Странный, но в то же время недоброжелательный взгляд полковника остановился на моей физиономии, и он в резковатой форме проговорил:
— Хорошо! Материал вернут, если это так тебе необходимо, — в голосе полковника я уловил нотки недовольства.
— Товарищ полковник, — сказал я, стараясь скрыть возникшее у меня в душе возмущение, — не мне лично нужен этот материал, а нужен для общего дела. Если хотите, для полного, всестороннего и объективного расследования уголовного дела и, в конечном итоге, для быстрейшего раскрытия последнего, а может быть, и предыдущего преступлений!
В мою голову всё же закралась чёрная мысль: «Полковник не доволен тем, что я потребовал материал по первой краже, — мысленно стал рассуждать я. — Моей вины в том совершенно нет, и нет её у следователя Лазо. Он выполнил свою работу. Обижаться надо на своих оперативников. Они не раскрыли кражу…» Я мельком взглянул на полковника. Он как будто не слышал, пропустил мимо своих ушей мой резковатый тон и, как ни в чём не бывало, обратился с вопросом к участковому Иванченко, но в его голосе уже чувствовался нарастающий грозовой тон:
— Что удалось выяснить у сторожа?
Неожиданный вопрос полковника, по-видимому, застал врасплох Иванченко. Он замешкался и, не подумав о последствиях, промямлил:
— Ничего…
— Прошу объяснить? — прозвучал металлический голос полковника. Перепуганный насмерть Иванченко полуживым голосом пролепетал:
— Вчера сторож умер…
Услышав ответ Иванченко, полковник молниеносный и гневный взгляд остановил на моей персоне.
— Ты знал о смерти сторожа? — прогремел громовой голос полковника над моей головой. «Вот оно, нависшее надо мной недовольство полковника!» — молнией пронеслось в моём мозгу.
— Только что услышал из уст участкового, — мгновенно отреагировал я, не спуская своего взгляда с полковника. Но взгляд полковника тут же вернулся на Иванченко.
— Что известно о причине смерти сторожа? — всё более раздражаясь и распаляясь, выкрикнул Пашков, сверля при этом своим уничтожающим взглядом Иванченко.
«Сам виноват, — глядя на насмерть перепуганного участкового, отметил мысленно я. — Говорил же я ему, ещё на первый же день кражи: сходи к сторожу и выясни все обстоятельства. Ан, нет! Не сходил ни тогда, ни на следующий день. Дождался дня, когда сторож умер. Сторож умер, и умерла с ним тайна. Вот тебе, Юрьев день!»
— В больнице мне сказали, — вывел меня из раздумья лепечущий голос Иванченко, — что нужно разрешение из милиции на вскрытие трупа.
— Так иди к дежурному, пусть напишет бумагу и отвези в больницу! — уже вовсю бушевал разгневанный Пашков. — Не возвращайся до тех пор, пока не узнаешь причину смерти! Разгильдяи! Распустились совсем! Как так можно халатно относиться к своим служебным обязанностям!
Иванченко как будто ждал этого момента. Он пулей выскочил из кабинета. Но не успела полностью закрыться дверь за ним, как прозвучал громовой, немного запоздалый голос полковника:
— Иванченко!!!
Глядя на гневного полковника, я успел подумать: «Видимо, не весь свой гнев обрушил на бедного участкового». Только успел подумать, дверь раскрылась, и в проёме появилась фигура участкового.
— У тебя что, до вчерашнего дня не нашлось времени поговорить со сторожем? Чем же ты так был занят?
В какой-то момент мне показалось, что рост Иванченко уменьшился на несколько сантиметров.
— Я, товарищ полковник, на второй день после кражи был у Журовых. — «Вот врёт, ипритом нагло!» — отметил я про себя, глядя на дрожащего Иванченко. — На второй день сторожа уже не было дома. Его увезли в больницу. Дома была только жена его.
— Ты хоть спросил у жены, почему его увезли в больницу? — в голосе полковника уже не было тех грозовых тонов. Смягчился.
— Жена сторожа сказала, что муж её пришёл домой в пять часов утра и жаловался на боли в животе. Муж был сильно пьян. На следующий день ему стало хуже. Жена его вызвала скорую помощь. Скорая сразу же забрала его в больницу.
— Что поясняет жена сторожа насчёт вещей?
— Жена Журова говорит, что он пришёл домой без вещей.
Я, заметив, что полковник смягчился — нет той грозы, которая только что носилась в кабинете — решил воспользоваться этим моментом и заодно отвести гнев его от Иванченко.