больше людей, учитывая, что наши клиенты редко получают перерыв. Независимо от времени года, они слишком заняты, развлекая массы своими физическими способностями, чтобы сегодня иметь свободное время. Полагаю, что в первую очередь, это касается только наших футбольных клиентов.
И все же.
Мы представляем значительную часть активных спортсменов, выступающих сегодня на поле, и хороший процент пенсионеров, у которых есть контракты на рекламу, телевидение и фильмы.
Может быть, мне стоит спуститься вниз, чтобы быстро проверить состояние бухгалтерии — еще достаточно рано, чтобы у них было время достичь своей цели, но конец недели и конец квартала. Просто нужно убедиться, что они не прогибаются под давлением. Черт возьми, мне больше нечего делать, кроме как проверять их. Мой список дел на сегодня довольно короткий.
Стрижка.
Бритье.
Душ.
Свидание.
Ага, уйма времени, чтобы все сделать.
Я разберусь с этим.
Я... делаю глубокий вдох и понимаю…
От меня воняет.
Нюхаю собственные подмышки — не очень приятное занятие, особенно на публике, но это действие, которое я не могу остановить. Не после того, как уловил собственный запах.
Пот и жареная еда.
Фу.
Я смотрю на свое отражение в золотых панелях внутренней части лифта, застонав при виде щетины, рваных джинсов, поношенных кроссовок и бейсболки с рваными краями.
Адам был прав. Прямо сейчас мне не хватает картонной таблички.
Я вдруг жалею, что оставил куртку на стуле в своем кабинете. Конечно, было бы полезно прикрыть поношенную концертную футболку 90-х годов.
А также я мог бы использовать рукав своей куртки, чтобы оттереть жир с внутренней стороны дверей, когда они открываются. Делаю пометку, чтобы команда Скитера провела уборку четырех этажей, которые мы занимаем, поскольку команда уборщиков, по-видимому, этого не сделала.
Не то, чтобы я вообще видел его в последнее время. Я упомяну об этом, когда увижу его снова после того, как он вернется из отпуска.
Выхожу из лифта и оглядываюсь, когда он скрипит, двери медленно закрываются, затем снова открываются, застревают.
Хмм.
Странно.
Раньше такого не было. Может быть, двери нужно смазать, а не просто почистить. Конечно, ремонтники не специалисты по лифтам, но если есть что-то, что они могут исправить, прежде чем мы вызовем третью сторону, то было бы не плохо.
Я нажимаю красную кнопку «Стоп» внутри, и кабина остается на месте.
Присев на корточки перед блоком питания, я открываю маленькую дверцу с помощью швейцарского армейского ножа в заднем кармане — того, который ношу на брелоке, — быстро отвинчивая гайки.
Заглядываю внутрь, чтобы увидеть, не сработал ли выключатель питания.
Может, я и не ремонтник, но живу в здании с грузовым лифтом, который регулярно ломается, так что знаю кое-какие основы.
Никаких коротких замыканий. Никаких манипуляций с панелью управления.
Ни каких…
— Уф! Вот ты где, — раздается веселый голос у меня за спиной, когда я засовываю инструмент в карман джинсов. — Никогда в жизни не испытывала такого облегчения, увидев кого-то. — Голос замолкает. — Ладно, это чересчур драматично. Однажды я увидела Санта-Клауса в своей гостиной, поедающего печенье, но мы оба знаем, что он ненастоящий, а ты — настоящий.